Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

«Светлану» передали в эскадру из монаршего лейб-конвоя. Французский проект с очень компактной планировкой, шестидюймовый главный калибр. Скорость – в пределах 21 узла. Выносливые и надежные бельвиллевские котлы. В принципе, неплохой крейсер, особенно если немного сбить гвардейскую спесь с команды. Но как наладить взаимодействие этого очередного уникума с остальным соединением?

Абсолютно бесполезным для участия в войне адмирал считал крейсер «Алмаз». Визуальный двойник императорской яхты с главным калибром в три дюйма… В боевом отношении – слабее многих вспомогательных крейсеров. Этот красавец, кажется, вообще годится лишь для дипломатических экспедиций!

Перед самым походом Министерство прислало прямо с завода еще двух разведчиков – «Жемчуга» и «Изумруда». Один признан полностью готовым – с прочерками в испытательных ведомостях по большинству пунктов многоэтапной испытательной программы! Второй еще требует регулировки главных машин, доводки большинства вспомогательных механизмов. Оба – мелкие… Вроде даже шустрые, с субтильными корпусами миноносцев-переростков. Проектный прототип, тихоокеанский «Новик», вроде бы неплохо воюет. Но у того за кормой – полноценная подготовка в учебном отряде, опыт длительного морского перехода. В котором, между прочим, выявился явный недостаток мореходности…

Хороший форзейль – правая рука командующего. Не просто своего рода адъютант, а консолидирующий фактор в огромном разнотипном соединении. Но хорошего форзейля надо воспитывать, а времени на это практически нет. Взять «Жемчуга», доведенного до более совершенного в техническом отношении состояния на данный момент. Но это – как написать литературный шедевр с чистого листа за несколько дней. Что он сейчас, как не этот самый чистый лист, – без собственных традиций, без той неповторимой индивидуальности, что делает боевой корабль полноценным?

…Все – разные. Настолько разные, что свести их в единую боевую линию, способную противостоять в боях уже имеющему боевой опыт японскому флоту, кажется задачей попросту нереальной. Те, кто любит критиковать Рожественского, упорно обходят стороной факт: адмирал это сделал … И сделал за время похода, который сам по себе является подвигом для кораблей дотурбинной эпохи.

После императорского смотра в Ревеле 26 сентября 1904 года оставалось всего пять дней до уже назначенного срока отправления эскадры. Результаты сражений 28 июля в Желтом море и 1 августа под Фузаном не оставляли надежды на победу в этой войне. Исполняющий обязанности начальника Первой Тихоокеанской эскадры адмирал Витгефт погиб. «Цесаревич», его флагман, интернирован в германской колонии Циндао и ремонта ему – примерно на год. За это время война может вообще закончиться! Эскадра – с повреждениями – вернулась в Порт-Артур, где единственный док имеет шлюзы, не способные пропустить броненосец, где стоянки обстреливаются тяжелыми осадными орудиями с захваченных высот над городом. Сколько этот город еще продержится?.. Владивостокский отряд практически небоеспособен. «Рюрик» погиб. «Россия» и «Громобой» – в ремонте. При этом единственный док занят «Богатырем», еще в мае по собственной глупости влетевшим на мель… Конечно, у японцев тоже лучшие из лучших надолго успокоились в ремонтных акваториях. Но новый английский кредит поможет им довольно быстро восстановиться.

Время работает против России!

Второго октября из Либавы выдвинулся первый сводный отряд Второй Тихоокеанской эскадры – без не завершивших еще предпоходную подготовку крейсеров «Олег» и «Изумруд», без пяти миноносцев и транспорта «Океан», без вспомогательных крейсеров «Рион» и «Днепр». Этим кораблям предстояло составить так называемый «догоняющий» отряд и присоединиться к эскадре позже.

Военный врач В. С. Кравченко, служивший в начале похода на «Изумруде» и только незадолго до боя переведенный на «Аврору», оставил занимательное описание перехода крейсером Бискайского залива, где в эту пору года жестокий шторм – не редкость.

«По палубе волною ходила вода. Время от времени мы черпали всем бортом; вельбот, висевший высоко на талях, весь уходил в воду. Казалось, этак нас и вовсе зальет. Каюты ревизора, двух механиков… были полны воды… Первый экзамен остойчивости был выдержан, однако, с честью. Крейсер, не имевший боковых килей, делал большие стремительные размахи, но перевертываться не желал…»

Недостаточная мореходность балтийских разведчиков, отмеченная еще у «Новика», проявила себя в полной мере.

Основной отряд Второй Тихоокеанской эскадры не намного опередил «догоняющий», и 21 октября – после знаменитого «Гулльского инцидента», после скитаний по штормовому Бискаю, после изнурительных угольных бункеровок – вошел в Танжер. Адмирал выделил из состава эскадры несколько кораблей с наименьшей осадкой и отправил их дальше по кратчайшему пути – через Суэцкий канал. Среди этих кораблей был и «Жемчуг».

Догоняющий отряд тем временем преследовали задержки в движении – в основном из-за необходимости ликвидировать различные неисправности механизмов новых кораблей и слишком медленных бункеровок. Французские газеты уже перекрестили отряд из догоняющего в отстающий. А сам Рожественский, не будучи в силах повлиять на скорость продвижения эскадры, находился на грани нервного срыва.

На подходах Порт-Саиду командир крейсера «Олег» капитан I ранга Л. Ф. Добротворский, исполнявший обязанности начальника догоняющего отряда, провел испытания обоих крейсеров на полный ход. И не знал потом, как доложить о результатах Рожественскому… Рассчитанный по проекту на 23 узла «Олег» уже при 20 узлах вынужден был прекратить пробег по причине выхода из строя нескольких котлов. А «Изумруд» вообще добегался до предаварийного состояния и пережил разрыв магистрального паропровода по причине слишком резкого подъема давления в системе.

Миноносцы отряда Добротворского тоже совершенно «выдохлись», и после осмотра их в Порт-Саиде каперанг вынужден был принять жестокое решение: следовать дальше только с двумя из пяти. А троих оставить ремонтироваться в чужом городе.

Вот описание состояния «Изумруда» от капитана I ранга Добротворского:

«Котлы крейсера текут, гаснет электричество, временами нет ходу, трубы тоже текут или парят… Вообще, плавать с ним хуже, чем с номерными миноносцами».

В Петербурге Главный инспектор по механической части на флоте Н. Г. Нозиков порекомендовал для начала… заменить на «Изумруде» офицеров, руководивших работой механической партии. Старший механик Семенюк был оставлен в должности как человек достаточно опытный и талантливый, а вот его заместителям не повезло – их решено было отставить. Не последнюю роль сыграли в этом те факты, что младший инженер-механик Смирнов… носил очки от близорукости, его коллега Браилко был молод и никогда не бывал в практическом плавании, а прапорщик Щепоченко-Павловский был замечен в систематическом пьянстве… В конце концов Браилко командующий «пощадил», законно резюмировав, что «юность – это недостаток, который со временем проходит». А вот от полуслепого очкарика Смирнова и пьяницы Щепоченко-Павловского без сожаления избавился. Удивительно, но факт: после назначения новых механиков «Изумруд» начал проявлять меньше неисправностей. Впрочем, по мнению Семенюка, причиной тому были скорее героические усилия экипажа, поддерживавшего ходовые крейсера в возможном порядке, и то, что механизмы на походе начали постепенно прирабатываться.