Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

4) Две платформы совершенно разрушены, а листы настилки нижней броневой палубы получили разрывы.

5) В междудонных пространствах замечена течь, что дает полное основание предполагать нарушение водонепроницаемости таковых.

6) Поперечные переборки в котельных отделениях на 100, 118 и 130 шпангоутах поведены и получили гофрировку листов в поперечном направлении, причем на 108 шпангоуте гофр более значителен.

7) Все помещения, равно как их оборудование и системы в районе взрыва до жилой палубы (верхней броневой) подверглись значительному разрушению.

8) Флоры котельных фундаментов получили прогибь по высоте со стрелкой, доходящей до 1 дюйма».

Отсутствия последствий повреждения комиссия не гарантировала даже при особой тщательности ремонта…

Сформировать носовые обводы крейсера решили в точном соответствии с первоначальным проектным чертежом. При этом пришлось предварительно укрепить изнутри сварными накладками шпирон тарана, а киль собрать «коробочкой». Удивительно, но факт: к 31 декабря 1916 года удалось полностью восстановить весь разрушенный набор и наружную обшивку. К новогодним праздникам крейсер мог выйти из дока для продолжения ремонта на плаву.

Вместо прежнего легкого фока «Рюрик» получил в ходе ремонта высокую треногу – как у английских дредноутов и линейных крейсеров. На тяжком марсе был установлен дальномерно-корректировочный комплекс. Индивидуальным дальномером снабдили каждую башню. Из мелкой, практически бесполезной артиллерии сохранили только 40-миллиметровую «автоматическую» пушку английской системы «Виккерс» на юте, два 47-миллиметровых орудия и два пулемета на носовом мостике и спардеке. Правда, посадили эту мелочь на зенитные лафеты.

В это время возникла странная для военного периода идея попробовать оснастить «почти линейный» крейсер новой энергетической установкой – турбинной, как у большинства европейских дредноутов. Придумал это флагманский механик 1-й бригады крейсеров капитан I ранга П. А. Федоров, очень уважавший за своевременное введение во флоте турбин тех же англичан.

Менять ходовые – это трудно и долго. Но раз уж влип в ремонт – терпи, пока другие воюют! Тем более что если совершить предложенную модернизацию, самый мощный в артиллерийском отношении крейсер Балтфлота мог значительно расширить свои возможности. Но турбину надо еще сделать. А с этим российская промышленность до сих пор справлялась откровенно плохо. Ни один из русских турбинников-дредноутов не избежал аварий ходовых систем по причине некачественного выполнения точных деталей. Ни один не показал хорошей скорости. Да и для знаменитого «Новика», славившегося выносливостью и отменными ходовыми данными, силовую установку заказывали за границей…

Идею флагмеха Федорова поддержал инженер В. Я. Долголенко. Он же и разработал проект под ремонт, выполнил чертежи паровых турбин с подробными пояснениями. Согласно этому проекту, решено было сохранить двухвинтовую схему «Рюрика», поставив на каждый вал по турбине высокого давления активно-реактивного типа и по турбине низкого давления, выполненной в едином корпусе с турбиной реверса. При этом соединение с гребными валами осуществлялось через «зубчатую передачу системы Парсонса» – по сути, разновидность нового для тех лет редукторного аппарата.

Долголенко предположил, что питаться паром эти турбины будут от новых котлов «усовершенствованных Бельвилля», часть из которых была рассчитана на использование угольного, а часть – нефтяного топлива. В прежних котельных отделениях крейсера можно было поставить 33 таких котла с общей площадью нагревательной поверхности, включая экономайзеры, 6210 квадратных метров. При этом общий вес ходовой установки должен был составить на 300 тонн меньше прежнего.

Мощность ходовых «Рюрика» возросла бы с 17 800 до 42 000 лошадиных сил. Как у британских «Инвинсиблов». Да и скорость, вернее всего, получилась бы как у них – до 26 узлов.

По окончании разработки проект переоборудования «Рюрика» был представлен на рассмотрение флагманскому инженер-механику штаба командующего флотом генерал-майору В. А. Винтеру, а затем и начальнику Механического отдела ГУК генерал-майору И. М. Петрову, которые выразили свое полное одобрение. Поддержал проект и новый командующий Балтийским флотом адмирал А. И. Непенин. Он лишь заметил, что лучше было бы сделать вообще все котлы нефтяными.

Гладко было на бумаге!.. Планы – планами, а ремонт близился уже к концу. Обстановка на морском театре осложнилась. И командование решило, что работы следует отложить, тем более что прекрасные новые котлы и турбины существовали еще только в виде чертежей. Решили отправить крейсер в зону боевых действий таким как есть, а для плановой модернизации отозвать с позиций в ледовый сезон – зимой 1918 года.

17 января 1917 года с ледоколами «Ермак» и «Царь Михаил Федорович» вполне восстановившийся «Рюрик» отбыл в Ревель. Через несколько дней на крейсере произошла очередная смена командира. 6 февраля приказом по флоту капитан I ранга А. М. Пышнов был назначен командиром 2-й бригады крейсеров с присвоением чина контр-адмирал. Вместо него командиром «Рюрика» был назначен капитан I ранга В. И. Руднев, ранее командовавший эсминцами «Пограничник» и «Изяслав».

…А потом было стылое и тусклое утро – первое утро ледяной балтийской весны. И оголтелый эсминец с алыми треугольниками на мачтах, прискакавший по тяжелой зыби из Кронштадта с оглушительной до абсурда вестью:

– Царя скинули!

– …Вас не понял, повторите сообщение!

– В Питере восстал народ. Николай II отрекся от власти в пользу Его Высочества князя Михаила. Михаил венца не взял.

– И что теперь?

– Временное правительство! Республика… Да здравствует республика!!!

Как было не вспомнить невозвратные времена 1909 года в английском испытательном отряде, когда члены эмигрантского крамольного кружка всерьез видели в «Рюрике» флагмана будущих революционных бурь? Тогда предполагалось, что именно он царя и «скинет» – с парадного трапа в воду, с горячей револьверной пулей в голове…

А тут – сам отрекся?..

В Гельсингфорсе кроваво и шумно бесились в мятеже засидевшиеся в тылу дредноуты.

Почтенный ветеран Русско-японской войны «Громобой» развешивал в эфире эсеровские лозунги.

В Кронштадте хитрый старый подпольщик из учебного отряда, штрафной еще с прошлой неудачной революции, крейсер «Память Азова», он же «Двина», рассылал по экипажам умных и опытных большевистских агитаторов.

В Питере на ремонтной стоянке пребывала «Аврора», точившая зуб на императора едва ли не со времен Цусимы. Теперь она первым делом учинила братание экипажа с заводскими мастеровыми, а вторым – избавилась от собственного командира, последовательного монархиста и изрядного самодура. Избавилась жестко – расстрелом…