Валерий Лаврусь - Очень странная история

И тут герцог Алансонский, который всё время стоял рядом и молча слушал, вдруг поманил Дофина в сторону и сказал: «Шарль, а это идея!»

В общем, на следующий день было принято решение использовать королевскую дочь Маргариту — она была бастардкой от фаворитки Одетты 61 — для подъёма духа в войсках. Гуляла тогда молва, дескать, явится крестьянская девушка из Лотарингии, посланница Господа, и спасёт Францию. Этой молвой и решили воспользоваться. Быстро организовали девушке «семью»: отца, мать, двух братьев, сестёр. Посчитали, что совсем уж крестьянкой делать её не стоит, взяли обедневший дворянский род дю Лисов из Арка. Имя тоже решили сменить, не бывает простых девушек с именем Маргарита. Самой Маргарите было всё равно — лишь бы попасть с войском под Орлеан. Остригли ей волосы кружком, выковали дорогущий белый доспех, привезли меч, вручили хоругвь. На коне она сидела уверенно, мечом владела профессионально и, как выяснилось, не только мечом — сумасшедший папаша, боясь покушения, растил из неё телохранителя. И вот не прошло недели, как со свитой на встречу с войсками в Блуа 62отправилась уже Жанна д’Арк.

Да, да! Мать Елизавета! Жанна д’Арк! — заметив изумлённый взгляд настоятельницы, хохотнул Жан. — Орлеанская Дева! Я же сразу вам говорил, история совсем неправдоподобная.

Я тоже был включен в её свиту, так больше походило под легенду, мы же с Бертраном её «нашли».

Жан плеснул в бокал вина и глотнул.

— Всей военной операцией руководил Алансон, он был «начальником штаба» у Жанны (а теперь я буду называть её так). В штаб входили: Ла Гир, известный хам, но отличный вояка, Потон де Сентраль и граф Дюнуа 63. А Орлеан тем временем оказался в блокаде, и хоть ещё не голодал, но уже сильно нуждался в продовольствии. Граф Клермонский с двумя тысячами солдат пошёл было на прорыв из крепости, пообещав привезти провиант, но орлеанцы расценили это как предательство и уже готовились к худшему… Тем более, англичане были злы из-за упорства защитников и собирались растерзать их в мелкие клочья.

А в план Алансона входило прибытие Жанны в город с полутысячей воинов в качестве сопровождения обоза с продовольствием, двигавшегося к Орлеану. Настроение у воинов было смутное: хотелось верить в чудо, но с другой стороны — все понимали, как мало шансов на успех.

Тем временем Дофин уже начинал вести переговоры о возможной сдаче города на милость оккупантов. Наверное, это было бы меньшим злом, чем если бы англичане взяли город силой. Их высочество слабо верил во всю эту историю с чудесами…

И тут сама Жанна поломала все планы, написав оскорбительное письмо герцогу Бредфорду, командующему английской армией во Франции. И англичане, отвергнув все предложения, возобновили штурм.

За день до того, 28 апреля, Жанна с отрядом из двухсот солдат прорвала окружение и въехала в город. Я, как обычно, был рядом, и всё хорошо помню… Нас встречали радостными криками, непрекращающимися молитвами и звоном колоколов. Весь город был настроен так… Так… Думали, что с прибытием Жанны всё пойдёт по-другому… Служба пропаганды Дофина поработала на славу, менестрели и бродячие музыканты, странствующие монахи и монашки всюду разносили весть о чудесной Орлеанской Деве, явление которой дарует победу «Прекрасной Франции», и вот она!

Естественно, в Париже бургунды сразу же объявили Жанну шлюхой и подстилкой арманьяков.

После въезда Жанны началась подготовка к снятию осады. А 4 мая в город прорвалось очередное подкрепление: с армией прибыл граф Дюнуа. Комендантом города был назначен Ла Гир. И в тот же день началась атака на английский бастион Сен-Лу.

— Простите, рыцарь, — прервала рассказ настоятельница, — но я не понимаю, где бастионы, где крепость, где что? Боевые действия велись в городе?

— Нет-нет. Смотрите, мать Елизавета, здесь крепость Орлеана. — Жан поставил в центр стола блюдо с хлебом. — Вот здесь, с юга, — протекает Луара, а вот здесь… — Новеломон поставил кувшин с вином. — Здесь через разрушенный мост крепость Турель. Она была взята англичанами ещё в 28-м, восстановлена и заново укреплена. А вот здесь, здесь и здесь, — Жан указал пальцем вокруг блюда, — на расстоянии пушечного выстрела англичане установили бастионы. А вот тут, с востока, — Жан поставил бокал, — бастион — форт Сен-Лу. Сюда и была намечена атака. Нащупывали место для прорыва осады…

— Теперь понятно, сын мой, продолжайте.

— Форт обороняли около четырёхсот англичан. Нападавших французов было тысячи полторы. В какой-то момент Жанна присоединилась к атакующим вместе со своей свитой, и французы, воодушевлённые явлением Жанны в сверкающих белых доспехах, единым порывом «на ура» взяли форт.

Это была первая победа за много печальных лет! На радостях решили вырезать всех англичан, которые остались в живых и сдались в плен, но Жанна остановила резню и помиловала захватчиков, отправив их к командующему осадой Талботу 64. «Сильные духом не ведают страха и великодушны!» — сказала она.

7 мая мы проснулись рано. Исповедались всем городом, отстояли мессу и начали атаку на прорыв осады, прямо на главное укрепление англичан — Турель. Как я говорил, крепость стояла на другом берегу реки Луары. Весьма впечатляющая крепость. Мост к ней был разрушен. Обороняли её около тысячи воинов, ходили слухи, что все они английские дворяне. Ко всему прочему Турель располагала мощной артиллерией…

Не буду вас, мать Елизавета, утомлять описанием штурма, крепость к вечеру пала! Более шестисот человек взяли в плен, а двести французов были освобождены.

На следующий день англичане, выйдя из оставшихся фортов, построились в боевой порядок. Мы тоже вышли и построились. Целый день войска простояли друг против друга, а вечером англичане, так и не решившись, покинули поле боя и сняли осаду.

Это была победа! Настоящая Победа, мать Елизавета! Настоящая… — Де Новеломон замолчал, отвернувшись к окну. Кадык его судорожно двигался, видно было, рыцарь с трудом сдерживает слёзы.

— Я знаю, теперь Орлеан каждое 8 мая отмечает День Освобождения города, — деликатно заполнила паузу настоятельница.

— Я знаю, что этот день нужно отмечать всей Франции как День Начала Освобождения Франции! — Новеломон с силой ударил кулаком по столу. — Простите, мать Елизавета. Это я…

После снятия осады с Орлеана дела у нас пошли на лад. Мы быстро освободили долину Луары и дорогу к Реймсу 65. В Реймсе должна была пройти коронация Дофина. На предстоящей коронации Жанне отводили важную роль. После Орлеана популярность её в народе достигла немыслимых размеров. Ни у кого не оставалось сомнения, она — посланница Господа, прибывшая спасти Францию. Поэтому когда она подтвердила кровное родство Дофина с Карлом Безумным (а я говорил, ходили слухи, что отцом Дофина был не король, а герцог Орлеанский), то народ уверовал: Дофин заслуживает короны! 17 июля король был торжественно миропомазан.