Валерий Лаврусь - Очень странная история

— Нет! — Регин судорожно прижимал руку к груди и пятился от Сигурда. — Нет! Не отдам!

Принц махнул, бойцы подхватили колдуна, силой содрали кольцо и отдали Сигурду.

— Какое-то странное, — Сигурд крутил в руке безделушку. — Вроде не серебро и не золото… Что за кольцо-то такое, отец, а? Молчишь…

Регин, насупившись зло, поглядывал на Сигурда.

— Ну, чего стоим, парни? Делом займитесь. Не с пустыми же, действительно, руками. Давай-давай, быстренько… — Командуя, Сигурд повернулся спиной к Регину. — А то сейчас римляне пронюхают и явятся нас арестовывать, правильно я говорю, Кабан? Ай! — Регин воткнул непонятно откуда взявшийся тонкий стилет в бок принца. — Вот с-су-у-ука!

Свистнула секира Волка, и голова Регина покатилась по брусчатке.

— Нет… Ты гляди, чё делается! — обиделся Сигурд. — Я его, можно сказать, простил… Другой бы на медленном огне жарить стал, пытать, где золото, а я… — Сигурд крутился на месте, пытаясь рассмотреть рану.

— Стой, принц! — суетился Хромой. — Дай промою уксусом и перевяжу!

— Ерунда… Он чуть и задел. Нет, но он меня разозлил! Парни, не обойдёмся мы грабежом, свидетели нам не нужны! Хозяина мы грохнули, наследничка, — Сигурд пнул голову Регина, — тоже… Грабь, жги, никого не жалей, а я пока тут… посижу.

Бойцы, словно ждали такой команды, разбежались по замку. Несколько человек выскочили из замка в деревню.

— Хромой, стой! — поймал Сигурд за руку колченогого бойца. — Пойди сними с хозяина кольчугу и принеси. И меч… Он с именем 25, хороший меч. Шлем не бери, не нужно… Про него такое рассказывают… Ну его к черту!

Через пару часов крепость заволокло дымом, отовсюду тянуло смрадом горелого мяса. Сигурд сидел, обхватив себя за плечи, и раскачивался. Рана воспалилась, его знобило.

— Ядовитый, наверное, нож у колдуна, — жаловался он. — И кольцо не снимается, сволочь! Палец опух, хоть руби! Леший! Вы закончили?!

— Всё, принц, никого не осталось!

— Ну и ладно… — Сигурд поднялся и, прихрамывая, двинулся со двора крепости. — Ну и ладно…

«Сигурд Вельсунг! Ты же слышишь меня, молодой Вельсунг?»

— Дракон?! — Сигурд выхватил меч и закрутился на месте. — Где ты, Дракон?! Где ты? — он с силой рубанул воздух.

— Чё это он?! — Кабан еле увернулся от меча.

— Принц, с кем ты? — Леший пытался зайти к Сигурду со спины.

Но тот, выставив меч, медленно поворачивался, озираясь невидящими глазами и шевеля губами.

— Отравленный был ножик у колдуна-то, — мрачно изрёк Волк. — Видения у него… Кабан, хватаем его, вяжем и к колдунье — может, успеем…

«Ты слышишь меня, Сигурд! Ты умрёшь! Не сейчас! Но умрёшь! Как я! Как отец! Как Регин! Не надо было надевать кольцо! Проклятое оно! Кольцо власти! Кольцо зависти! Кольцо предательства! Готовься, Сигурд! Кольцо позовёт тебя…» И Дракон громоподобно захохотал в голове у принца.

— Где ты, Дракон?! — Сигурд выронил меч и зажал уши. — Где ты?! Где ты?! Где?! Где?! Где?!! — выкрикивал он, вращаясь на месте, а потом вдруг встал, изогнулся и, пронзительно закричав, упал как подкошенный в бережно подставленные руки Кабана…

Десять лет спустя: 424 год, Духов день. Бургундская империя. Вормс.

Второй месяц в королевском доме Нибелунгов переполох…

У венценосной четы Гуннара и Брунхильды 26родился долгожданный ребёнок. Пока не наследник, нет, пока только девочка. Но кто сказал, что девочка не может управлять королевством? Если кто сомневается, может посмотреть на её мать — принцессу Исландскую, ныне королеву Бургундскую — Брунхильду, и тогда исчезнут всякие сомнения. Брунхильда (или, как звали её близкие, Хильда) женщина могучая, властолюбивая, воинственная, сама водила свою исландскую дружину на границы империи, отбивая нападки диких германских племён, пока её муж лавировал в мутных и дурно пахнущих водах римской дипломатии.

Гуннар и Брунхильда жили в браке уже четыре года, но только сейчас боги (а устав молить Христа о наследнике и отчаявшись, вся Бургундия молилась богам предков), только сейчас боги смилостивились и подарили наследницу. По этому поводу в империи готовилась грандиозная пьянка. Ожидали много важных гостей: царя гуннов Аттилу, римского военачальника Аэция, датского короля и ещё этого… и того… и…

Но самыми долгожданными и дорогими гостями должны были стать их высочество принц Нидерландский Зигфрид Вельсунг и его супруга принцесса Нидерландская и Бургундская Гутруна (родные и близкие звали её Руна), единородная сестра короля Гуннара. Не только кровное родство объединяло две высокие четы. Зигфрид числился сватом у Гуннара, именно ему оказали честь — сватать и привезти из Исландии принцессу Хильду, с чем он успешно справился, став самым близким после Хильды человеком для короля. Гуннар крепко любил свою воинственную жену, но и немного побаивался: ходили слухи, что она его иногда даже поколачивает… Ну да чего не бывает в любящей семье правителей империи, если даже само имя Хильда означало «женщина-воин»! Правда… поговаривали, сама Хильда не так уж сильно любила своего короля, а может быть даже совсем не любила… А любила Хильда… Но нет! Тс-с-с… — это тайна, королевский секрет!

Вельсунгов ждали с утра, их герольды уже прибыли, и с минуты на минуту должен был появиться эскорт их высочеств. Приём назначили в королевских палатах, без помпы, лоска и суеты, подчёркивая простоту и близость родственных отношений Вельсунгов и Нибелунгов. Гуннар молча мерил шагами палату. Хильда сидела в кресле, покачивая ногой, и исподлобья наблюдая за мужем. Она только вернулась от новорождённой дочери, которую сама кормила грудью. Новомодные римские правила Хильда не признавала, справедливо считая, что ребёнок должен питаться материнским молоком.

Двери распахнулись, Зигфрид, как ураган, ворвался в палаты и сразу оказался возле Гуннара.

— Зигфрид! — Гуннар заключил в объятья молодого Вельсунга. Король проигрывал в комплекции свояку и свату, здоровенному длинноволосому блондину. — Здорово, чертяка! Совсем нас забыл. Хильда каждый день про тебя спрашивает!

— Отец покоя не даёт, постоянно шлёт то к царям, то к королям, то к конунгам. Нас и дома-то не бывает, вон Руна не даст соврать.

Зигфрид отстранился от Гуннара и поклонился шедшей к нему с королевским достоинством Хильде.

— Разогнись, разогнись, герой! Тебе ли кланяться? — Брунхильда по-мужски крепко обняла Зигфрида и, воспользовавшись тем, что король обнимался и обменивался приветствиями с сестрой, укоризненно шепнула принцу: — Ты совсем забыл меня, герой…

— Хильда, ваше королевское величество… — густо покраснел Зигфрид, — как я мог…

— Перестань! Тебе не идёт оправдываться, — Хильда выпустила из объятий принца и повернулась к Гутруне: — Ну здравствуй, сестрица! Как добрались?