Сергей Красов - Клады и кладоискатели

Генка промолчал.

— Я же сказал нет, значит — нет. — Илья повернулся и пошёл к грядкам. Ребята убежали.

Вечером в семье у Станкевичей царило уныние. Илья, мало того, что устал от нудной надоедливой работы, так ещё ухитрился обгореть на солнце. В одежде работать было жарко, решил позагорать, да перестарался. Мать намазала ему спину каким-то вонючим жиром. Илья ходил по дому, ждал, когда жир впитается, и прислушивался к негромкому разговору родителей.

Отец с угрюмым видом что-то негромко рассказывал матери, та тихо охала и вытирала слёзы.

Из того, что удалось подслушать, Илья понял, что отца сегодня вызывал местный участковый, у которого находился сотрудник военкомата. Они заставили отца написать объяснение, почему он не в армии и не воюет, как все мужики призывного возраста.

Причину Илья знал. Отец несколько раз рассказывал эту историю односельчанам во время оккупации.

Несмотря на то, что отец успел повоевать ещё в Гражданскую войну, причём в дивизии самого Чапаева, из призывного возраста он не вышел. В 1941 году ему исполнилось сорок три года. Когда отцу принесли повестку, немцы уверенно наступали на всех направлениях. Бои шли уже на окраинах Витебской области.

В назначенное время Станкевич старший явился в райвоенкомат, но там узнал, что все документы вывезены в город Сураж, и там сейчас находится областной призывной пункт. Значит, ему и другим таким же призывникам нужно срочно добраться до Суража. Что они и попытались сделать. Однако подъехать на чём-либо не получилось. Весь транспорт в нужном направлении шёл перегруженным. Никто не реагировал на «голосующих» мужиков в гражданской одежде. В общем, когда измученные призывники через сутки пешком добрались до нужного места, оказалось, что призывной пункт уже переехал куда-то на восток, а куда конкретно — никто не знает.

Расстроенные мужики отправились обратно. Когда подходили к Витебску, дороги уже были заполнены немецкими мотоциклистами и танками.

Представитель военкомата прочитал объяснение и приказал ждать результата проверки. Мол, в ближайшее время его или призовут в армию, или посадят за дезертирство.

Поэтому у родителей было отвратительное настроение. Отец объяснял всхлипывающей матери, что указал фамилии товарищей по несчастью. Они должны подтвердить. Что никто его не посадит. Разберутся и отправят на фронт добивать немцев. А война уже близится к концу.

За ужином Илья выбрал момент, когда родители немного успокоились, и робко заикнулся насчёт завтрашнего дня. Мол, задание выполнено, можно с ребятами на озеро сходить, искупаться?

Мать его похвалила. Отец немного помолчал и начал перечислять, что Илья должен сделать завтра. Илья понял, что опять попал. На весь день.

Утром Илья опять подошёл к забору на знакомый свист. Ванька сходу предложил в обмен на ножик вдобавок к тому, что давал раньше, серебряный портсигар «с фашистским знаком» и красивый значок.

— Наверняка золотой, — солидно сказал Ванька, демонстрируя знак, — с офицера вчера снял. Попробуй сам на вес. Золото, ведь, тяжёлое?

Илья взял значок в руку, прикинул на вес. Действительно — тяжеловато, да и цвет золотистый. Небольшой, свастика в центре.

— Там у меня ещё двенадцать штук значков, всяких, разных. Тоже тебе отдам, — добивал его Ванька, — ну, что, меняемся?

Илье значок понравился, да и портсигар тоже. Он вздохнул:

— Ладно, уговорил. Завтра махнёмся. А вы чего такие унылые?

Действительно: Генка и Славик стояли мрачные, молчали и только вдыхали.

— С трофеями больше ничего, наверное, не получится, — пояснил Генка, — жарко, мертвяки разлагаются. Вчера, ближе к вечеру к ним уже невозможно было подходить. Вонь такая, что блевать тянет. Их уже много убрали. Оставшихся не вывозят, как раньше в общие могилы, а закапывают на месте в воронку от взрыва, траншею, окоп, кюветы вдоль дорог, — лишь бы убрать. Сегодня, сказали, всё население загонят на уборку трупов, даже каких-то курсантов должны прислать.

— Вчера вечером уже руками за них никто не брался. Крюками и баграми подтаскивали немцев к ближайшим ямам и закапывали, — добавил Ванька.

— Так, а куда вы тогда направились?

— Пойдём по окопам пошаримся, где пушки немецкие стояли, — подал голос Славка, — может, чего полезного найдём.

— Вы, мальцы, идите, я, наверное, — позже подойду. — Ванька уже подпрыгивал от нетерпения. — Я сейчас сбегаю к себе за значками, поменяюсь с Илюхой и приду к вам. А то, мало ли что, вдруг передумает? Илья, готовь ножик, я сейчас…

Ванька рванул по улице, подняв облако пыли босыми ногами.

Через несколько минут он вывалил из-за пазухи на траву перед Ильёй целую кучу наград и украшений. Илья отдал ему ножик, и счастливый Ванька помчался догонять друзей.

Илья прополол несколько грядок и решил сделать перерыв. Солнце пекло беспощадно, раздеваться было нельзя — вчера перестарался, купаться родители запретили. Поэтому Илья решил просто облиться водой. Зачерпнул пол ведра воды из бочки, потрогал — прохладная, но сойдёт. Разделся догола, поднял ведро и медленно начал наклонять его над головой.

В этот момент раздался сильный взрыв. Илья машинально присел. Ведро выскользнуло из рук и оделось ему на голову, окатив водой. Илья вскочил на ноги, откинул в сторону ведро и, отплёвываясь, подбежал к калитке. Окинул взглядом окрестности и понял, что рвануло там, где у немцев стояли пушки.

По улице быстро шла, почти бежала группа женщин, приближаясь к дому Станкевичей. Они взволнованно что-то говорили, показывая руками в сторону взрыва.

Илья открыл калитку, чтобы спросить у них, что случилось, но тут сообразил, что стоит абсолютно голый, и побежал одеваться.

Когда он выскочил за калитку, женщины уже бежали по полю в сторону бывших артиллерийских позиций. Илья рванул за ними.

«Ребята, ведь, туда же собирались, — вспомнил он, — может, они чего взорвали?»

К месту взрыва он прибежал одновременно с заголосившими женщинами. На краю окопа сидел Ванька и пытался грязными руками засунуть обратно в живот вываливающиеся кишки.

Генку и Славку буквально разорвало на куски. То, что это были именно они, Илья понял по уцелевшим фрагментам одежды.

— Илюшка, помоги мне, — позвал его Ванька. Столько страдания было в его голосе, что у Ильи сами собой потекли слёзы.

— Да как я тебе помогу? — пробормотал Илья и на негнущихся ногах подошёл к Ваньке. Женщины обступили Ваньку и, причитая, стали перевязывать платком ему живот.

— Как же вы так? — спросил Илья, не надеясь на ответ. Но Ванька начал рассказывать очень тихим голосом, постанывая от боли.

Оказывается, Славка видел, как сапёры разбирали снаряды. Откручивали головку, а там, внутри был порох и свинцовые шарики.