Пётр Чигринов - Под тремя коронами

— Как же так, — спросила Елена. — Выходит, что не Солнце вращается вокруг Земли, радуя нас своими восходами и закатами, а наоборот. Земля вращается вокруг Солнца. Это непонятно. Объясни, пан Николай… Ведь мои глаза говорят мне, что Солнце вращается вокруг Земли…

— Да, ваше величество. Это так. И Земля не только оборачивается вокруг Солнца за 365 суток, но и одновременно вокруг своей оси, в результате чего день сменяется ночью, а за весной следует лето и так далее…

— Почему же мы этого не замечаем, а воочию видим только то, что солнце оборачивается вокруг Земли? — продолжала одолевать ученого вопросами Елена.

— Все дело в размерах нашей земли… И получается примерно так, когда наш экипаж двигается, а кажется, что движется рядом стоящий…

В разговор опять вступила Елена:

— Несколько лет назад мне из Москвы прислали книгу византийского монаха Индикоппова под названием «Книга о Христе, обнимающа весь мир». Так там говорится, что Земля не шарообразна, а прямоугольна…

На это Коперник ответил:

— Эта книга была написана Козьмой Индикопповым тысячу лет тому назад. Он ошибался, потому что тогдашний уровень астрономических знаний еще не позволял ему правильно понять сущность геоцентрической системы…

И для Александра и для Елены все сказанное Коперником было не только неслыханной доселе новостью, но и непонятно, уму непостижимо. Пан Длугош, слушая разговор королевской четы с ученым, улыбался себе в усы. Распрощавшись с паном Коперником и усаживаясь в удобной королевской коляске, Александр сказал:

— Если действительно все так и обстоит, как Говорит этот молодой ученый, то тогда он несомненно обладает гениальностью, которая, на мой взгляд, граничит с сумасшествием…

На это пан Длугош заметил:

— Не ум главное, а то, что направляет его — натура, сердце, благородные свойства, развитие…

Начавшиеся весной 1502 г. военные действия заставили Александра выехать в Литву, и он вынужден был предоставить управление Польшей сенату. Его президентом король назначил своего брата Фридриха, который, впрочем, вскоре, в 1503 году, умер. Во время войны Литвы с Москвой сенат из рук вон плохо распоряжался делами Польши: подати собирались с трудом; войска вовремя не получали жалованья; набеги татар оставались безнаказанными; в стране свирепствовали разбойничьи шайки панов, в которых участвовали даже женщины. Все это сопровождалось смутным настроением умов, распрями жителей, ропотом на безначалие.

Поэтому, заключив перемирие после грозной и тяжелой войны с Москвой, Александр поспешил в Польшу. Здесь в течение двух лет он с большой энергией занимался государственными делами. Первой задачей было очистить Польшу от разбойничьих шаек и наездов. Некоторые паны-разбойники, захваченные с оружием в руках, были казнены. Повесили даже женщину, их соучастницу. Пострадали многие магнаты, богачи и представители духовенства.

Также решительно новый король вступил в борьбу с засилием магнатов и крупных землевладельцев. Он собрал два больших сейма, отменил Мельникский привилей и законодательно определил новую форму правительства. Александру не удалось утвердить абсолютное правление, к чему стремился и Ян Альбрехт, но ему удалось ослабить влияние можновладства, то есть засилия магнатов и вельмож. Шляхта была допущена к участию в управлении. Из-под власти сената была освобождена исполнительная и судебная власть.

Сподвижником и помощником Александра стал канцлер его брата, каноник Ян Лаский. Стремясь поддержать и ободрить Александра, он то и дело говорил:

— Мы добьемся усиления королевской власти… В противовес магнатам… Александр верил ему, тем более, что он удачно подыскивал и выдвигал нужных и знающих людей, сам во всем проявлял инициативу и деловитость.

Воспитанная при дворе своего отца, полновластного государя, Елена полностью и целиком поддерживала стремление мужа к усилению власти. На этой почве она сошлась с канцлером Ласким и во многих случаях они действовали в полном согласии. Но от польских дел она стремилась держаться подальше, не вмешиваясь в политические интриги, недостатка в которых не было. Этой сдержанностью и тактичностью Елена приобрела уважение и доброе к себе отношение поляков. Не коронованная, не признанная официально королевой, она тем не менее фактически носила этот титул. И его признавали все.

На короля польского и великого князя литовского навалилась гора дел, которые не терпели каких бы то ни было отлагательств. Возрастала турецкая угроза, продолжалась война с Москвой. При этом как литовская, так и польская знать шли по более легкому пути: первые ждали большей помощи от поляков, вторые — добровольного присоединения изнуренных войной литвинов. И обе стороны, не желая идти ни на какие уступки, полагали, что оборону должен организовать монарх.

Холодной зимой 1501–1502 гг. активные военные действия, по обыкновению, затихли. Но на южных рубежах княжества политическая и военная активность продолжалась. Шиг-Ахмат, лишенный поддержки союзников и обеспечения слабел без борьбы. На сторону Менгли-Гирея перебежала значительная часть его Орды, включая и первую жену хана. И уже ранней весной 1502 г. крымчаки, не встретив серьезного сопротивления, атаковали Большую Орду. К середине лета ее войско было разбито и разогнано. Самого Шиг-Ахмата приютил киевский воевода Дмитрий Путятич. Русские заднепровские вассалы Москвы смогли вернуться в свои владения. Крым усиливался, и Александру ничего не оставалось как вновь соглашаться на выплату ему отступных.

В июне 1502 г. Александр прибыл в Великое княжество Литовское: в начале июля он был уже в Новогрудке, а в сентябре — в Минске. Но присутствие великого князя в Литве заметного влияния на ход боевых действий не оказало. Хотя в июле 1502 г. на Новогрудском сейме была установлена, по примеру Мазовии, норма шляхетско-дворянского воинского снаряжения — один всадник от десяти служб.

Иоанн не терял времени в бездействии. Желая увенчать свои победы новыми важными приобретениями, он отправил в июне 1502 г. на Литву своего второго сына Дмитрия по прозванию Жилка с многочисленной ратью. Его войска атаковали Смоленск, укрепленный каменными стенами и самой природой. Осадив город, где начальствовали королевский воевода Станислав Кишка и его наместник Сологуб, Дмитрий послал отряды к Двине и Березине. Московские войска взяли Оршу, начисто выжгли витебские предместья, все деревни до Полоцка и Мстиславля, пленили несколько тысяч людей и угрожали самому Полоцку. 16 сентября смоляне отбили генеральный штурм и осенью за недостатком продовольствия голодное, деморализованное и сильно поредевшее московское войско удалилось в пределы Московии. В декабре московские и рязанские воеводы вместе с князьями северскими опять ходили на Литву. Городов не завоевали, но везде произвели жестокие опустошения, вызвав ужас населения.