Иван Франко - Стихотворения и поэмы. Рассказы. Борислав смеется

А скрипка знай себе гудит,
и в подневольной пляске
то переступит левой он;
то правой — без указки.

Быстрее скрипка говорит,
поет, хохочет, плачет, —
железо жжет, а грузный зверь
быстрей за скрипкой скачет.

Уже бедняге не забыть
до смерти той науки,
в его сознании, слились
огонь и скрипки звуки.

И так слились, что, лишь струна
тихонько заиграет —
он в пятках чувствует огонь
и пляску начинает.

Не у одних медведей так!
В судьбе своей веселой
любой из нас, собрат-поэт,
проходит эту школу.

Ведет его ирония
под бубенцы и скрипки,
чтоб лапами он стал, скользя,
на поле жизни зыбкой.

Под ним костер страданье жжет,
любовь смычком играет,
он пляшет, бедный, и поет,
от муки умирает.

А хоть и не умрет — в душе
сольются неразрывно
страданья с музыкой любви —
а это ли не дивно!

Как только где услышит он
слова любви святые,
так пробуждаются в душе
страданья неземные.

Горит под ним железный лист,
весь мир — с углями бочка,
и поднимается бедняк
не на дыбы — на строчки.

Ирония ведет смычком,
стучит костями чувство,
поэт, рыдая, в пляс идет,
и это все — искусство.

Жизнь коротка, искусство бесконечно,
И творчество измерить не дано;
Ты опьяненье видел в нем одно,
Его считал забавою беспечной,
Но безгранично выросло оно,
Твои мечты и душу отобрало
И силы все берет и всё же молвит: «Мало!»

Тобой же сотворенное виденье
Ты неким называешь божеством
И сушишь кровь, ему на прославленье;
Твой мозг и нервов сок пред этим алтарем —
Как будто жертвоприношенье;
Твой идол завладел, как подданным, тобою,
А сердце шепчет: «Нет! Сам будет он слугою».

Но шепоту не верь! Не доверяй богине
Поэзии! Она влечет, манит,
Но дух твой поглотит, поработит отныне:
Она тебя всего опустошит
И прихотям своим навеки подчинит.
Не верь струне, поющей; перед нами,
Что будем мы владеть стихами и сердцами.

Мечтой не возносись, в союз вступая с лирой!
Когда в душе теснится песен рой,
Служи богине честно и порфирой
Не думай заменять наряд простой…
Пусть песня драгоценна, словно миро, —
У жизни на пиру ты скромно стой
И знай одно: poeta semper tiro [10].

По седому океану,
По разгневанным волнам
Флот наш дерзостно стремится
К неизвестным берегам.
Плещут весла, гнутся мачты…
Вот желанная земля!
Заворачивай! Бок о бок!
Руль поставь возле руля!
Якоря кидай! По сходням
Все на берег выходи!
Становись в ряды немедля!
Битва ждет нас впереди!
Мы захватим город сонный!
Тишина, покой, рассвет…
Первый крик — призыв наш к бою,
Песня битвы и побед!
Перед приступом пускайте
Вы огонь по кораблям,
Чтобы знать, что нет возврата,
Нет назад дороги нам.
Дым всклубился! Плещет море…
Все огнем заволокло…
И захлопал каждый парус,
Как горящее крыло.
Гнутся реи, брызжут искры,
Словно огненный ручей…:
Снасть скрипит… Пылают мачты.
Ярче пламенных свечой.
Что за нами — пусть навеки
Скроет жизненной золой!
Или смерть, или победа!
Вот наш возглас боевой!
Мир достанется: отважным,
Трусость жалкую — к чертям!
Здесь — желанную отчизну
Кровь и труд воздвигнут нам!

Блажен тот муж, что да суде неправых {45}
За правду голос смело поднимает
И без боязни в сонмищах лукавых
Уснувшее сознанье пробуждает.

Блажен тот муж, который в дни невзгоды,
Когда молчит у самых чутких совесть,
Хоть криком будит спящие народы
И открывает правду им, как новость.

Блажен тот муж, который в яром гаме
Стоит, как дуб среди грозы, упорно,
Не вступит в сделку подлую с врагами,
Сломается — не склонится покорно.

Блажен тот муж, хотя о нем злословят,
Преследуют, грозят побить камнями;
Враги его триумф ему готовят,
Своим судом себя осудят сами.

Блаженны все, кто говорит открыто
Всегда, когда о правде речь заходит:
Пусть будет имя их в веках забыто,
Все ж кровь их — кровь людей облагородит.

Я в чистом поле убирал пшеницу,
Перед женитьбой за три дня как раз,
И в полдень сел под дубом подкрепиться,
И словно вспыхнул вдруг в душе алмаз.

И я услышал голос несказанный,
Который чувствует душа одна,
Чуть внятный слуху, полный силы странной,
Всю душу мне он взволновал до дна.

«Еще когда ты в чреве жить не начал,
Когда не появился ты на свет,
Уже я знал, тебя и предназначил
Нести царям, народам мой завет».

И молвил я: «Кто я такой, о боже!
Мужик убогий, парень молодой!
Кого простою речью я встревожу?
И кто, признав, последует за мной?»

Ответил голос: «С этого мгновенья
Ты мой. Про все, чем раньше был, забудь!
Доверься силе моего внушенья,
И все покинь, и отправляйся в путь.

За то ж, что моего не принял слова,
Знай: никого им не затронешь ты;
Как не пробьет стрела щита стального,
Так словом будешь бить в сердца-щиты.

Глагол мой будешь ты метать на ветер,
Ты будешь проповедовать глухим;
Не приютит тебя никто на свете,
Что ты похвалишь, — будет слыть плохим».

И молвил я: «О господи, я грешный!
Иль все грехи я искупить могу?
На этот подвиг, трудный, безуспешный,
Ты призываешь своего слугу?»

Ответил голос: «Промысел господень
Неведом! Избран ты не за вину,
И не останется твой труд бесплоден,
Я сердце сильное в тебя вдохну.

Твоими буду говорить устами
Для всех народов, и для всех веков,
И за тобой тернистыми тропами
Я поведу всех избранных борцов.

Тобой я научу их отрекаться
От благ житейских для высоких дум,
Лишений и насмешек не бояться
И к светлой цели направлять свой ум!

Перстом своим я уст твоих касаюсь,
И мой глагол зажгу в тебе огнем,
И утончу твой слух, чтоб, откликаясь,
Ты слышал голос мой, как с неба гром».