Хуан Франсиско Феррандис - Барселона. Проклятая земля

Серый дождливый рассвет показал масштабы побоища. Ротель насчитала более пятидесяти погибших, не считая тех, кто сгорел или задохнулся в дыму. Атаман Анусо тоже погиб. От бывшей шайки осталась лишь дюжина человек, в конце концов они рискнули показаться бестиарию на глаза. Трое мужчин, женщины с детьми и один старик.

– Вам нужно уходить.

Ротель ослушалась завета Оникса: бестиарий – это свободный дух, который не заботится ни о ком. И все-таки, прежде чем исчезнуть, Ротель не могла не предупредить этих несчастных.

После полудня девушка заметила, что выжившие идут за ней. Она могла бы легко сбить их со следа, но не сделала этого. Проклиная собственную слабость, она взяла на себя неожиданную новую повинность. Вот только не знала, куда отвести горемык. В конце концов Ротель решила, что в Жиронском графстве, где правит Отгер, они, по крайней мере, сумеют спрятаться. «Доведу их туда, да там и оставлю» – вот как рассудила она.

Дикари не делали попыток приблизиться, они просто шли позади и смотрели, как бестиарий расставляет силки на грызунов, чтобы кормить свое ползучее оружие. Присутствие этих бесполезных спутников волновало Ротель больше, чем она была готова признать. Что-то с ней было не так. Ротель не ощущала свою душу пустошью, свободной от эмоций. Она хотела, хотела сердцем, чтобы эта горстка людей оказалась в безопасности, хотя и не понимала, зачем это ей. Оникс слал проклятия из самой глубины ее рассудка, но девушка не могла предоставить несчастных собственной участи. Им с Изембардом не так давно угрожала такая же судьба. Простым людям редко предоставлялось право выбора.

Ротель привела их к монастырю Санта-Афра. Долгие годы мечтала она отомстить настоятелю Сиксту, но теперь поняла, что монах служил лишь орудием непостижимых сил, устраивавших ее встречу с учителем. Бывшая послушница заметила, что к главному зданию пристроили каменные кельи и навесы. Рядом с ее хижиной стояло еще несколько новых. При воспоминании о братьях Адальдусе и Ремигии в сердце ее шевельнулась грусть. Быть может, Рожденной от земли удалось бы уговорить монахов оставить маленький отряд при обители, но что-то ей подсказывало, что путь их здесь не кончается.

Ученице бестиария нужно было поразмыслить, больше предчувствий не было, зато неожиданно промелькнуло давнее воспоминание. Ротель направилась не в монастырь, а к тому месту, где судьба когда-то развела ее с прочими женщинами, – к пещерам Серинья́. Она добралась туда уже затемно; дикари шли в сотнях шагов позади. Входы в пещеры заросли травой; Ротель застыла, как будто пораженная молнией. В одной из пещер мерцал свет. Ротель перенеслась в другое время, когда ей было тринадцать лет и она плакала, одинокая посреди жуткой снежной бури.

Девочка лишилась голоса, выкликая своего брата и монахов. Дрожа от холода, она добрела до пещер, в которых когда-то видела свет. В ту ночь повсюду было темно, но она была так напугана и утомлена, что свернулась клубком в глубине ближайшей из пещер. Снаружи доносился волчий вой.

Когда девочка почти заснула, возле входа ей привиделся человеческий силуэт. То была женщина в плаще из плотных шкур. Она молча смотрела на девочку. Ротель не было страшно, потому что перед ней стояло самое прекрасное существо на свете. Женщина прикрыла ее своим плащом и угостила лесными орехами и горьковатыми травами. А еще дала хлебнуть из бурдюка немного густого сладкого вина. Не говоря ни слова, она сгребла сухие ветки и запалила огонь.

– Кто ты? – осмелилась спросить девочка, едва придя в себя. – Ты ангел?

– Когда-то давно я потерялась, так же как и ты. Откуда ты пришла?

– Я живу в монастыре Санта-Афра вместе с братом, Изембардом. Меня зовут Ротель.

Глаза незнакомки на мгновение вспыхнули. Она с невыразимой скорбью поднесла ладонь к щеке девочки, но в последний момент отдернула руку.

– Ты ушла далеко от дома.

– Я шла из деревни, но заблудилась в этой вьюге. А ты живешь в пещере?

Женщина указала на каменную полочку, на которой стояла глиняная фигура в островерхом платке и с младенцем на руках.

– Я только приношу дары Матери. Тебе повезло, девочка.

– Это Святая Дева?

– Это Мать, – торжественно ответила незнакомка. – Если твоя Дева – Мать, значит это и она тоже.

– Так, стало быть, здесь часовня?

– Нечто подобное… только гораздо древнее. Мужчины и женщины молились здесь от начала времен. В этих пещерах много кто погребен, под защитой Матери.

– А у меня матери нет, – грустно сообщила Ротель. – Зато есть брат, я тебе уже говорила.

Женщина вздрогнула и посмотрела на девочку с бездонной печалью в глазах.

– У тебя есть мать, и она здесь. Когда тебе станет плохо, поговори с нею. Она заботится о своем Творении. Но взамен ты должна что-то подарить: букетик собранных тобой цветов, или зёрна, или мед…

– Колдунья! – закричала Ротель, отодвигаясь подальше. – Монахи говорили, что есть еще люди, верящие в такие дела. Если я буду тебя слушать, я пропала.

Женщина насмешливо скривила губы:

– Помни, именно Мать спасла тебе жизнь. Ты должна быть ей благодарна. Оставь плащ себе, он защитит тебя и в эту ночь, и в другие ночи. Завтра ты можешь забрать эту фигурку, только не показывай ее монахам и ничего не говори обо мне.

Женщина прижала Ротель к своей груди и гладила по голове, пока девочка не забылась крепким сном. Солнце уже поднялось, когда она услышала отчаянные крики брата, звавшего ее из заснеженного леса. Прежде чем ответить, Ротель спрятала терракотовую фигурку поглубже в пещере. Весной она за ней вернется .

Воспоминания всколыхнули ее душу. Завернувшись в тот самый плащ, под которым теперь висели мешочки со смертоносными спутниками – ее оружием, Ротель подошла ко входу в освещенную пещеру. Внутри она увидела женщину преклонных лет, сидевшую у маленького костерка. Ротель провела в лесах достаточно времени, чтобы знать, что здесь обитают не только звери.

– Ротель, о тебе рассказывают ужасные вещи… Но ты вернулась. Подойди.

Когда девушка узнала голос, волосы у нее на голове зашевелились. В ту вьюжную ночь она видела красавицу; теперь ее кудри почти совсем побелели, а спина сгорбилась.

– Кто ты? – спросила Ротель, теряясь в бездонном взгляде.

– Одни называют меня феей или dona d’aigua ; самые суеверные – проклятой душой; монахи скажут, что я ведьма, служительница богини Дианы. – Женщина весело пожала плечами. – Другие, уже умершие, научили меня, что реки беседуют с горами, ручьи с деревьями, а птицы с ветром… Если хочешь называть меня по имени, пускай будет Эга. Заходи, присаживайся.