Уинстон Грэхем - Демельза [litres]

– Ну, тебе-то тревожиться не из-за чего. А мне поехать, конечно, надо. Хотел бы я знать, что подтолкнуло Верити к этому шагу, после стольких-то лет. Полагаю, она могла бы и для меня письмо написать.

Росс ушел, а Демельза поставила Джулию на землю и позволила ей походить по саду. Малышка топала туда-сюда, визжа от радости и стараясь дотянуться до цветочков. Гимлетт тем временем закончил мыть окна, подхватил ведро и ушел в дом, а Демельза думала о своем и смотрела, как солнце клонится к закату. Закат был не из тех, каким бы хотелось завершить день: блеклое небо в полосках облаков быстро темнело.

Выпала роса. Демельза подхватила дочку на руки и унесла ее в дом. Гимлетт уже занес внутрь кроватку, а миссис Гимлетт зажигала свечи.

Демельза накормила Джулию размоченным в бульоне хлебом и, только когда уложила ее спать, поняла, что Росс что-то слишком уж долго не возвращается. Она спустилась вниз и открыла парадную дверь. Ночь затянула небо облаками, прохладный ветер шуршал в кронах деревьев. Погода начала меняться. Где-то вдалеке раскудахталась камышница.

Наконец появился муж. Смуглянка, увидев Демельзу, заржала, а Росс спрыгнул на землю и накинул поводья на ветку сиреневого куста.

– Кто-нибудь приходил?

– Нет. Долго тебя не было.

– Повстречал Дженкинса и еще Уилла Нэнфана. Уилл вечно все знает. В помощь Дженкинсу выделили двух констеблей. Будь добра, зажги свечу, надо немедля отнести вниз парус.

Демельза прошла за мужем в библиотеку.

– Ветер поднимается. Марк должен уплыть сегодня. Если это вообще возможно. Завтра будет поздно, и уже не только из-за погоды.

– А почему, Росс?

– Сэр Хью, один из судей по этому делу, настаивает на привлечении военных. Очевидно, Керен… Думаю, он положил на нее глаз, ты же знаешь этого похотливого старикана…

– Знаю, Росс.

– Так что у него в этом деле личный интерес. А это плохо для Марка. Но есть у сэра Хью и еще одна причина.

– Какая?

– Помнишь, на прошлой неделе в Сент-Анн был инцидент с таможенником? Сегодня власти направили туда отряд драгун. Они побудут там какое-то время и вполне могут устроить облаву. Как ты знаешь, сэр Хью – друг мистера Тренкорма, и именно там он покупает спиртное. Для них будет выгодно переключить внимание драгун с контрабандистов на поимку убийцы.

– Тебе помочь?

– Нет, я и сам управлюсь за полчаса.

– А… что насчет Верити?

Росс с мачтой на плече остановился в дверях библиотеки.

– Да… Она действительно сбежала. И мы из-за этого здорово поспорили с Фрэнсисом.

– Поспорили? – Демельза почувствовала, что Росс чего-то недоговаривает.

– Ну, это мягко сказано. Вообще-то, мы поругались. Он обвинил меня в том, что я организовал побег Верити, и отказался поверить, когда я поклялся, что это не так. Вот уж не ожидал такого от Фрэнсиса.

Демельза передернула плечами, как будто ей вдруг стало холодно.

– Но, дорогой, почему он заподозрил именно тебя?

– Представляешь, они с Элизабет решили, что я каким-то образом передавал через тебя письма Блейми к Верити. Я как услышал такое, чуть его не ударил. В любом случае поссорились мы надолго. Столько всего друг другу наговорили, что теперь нелегко будет помириться.

– О, мне так жаль…

Росс постарался изобразить беспечность.

– Ты пока побудь здесь и скажи Гимлетту, что я вернулся. Пусть займется Смуглянкой.

Демельза прошла немного вместе с Россом вдоль ручья, он скрылся в темноте, а она стояла и слушала, как волны разбиваются о берег.

Помогать убийце избежать наказания – дело малоприятное, но теперь все стало гораздо сложнее, потому что на кону было самое главное – ее отношения с Россом. Целый год Демельза делала все, что могла, ради счастья Верити, прекрасно понимая, что ни Росс, ни тем более Фрэнсис с Элизабет не одобрят ее усилия. Но она даже не думала о том, что результат этих усилий приведет к разрыву отношений между Россом и его кузеном, и теперь не представляла, что же делать.

Демельза настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, что по лужайке к дому идет какой-то человек. Она вошла в дом, и тут ее кто-то окликнул. Демельза отступила назад, чтобы фонарь из холла осветил двор.

– Доктор Энис!

– Простите, миссис Полдарк, я не хотел вас напугать… Ваш муж дома?

Демельза узнала доктора, но сердце ее по-прежнему отчаянно колотилось.

– Его сейчас нет.

Энис был так не похож на себя прежнего – ухоженного молодого человека в черном сюртуке, он как будто не спал целую неделю. Доктор стоял в нерешительности у порога, понимая, что его не хотят приглашать в дом, вот только ошибался в причине.

– А как скоро он вернется?

– Может, через полчаса.

Дуайт повернулся, чтобы уйти, но остановился:

– Вы простите меня за вторжение?

– Да, конечно.

Демельза проводила Дуайта в гостиную. Это было опасно, но деваться было некуда.

Доктор держался очень напряженно.

– Прошу, не обращайте на меня внимания, занимайтесь своими делами, я вам не помешаю.

– Вы мне не помешали, – тихо сказала Демельза. – Я ничем не занята. – Она прошла через комнату и задернула шторы. – Мы нынче припозднились с ужином. Не желаете бокал портвейна?

– Нет, спасибо. Я…

Демельза отвернулась от окна.

– Вы, конечно, слышали о сегодняшней трагедии? Наверное, осуждаете меня? – с жаром спросил Дуайт.

Она слегка покраснела:

– Как я могу вас осуждать, если даже ничего толком не знаю.

– Мне не следовало об этом упоминать. Но я так много про это думал… Думал весь день, а поговорить было не с кем. И вечером я почувствовал, что должен куда-нибудь пойти. А ваш дом – единственный…

– Сегодня для вас выходить из дома небезопасно, – заметила Демельза.

– Я высоко ценю ваше мнение. Ваше и Росса. Именно его доверие привело меня сюда. Не чувствуй я этого доверия, мне бы оставалось только встать и уйти.

– Не думаю, что вы утратили доверие Росса, но вряд ли именно нынче вечером он будет рад вашему визиту.

– Почему?

– Я бы предпочла этого не объяснять.

– Вы хотите сказать, что мне следует уйти?

– Да, полагаю, что так будет лучше.

Демельза переставила тарелку на столе.

– Мне, несмотря ни на что, важно заручиться вашей поддержкой… Сегодня вечером я был готов… Был готов…

Демельза посмотрела ему в глаза:

– Тогда оставайтесь, Дуайт. Присаживайтесь и не обращайте на меня внимания.

Энис опустился в кресло и закрыл лицо руками. Демельза ходила туда-сюда, а он все говорил сам с собой, спорил, пытался что-то объяснить. Но вот чего не было в его монологе, так это жалости к себе и попытки оправдаться. Он, скорее, пытался найти оправдание для Керен. Ведь теперь ее все осуждали, и только он один мог защитить.

А потом, когда Демельза уже в третий раз вышла из гостиной и вернулась обратно, Дуайт вдруг замолчал.