Юзеф Крашевский - Фаворитки короля Августа II

Ревность молодой курфюрстины, так сильно возбужденная фрейлейн Кессель, постепенно успокаивалась, и при установившемся порядке вещей ей оставалось только порадоваться, что у нее была соперница, державшаяся в скромных пределах и относившаяся к ней с должной почтительностью.

Даже курфюрстина-мать, ненавидевшая всякие любовные увлечения и утехи, примирилась с фавориткой. Зная Аврору, она поняла, что ее сын был очарован прелестной красавицей.

Между курфюрстинами и официальной фавориткой установились даже самые дружественные отношения. Обе принцессы посещали Аврору и принимали ее в своем обществе. Она пользовалась общей любовью, и даже замужние дамы не могли ей отказать в своем уважении.

Аврора принадлежала к числу немногих, кого счастье не делает надменным. Она оставалась по-прежнему скромной, приветливой, доброй и обязательной и охотно помогала всем чем могла. Поэтому нет ничего удивительного, что все относились к ней доброжелательно.

Графиня никому не давала почувствовать, какой она обладала силой и властью, но в действительности она управляла курфюрстом, в действительности она, но не курфюрстина, была властительницей Саксонии.

Аврора на верху своего могущества. Собственный придворный штат. Война в Венгрии. Плохой полководец. Соломенная вдова в Дрездене. Любовное письмо. Кведлинбургская настоятельница. Возмущение канониц. Тайные роды. Мориц Саксонский. Неудачный брак. Развод. В Париже. Андриета Лекуврёр. Неверный любовник. Кончина маршала саксонского. Поклонник Авроры. Предложение.

Вернувшись в Дрезден, курфюрст назначил графине Кенигсмарк ее собственный придворный штат и подарил ей роскошную обстановку. Каждый вечер он ужинал у нее и устраивал в ее честь блестящие празднества, на которых присутствовал весь Двор. Дрезден превратился в средоточие шумной светской жизни; сюда стекались любители увеселений, иностранцы, путешественники, искатели приключений, привлеченные славой саксонской столицы, и многие, Бог весть где потерпевшие неудачу, старались здесь вернуть себе счастье.

Любовное упоение курфюрста было, однако, вскоре нарушено. Август не довольствовался славой самого любезного государя своего времени, он горел честолюбием и мечтал стяжать себе лавры полководца.

Скоро ему представился случай отличиться. Как союзник Австрии курфюрст Саксонский выставил для войны с Турцией восьмитысячный отряд; в Вене его встретили с большими почестями и назначили фельдмаршалом.

Но всю войну его преследовало несчастье. Он выделялся храбростью, отвагой и неустрашимостью, и турки с трепетом прозвали его «железной рукой». Но кроме силы и смелости, у него совершенно не было природных дарований, необходимых для полководца.

После бесплодной осады крепости Темосвара он был наголову разбит турками и его войско с большим трудом избегло полного истребления. Ему не оставалось другого выхода, как покинуть место своего поражения, вручив императору фельдмаршалский жезл.

Во время отсутствия своего возлюбленного покинутая фаворитка старалась неособенно скучать в Дрездене. По-видимому, это ей вполне удавалось. Окруженная лестью и толпой почитателей красавица охотно принимала ухаживания, и многие из поклонников, очевидно, увлекались не на шутку, о чем свидетельствует дошедшее до нас из тех времен письмо. 6 июня 1695 г. некий г. Ностиц пишет:

«Высокородная и высокочтимая графиня!

Для ответа на ваши милостивые строки сообразно их важности и моим терзаниям необходим ум более свободный и спокойный, чем тот, каким, к сожалению, обладаю в настоящую минуту я. Могу сказать только одно, что препоручаю все остальное всемогущему Богу и желаю лишь, чтобы вы оказались свободной от всех принятых на себя тяжелых и великих клятв, но боюсь, что за такое непостоянство рано или поздно должна последовать кара. Бог, судья праведный, знает, что я невинен и никогда до сих пор не нарушал верной дружбы, что остается мне единственным утешением. Если бы я не боготворил вас так сильно — о Боже! — почти сравняв вас с ним, на меня, может быть, не обрушилось бы такое жестокое наказание. Терпение!.. Несчастье поразило меня, и то, чего вы меня лишили, — потеря вовеки невознаградимая. Как неверно и коварно вы поступили со мной; мои раны выставлены на посмеяние другим! Но довольно, не стану больше жаловаться, хотя мог бы по праву осыпать вас тысячью упреков, разрывающих мне сердце. Впрочем, я поручил подателю на словах передать все, что невыразимые муки помешали мне здесь высказать. Прошу об одном: поверьте, что во всем моем теле нет ни капли крови, которую я бы с безумной радостью не отдал за вас. Таким я и останусь до конца своей жизни.

Вашего сиятельства и т. д.»

Но, развлекаясь, графиня Кенигсмарк не забывала о будущем и думала о том, как устроить свою судьбу. Она чувствовала себя беременной и должна была ожидать, что ее обаяние разрушится и у нее, рано или поздно, появится преемница. Ведь она слишком хорошо знала курфюрста, понимала, что им руководит только чувственность, а не истинная любовь, которой он даже не понимал. Сможет ли она удержать и привязать к себе такого человека, сделавшись матерью?..

Она сама в этом сомневалась и потому намеревалась употребить все влияние, каким еще пользовалась, для того, чтобы создать себе прочное и приятное положение.

Задуманный ею план казался странным и невероятным: она решила сделаться настоятельницей Кведлинбургского монастыря. Настоятельницы этого монастыря, основанного еще в X столетии, носили звание имперской графини, а каноницы были по большей части из принцесс или же принадлежали к самым древним знатным фамилиям.

В описываемое время настоятельницей монастыря была Анна-Доротея принцесса Саксен-Веймарская, и, конечно, до ее смерти графине Кенигсмарк нельзя было надеяться на осуществление своего желания. Но она удовольствовалась бы назначением ее преемницей, а такая цель казалась ей вполне достижимой. Необходимо было только согласие и утверждение императора, а курфюрст, на чью поддержку она могла рассчитывать, пользовался в Вене большим влиянием. Следовательно, с этой стороны ей нечего было опасаться.

Но каноницы?!

Они возмутились. Разве это допустимо, чтобы графиня Аврора Кенигсмарк, известная официальная фаворитка правящего государя, сделалась настоятельницей монастыря девственниц, издревле почитаемого, уважаемого, высокознатного девичьего монастыря!

Разве это мыслимо? Разве это возможно?

Нет, этому надо помешать, и монахини употребили все усилия, чтобы воспрепятствовать такому невероятному кощунству.

Аврора сама поехала в Кведлинбург, чтобы прежде всего расположить к себе принцессу Саксен-Веймарскую, но ей приходилось быть чрезвычайно осторожной и тщательно скрывать свое положение: если бы обнаружилось, что она готовится стать матерью, пришлось бы навсегда отказаться от своих мечтаний.