Георгий Караев - Загадка Чудского озера

Церковь Власия на месте языческого мольбища Волоса. Новгород. 1407 г.

Невольно сравнивали Новгород с Псковом.

В Новгороде все как-то гладко, прилизано. Может быть, слишком современно. Возможно, когда запылится свежая побелка и догадаются убрать оградки, излишняя белизна не будет так резать глаза.

В Пскове широкие проспекты с просторными тротуарами и огромным количеством цветов утопают в зелени деревьев. Выглядят эти улицы значительно современнее новых новгородских. Может быть, обилие зелени связывает современные улицы Пскова со стариной, но только Псков оставляет более цельное впечатление. И укрепления Пскова, сложенные из дикого камня, интереснее кирпичных стен Новгородского детинца.

Но и Псков и Новгород — своеобразные и очень интересные города. По три дня на город — это очень и очень мало. Но надо подумать и о возвращении в Москву.

Федор Стратилат на Ручью. Новгород. 1360 г.

Попрощавшись с приветливой турбазой, пройдя через кремль, несколько удлинив для этого путь, позавтракав против церкви Федора Стратилата «на Ручью» — одной из жемчужин Новгорода, — группа быстро направилась в… ГАИ.

Молодой подполковник автоинспекции был явно смущен, выслушав просьбу туристов посадить их на попутную машину, идущую в Москву: инспекция имеет богатый опыт по снятию незаконных пассажиров, а вот сажать — такого у них еще не было.

— Впрочем, прогуляйтесь несколько километров до КП на Московском шоссе. Там старший лейтенант на мотоцикле, я ему позвоню.

Сперва подумали, что он хотел отвязаться, но на контрольном пункте дежурный остановил грузовую машину, вписал ребят в путевку, и через пятнадцать часов — Москва.

— …Но Александр Невский больше по Курейке ходил…

Одна эта фраза, брошенная стариком с К ироновой Горки на Вердуге, при случайной с ним встрече дала повод к новым поискам.

— Курейка. Конечно, это не Курейка, а Курея. Курейка, приток Куреи, слишком мала, да и ведет она только в болота междуречья Куреи и Омуги.

— Курейка — это уменьшительное или ласкательное от Куреи. Называют же люди Третьяковскую галерею Третьяковкой, Дрезденскую — Дрезденкой и даже Сикстинскую мадонну — Сикстинкой.

— Курея, приток Плюссы, в верхнем течении близко подходит к Ситне, притоку Шелони, и к Белке, притоку Ситни. Кстати, надо посмотреть и Омугу, она тоже подходит к Белке.

— Тогда, минуя Лугу, можно кратчайшим путем попасть из Шелони в Плюссу.

— Можно ли?

— Надо проверить.

Работа экспедиции как будто бы закончена. Место битвы определено. Вороний Камень найден. Зачем еще отправляться в путь? Оказывается, надо.

Надо ясно представить себе всю обстановку Новгородско-Псковской Руси во время Ледовой битвы. Установить, какие были в те времена пути сообщения, для чего они существовали, как могли передвигаться войска, как оборонялись порубежные земли.

Необходимо было собрать все сведения об Александре Невском и его походах.

Узкая цель экспедиции — уточнение места великой битвы — потянула за собой ряд вопросов, интересных для историков и археологов. Как выразился Караев, «остались хвосты».

— Подобрать эти хвосты поручим опять юным туристам. На этот раз экспедиционный отряд 46-й московской школы идет по маршруту: Новгород — Ильмень-озеро — Шелонь — Ситня — Курея — Плюсса — Люта — Желча — Чудское озеро.

Четыреста двенадцать километров на байдарках, из них больше трети пути — против течения. Еще в плане — около двухсот километров на обследование водоразделов, выходы на археологические объекты и два волока.

Выдержат ли такой сложный полуторамесячный поход ученики восьмого и девятого классов? Время покажет.

И вот на пяти байдарках два Коли, три Володи, Таня, Алена и Нина. Руководители: преподаватель истории Евгения Владимировна Шолохова и все тот же Александр Сергеевич.

Новая группа знакомится с Новгородом, а затем на берегу Волхова собирает байдарки.

Совещание руководства.

Можно бы и в путь, но… надо еще пострадать на пользу культуры. Местный кинооператор Гласс хочет сделать очерк на тему «Юные туристы в помощь ученым страны».

Гласс — патриот Новгорода. Сперва он потребовал, чтобы байдарки собирали в кремле. Он называет это «адрес». Затем он выразил желание, чтобы туристы пронесли байдарки на плечах через кремль. Потом он заставил Александра Сергеевича построить команду и произнести речь в рупор.

Ему пытались объяснить, что рупор — это прибор для передачи выразительных слов на дальнюю дистанцию, но он был непоколебим.

Многие несвойственные туристам действия принуждал проделывать энергичный кинооператор и при этом все время обвинял ребят в том, что у них отсутствует непринужденность.

Закончилось это тем, что он едва не затопил одну из байдарок, пройдя в рискованной близости на моторке с большой скоростью: ему для пущего эффекта нужна была волна.

Наконец он извел весь свой запас пленки, попросил телеграфировать ему с маршрута о продвижении группы и пожелал счастливого плаванья.

Но съемка отняла столько времени, что поднявшийся ветер не позволил войти из Волхова в Ильмень-озеро, и отряд расположился у Спас-Нередицы ждать у озера погоды.

Вечером у костра решили, что «с Гласс долой — из сердца вон» и вызывать оператора для дальнейшей съемки на маршрут не следует. Он и так нам «сглассил» погоду.

Очерк не состоялся, отснятая пленка пошла в киножурнал «По родной стране», увидев который, участники похода долго удивлялись…

Трудно дался переход по Ильменю. Шли на пределе. Близко к берегу идти нельзя из-за мелководья и валунов, но все время нужно следить за берегом, чтобы при усилении ветра найти место, где удобнее выброситься.

Именно выброситься. Выражение «пристать к берегу» в данном случае было бы совсем неуместно.

Сильный шквал налетел, когда отряд уже входил в устье Шелони, и попутный ветер в несколько минут домчал легкие суденышки до города Шимска.

Озерное плаванье прошло благополучно, если не считать, что с флагманской байдарки волной сорвало связку кружек, укрепленную на деке.