Юзеф Крашевский - Фаворитки короля Августа II

Французский путешественник, посетивший в 1669 г. дрезденский Двор, так описывает свои впечатления: «Двор курфюрста Саксонского один из самых блестящих и великолепных в Европе, здесь царят роскошь и любезность, и так как в Саксонии нет ни одного дворянина, не побывавшего за границей, то вполне понятно, что в Дрездене встречаешь только благовоспитанных людей, ведущих приятный образ жизни. Все саксонское дворянство очень любезно, и вы не найдете ни одного отца, который, обладая большими средствами, не приложил бы всех стараний, чтобы хорошо воспитать своих детей, дать им высшее образование и возможность побывать за границей и в особенности во Франции. Таким образом, саксонский Двор состоит преимущественно из прекрасно образованных людей. Саксонское дворянство одно из древнейших и особенно заботится о поддержании чистоты своей крови: дворянин скорее откажется от самой выгодной невесты, чем согласится на неравный брак и женится на девушке, не имеющей шестнадцати предков с отцовской и материнской стороны. Благодаря этому в Саксонии многие дворяне находятся в стеснительном положении и с большим трудом поддерживают тот образ жизни, который соответствует их достоинству».

Иоганн Георг II был женат на Байрейтской принцессе Магдалине Сибилле. По вступлении на престол он окружил себя блестящим придворным штатом, учредил придворные должности обер-гофмаршалов, обер-камергеров, обер-шталмейстеров, обер-егермейстеров, обер-мундшенков и т. д. Такой же штат состоял и при супруге курфюрста, при кронпринце Иоганне Георге III и его супруге принцессе Анне Софии и их детях Иоганне Георге IV и младшем сыне Августе.

Его единственная дочь Эрдмута София была одной из самых красивых немецких принцесс, и австрийский император Леопольд рассчитывал получить ее руку, но она была выдана замуж в Байрейт. В ранние годы принцесса была чрезвычайно несдержанна. Когда ей минуло десять лет, к ней приставили учителя — француза Этьена де Руй, которого она почему-то не терпела и всячески старалась отравлять ему жизнь: строила гримасы, толкала его ногами, плевала на него и осыпала всевозможной бранью. Бедный француз был олицетворением терпения и безропотно сносил все ее выходки, только жаловался матери в дошедшем до нас письме на свою маленькую ученицу, постоянно называвшую его «медведем», «лентяем», «дураком» и «гадким ослом».

При саксонском Дворе было много иностранцев, иногда делавших себе хорошую карьеру. Например, несколько итальянцев, состоявших первоначально певцами в капелле, были приняты на придворную службу и доходили даже до звания камер-юнкеров и камергеров. В числе их находился кастрат-певец синьор Бартоломео де Сорлизи, пользовавшийся особенным расположением курфюрста. Он был состоятельным человеком и получил дворянство.

Поднялся большой переполох, когда этот певец надумал жениться. Его избранницей была фрейлейн Лихтвер, однако, все духовенство воспротивилось такому браку, находя его, по крайней мере, странным. Начались длительные переговоры, обращались за советом к самым ученым людям, к нескольким университетам в Йену, Гисен, Страсбург, Грейфсвальд, Кенигсберг. Но ученые никак не могли прийти ни к какому соглашению и совершенно расходились во мнениях. Тогда курфюрст произнес свое властное слово. Сорлизи обещал построить лютеранскую церковь, а курфюрст признал брак своего любимца возможным и особым приказом повелел совершить обряд венчания. Таким образом кастрат сделался законным супругом…

Великолепие саксонского Двора проявлялось при каждом удобном случае. Иоганн Георг всюду выступал в ореоле блеска и роскоши. При избрании императора Леопольда во Франкфурте-на-Майне французский посланник граф де Грамон восхищался саксонским курфюрстом, выделявшимся среди остальных государей, и его свитой, состоявшей из стройных, хорошо вооруженных дворян верхом на прекрасных лошадях.

Здесь, во Франкфурте, был дан пир при совершенно исключительной обстановке. За столом просидели с полудня до девяти часов вечера при беспрерывных тостах, сопровождавшихся громом литавр и труб, всего было провозглашено не менее трех тысяч тостов; потом укрепили столы подпорками, и все курфюрсты танцевали на столах, а хромой маршал Грамон впереди всех. Все гости были пьяны. С этих пор курфюрст Саксонский и маршал сделались закадычными друзьями.

В особенности любил Иоганн Георг великолепие придворных празднеств. Так же, как впоследствии и Август Сильный, он замечательно умел изобретать всевозможные увеселения, изощряясь в этом еще при жизни своего отца.

По-прежнему с увлечением предавались любимому занятию знати — охоте; за двадцать лет было убито около ста тысяч диких зверей, в том числе две тысячи волков и двести медведей, в то время еще водившихся в Германии в большом количестве.

Кроме травли кабанов, оленей, волчьих и медвежьих облав на дворе замка и в лесах, стрельбы в цель, пешей борьбы и каруселей днем и ночью при свете факелов, кроме костюмированных балов и маскарадов все чаще начали устраиваться блестящие фейерверки, раньше происходившие только в особо торжественных случаях, катанья на лодках по Эльбе, мифологические, частью римские, частью средневековые, процессии и балет; потом вошли в обычай гостиницы, где курфюрст с супругой изображали хозяев, а их свита представляла слуг и служанок; деревенские свадьбы, где принцы и принцессы разыгрывали роли деревенского парня, его невесты, сельского судьи и т. д., и блестящие катанья на санях. «Катанья на санях при дрезденском Дворе, — рассказывает очевидец, — отличались истинно царской роскошью. Некоторые сани при несметном количестве серебряных колокольчиков, обвешивающих лошадей, стоят до тысячи талеров. Сани сделаны из самого разнообразного материала и в виде самых разнообразных фигур: триумфальных колесниц, раковин, сирен, дельфинов, львов и орлов, вырезанных необыкновенно искусно. Золото и серебро блестят со всех сторон, а так как катанья обыкновенно устраиваются вечером, при свете факелов, то зрелище производит впечатление еще большего великолепия. Каждый кавалер везет даму, случается, вовсе не желательную, потому что иногда пары составляются по жребию. По улицам и площадям Дрездена проносится поезд из пятидесяти — шестидесяти саней в сопровождении факелов, придающих картине особенную красоту».

Но наибольшей достопримечательностью придворных увеселений были комедии и оперы, окончательно вошедшие в обычай именно при Иоганне Георге II. Представления происходили в знаменитом исполинском зале дрезденского замка. Зал этот имел сто аршин в длину, двадцать три аршина в ширину и семнадцать аршин в высоту. В торжественных случаях здесь происходили пиры и балы. На потолке красовались позолоченные звезды, пол и колонны, поддерживавшие потолок, были из мрамора. Семь больших серебряных люстр, каждая по 3–4 пуда весом, освещали громадный зал.