Ирина Корженевская - Девочка-Царцаха

— Должность председателя очень трудная,—сказал Виктор Антонович, когда Мутал ушел.— Начальников у него много. И все требуют, а он один, и не знает, как ему поспеть всех ублаготворить. А сколько скандалов у него в аймаке с одними гелюнгами и стариками. То мертвеца в степь выставят, вместо того чтобы похоронить, то лошадь от сибирки подохла, а ее зарывать не торопятся. Хорошо сонринговскому председателю — у него милиционер золотой, во все дела вникает. А у нас такого Нимгира еще не народилось. А заседания и собрания... С тех пор как я работать начал, не помню ни одного, которое бы вовремя началось...

Тускло светила лампа. Из степи доносился звон сверчков. На черное окно налипло множество бабочек и жучков. Около лампы кружились мухи. Виктор Антонович шатал по комнате. Ксения полулежала на кровати, закрывались плащом; ее немного знобило, так как, собирая гербарий, она засучила рукава и сильно обожгла солнцем руки.

— У вас есть оружие?—спросил Виктор Антонович.

— Ничего, кроме ножа. Зато... скажу по секрету: у меня есть стрихнин. Живой я бандитам не дамся. В улусе я просила оружие, а мне дали только разрешение на него. Где же я достану само оружие? Если бы оно и продавалось здесь, я купить не могла бы: денег таких нет...

Оба снова замолчали.

— Что же вы молчите? Скажите что-нибудь.

— Я буду рад, если отряд не соберется. Вы тогда уедете. Ивообще вам не нужно было сюда ехать...

— Нет-нет! Что это вы говорите! Отряд должен быть, и я ни за что отсюда не уеду!

Решительными шагами вошел Кулаков, не замечая Виктора Антоновича, направился к Ксении.

— Как? Вы уже спите?

— Нет, кто же спит в это время? Меня лихорадит. Солнечный ожог.

— Стыд! Я вас не узнаю.— Кулаков взял стул и сел рядом.— А я, между прочим, за делом... Помните, тогда, в автомашине?

— Что в автомашине?—Ксения насторожилась.— Ах, да! Конечно, помню... Спорили: нация калмыки или нет...

— Да нет, я не про то... Что я вам тогда через окно пообещал?..

— Нет, ничего не помню,— поспешно сказала Ксения, глядя в упор на Кулакова.— Вы что-нибудь путаете, товарищ Кулаков, уверяю вас, вы мне ничего не обещали, да и не могли обещать, потому что я вас ни о чем не просила... Мне никогда и ничего от вас не было нужно.

— Эх! Забыли! Ну я скажу еще раз... Вы, между прочим, совсем для меня... И разрешите вам предложить... Ну, вместе по степям разъезжать будем. Вы — саранчу глушить, я —бандитов... и, между прочим, женка...—и он уставился на Ксению блестящими глазами.

— Что с вами? Вы женатый человек!

— Что ж что женат!.. Я вами с самого начала интересуюсь и давно все обдумал, потому и намекал вам... Здесь у милиционера уже и комнатка для нас с вами припасена. Пошли!—и он наклонился, стараясь взять руку Ксении и обдав ее запахом водки.

Ксения села и отодвинулась как можно дальше к стенке.

— Разрешите информировать, между прочим, я всерьез,—сказал Кулаков.— И что мне жена? Мы с ней все равно врозь живем. Пошли же! Там поговорим,— и он взял ее руку.

— Не смейте прикасаться ко мне!— с гадливостью оказала Ксения, вырывая руку.

— Значит не хотите провести со мной время, развлечься? Не хотите понять, что я здесь один, что нас, между прочим, в степи только двое... И в Булг-Айсте тоже ни разу не вышли пройтить-ся... И говорили, что у вас никого нет...

Кулаков насупился и, тяжело дыша, повел глазами.

Виктор Антонович давно перестал шагать; он стоял у стола и напряженно слушал.

— Чего смотрите?—воскликнул Кулаков.— Э-э... Понимаю! С ним значит... — и он повернулся к Ксении.

— Вы не ошиблись. Это—мой муж.

Ксения с трудом сдерживала бешенство и отвращение.

Виктор Антонович как-то странно всплеснул руками и выбежал из комнаты.

— Этот молокосос-то? Так вот что!— Кулаков хлопнул по колену.— Вы человек походный, и ему не пара. А мы сегодня с вами живем, а завтра, может, нас не будет. Такая у нас с вами работа. Вас здесь всякий обидеть может, а уж со мной... Сами знаете, кто я.

— Уж не думаете ли вы, что вы — это советская власть?— ядовито сказала Ксения.

— А что же, разве нет?

— Вы только исполнитель ее воли в борьбе с бандитами.

— Пойдете или нет?

— Да вы с ума сошли! Уйдите сейчас же прочь, гадкий пьяница!— крикнула Ксения.

— Я? Это я пьяница?— Кулаков вскочил, подняв руки, но Виктор Антонович, который незаметно вернулся, посадил его, с силой нажав на его плечи.

— Товарищ Кулаков,— сказал учитель,— пойдемте-ка, я вас провожу.

Кулаков хотел вывернуться, но учитель крепко держал его, а Ксения, готовая сию минуту сорваться с места, смотрела на Кулакова такими злыми глазами, что ему стало не по себе. Он еще раз; рванулся и встал и некоторое время смотрел то на Ксению, то на учителя.

— Ну что ж, коли так — целуйтесь,— произнес он сквозь зубы, и вышел.

— Почему вы сначала убежали?— спросила Ксения Виктора Антоновича.— Испугались ссоры с крупным человеком из-за какой-то Ксении Александровны?

— Нет...— Он прямо взглянул в ее глаза.

— Конечно, и у меня нехорошо получилось — будто я спряталась за вашу спину... Но он сам подсказал мне... Говорят, у мужчин такая психика — если женщина свободна, ей можно делать гнусные предложения, если с ней кавалер —пыл остывает...

— Я думал, что вы заплачете...

— Сдержалась... Знаете почему? Ведь Кулаков не думал, что оскорбляет меня. Откройте форточку, мне почему-то душно.

Они долго молчали.

Против всякого ожидания, противосаранчовый отряд начал формироваться. С восходом солнца в аймаке появились двенадцать человек под предводительством комсомольца Ребджюра Бадмаева. Прослышав о наборе рабочих, он отправился в Салькын-Халун с тремя товарищами, а остальных завербовал по пути. Обрадованный Мутал сейчас же использовал организаторские способности Ребджюра — послал его верхом в хотоны. И вот около трех часов пополудни в аймаке началась погрузка имущества отряда.

Виктор Антонович числился в отпуске и собирался к тете в Астрахань, где намеревался закончить подготовку к экзаменам,

но, узнав от Ксении, что все учителя улуса мобилизованы на борьбу с саранчой, он обиделся:

— А почему вы обошли меня?

— Да не обошла, а просто нет в этом необходимости. К тому же вы и без того достаточно помогли мне и, что не менее важно, вам нужно готовиться к экзаменам.

— Нет, как хотите, а работу мне давайте. Какими глазами я буду смотреть на своих товарищей, если окажусь в стороне от борьбы с саранчой?— настаивал он.

—- Оказывается, вот какой у вас характерец!— засмеялась Ксения.— Ну что ж, если вы так рветесь...

Она предложила помочь ему добраться до места работ отряда, собрать и установить аппараты, а потом поехать в Харгункины и помочь там Капитолине, которая опоздала с началом работ.