Ричард Артус - Судьба изгоя

— Ты с ума сошел? — Покрутил пальцем у виска Филипп. — Кто же о таком на весь мир заявляет? Ищите другую причину.

Когда надо, юристы-законники отроют все что угодно. Они нашли закон от 420 года у салических франков. По которому наследство достаётся только мужчинам. Так во Франции женщин лишили права унаследовать корону.

Пока у них происходили все эти события, ни о какой помощи ордену и речи быть не могло. Не лучшим образом состояли дела и у духовенства, а так же основной поддерживающей орден силы Германии. Период Авиньонских сидельцев сам по себе не лучшая страница в истории Католической церкви. А тут еще Людовик Баварский хлопот подкинул. Ему было мало своей короны. Он взял да объявил себя римским королем и императором Германии. Иоанн 22 сильно огорчился такому заявлению, и стал настаивать на отказе от таких притязаний. Людовик в долгу не остался. В свою очередь он обвинил Папу в ереси, разжигании конфликтов, нарушении обетов связанных с целибатом, ну и еще по мелочам разным. Одним словом намекнул, что нечего ему указывать что делать. Естественно разгорелся конфликт, в котором о нуждах ордена просто позабыли. Пришлось посланцам крестоносцев терпеливо дожидаться, когда все эти события более менее улягутся, а сильные мира сего успокоятся.

Выйдя на крыльцо своего родового поместья, Давид увидел дружинников, отпихивающих в сторону купца Улеба.

— Что у вас там происходит? — Поинтересовался князь.

— Да вот, в терем пролезть пытается. — Ткнул пальцем в купца один из дружинников.

— Что значит пролезть? — Гордо вскинул голову Улеб. — Я, между прочим, по важному делу сюда прискакал.

— Да какое у тебя важное дело может быть? — Скривился в презрительной улыбке другой дружинник.

— А это не тебе решать. Дуболом. — Не остался в долгу купец.

— Ну все. Хватит уже препираться друг с другом. — Остановил разгорающуюся словесную перепалку Давид, и, усевшись на ступеньках крыльца, жестом пригласил присесть рядом Улеба. — Давай рассказывай, что там у тебя за вести такие важные?

Улеб окинул высокомерным взглядом дружинников, и гордо выпятив живот, степенно занял предложенное ему место рядом с князем.

— Тут такое дело, — прокашлявшись в кулак начал свой рассказ купец. — Я тут давеча в Мазовию с товаром ходил. Есть у меня в Плоцке знакомец один. Паном Тадеушем кличут. Я с ним торговые дела веду.

— Это очень интересно. — Перебил рассказ купца под смешки дружинников Давид. — Но давай ближе к сути.

— А ты не перебивай. — Бросил недовольный взгляд в сторону воинов купец. — Тогда до сути быстрее доберемся.

— Хорошо. Продолжай. — Улыбнулся Давид.

— Так вот. — Поерзав задом на ступеньках крыльца, продолжил свой рассказ Улеб. — Я и говорю. На торг приехал. А торга как такого и не было. При посредничестве пана Тадеуша, я все оптом рыцарским купцам сбыл.

— Навар хоть хороший поимел? — Не удержавшись, перебил его князь.

— Хороший. — Кивнул головой купец. — Да не в этом дело. Потом, когда удачную сделку вином обмывали, пан Тадеуш проговорился. Мол, купцы рыцарские так торг ведут только тогда, когда к войне готовятся. Вот я и подумал. А с кем это орден воевать собрался? Так меня этот вопрос замучил, что я даже домой не заезжая к тебе отправился.

— Вопрос действительно интересный. — От веселости князя ни осталось, ни следа. — Спасибо тебе за предупреждение.

— Так ведь под одной крышей живем. — Поднялся со своего места Улеб.

— Очень правильные слова. — Хлопнул его по плечу Давид и самолично провел до ворот. За которыми купца дожидались его сопровождающие.

— Опять война? — Глянув на вошедшего в горницу мужа, тяжело вздохнула Бирута, поняв по его виду, что случилось что-то нехорошее.

— Скорее всего. — Кивнул головой Давид и, вздохнув, добавил. — Завтра в город поеду.

Прибыв в город, князь первым делом снарядил гонца к Гедимину. Может и ложная тревога, но отмахиваться просто так от предупреждения купца никак не стоило. Поэтому Давид позвал к себе Богуша и Лютовера. Старик сдал немного. Ничего удивительного годы берут свое. Но по прежнему спину держал ровно и не гнулся к земле.

— Ну что скажете? — Спросил он их после того как пересказал рассказ Улеба.

— На границе вроде никаких лишних движений не наблюдается. Пока все тихо. — Пожал плечами Богуш. — Могу небольшой набег внутрь орденских земель организовать.

— Набег не надо. — Вступил в разговор Лютовер. — Так они поймут, что мы что-то знаем и станут осторожнее. Если все разузнать тихо, то у нас будет неплохой шанс устроить их войску неплохую западню. Есть у меня пара-тройка смышленых парней. Дозволь князь их оправить в орденские земли. В них как в себе уверен. Не подведут. Если крестоносцы пакость, какую затевают, может они и не все вызнают. Но уверен, мы точно знать будем, откуда удар последует.

— Так и поступим. — Подвел итог разговора Давид.

Через три недели в Вильно он встретился с Гедимином. Тот перенес в этот город столицу Великого княжества. Вильно не строился с нуля. Издревле здесь жили люди. Тот город, на месте которого раскинулся нынешний Вильно, раньше назывался Кривич городок. Он был заложен кривичами. Славянское племя, проживавшее на огромной территории охватывавшей земли Новгорода, Полоцка, Пскова, и глубоко вклинившегося в земли прибалтийских народов. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в Великом княжестве Литовском-Русском основным языком был славянский, а немецкие хронисты прямо относили в своих хрониках литвинов к русским племенам.

Чем руководствовался Гедимин перенося сюда столицу, неизвестно. Да это и не столь важно. Вполне возможно, что решающую роль сыграло расположенное рядом последнее великое капище. Не следует сбрасывать со счетов такую причину как разногласие в религиозных вопросах. А они неминуемо возникли бы. Ведь с 1316 года, в основном благодаря усилиям Витеня и немалому количеству уплаченного золота была основана Новогородская метрополия с центром в Новогрудке. И чтобы избежать некоторых трений между представителями разных верований Гедимин перебрался на берега реки Вилии. Не смотря на то, что в Европе Гедимина называли королем, он всю свою жизнь оставался язычником. И это не потому, что он так страстно верил в языческих богов. Просто это помогало удерживать всяких религиозных фанатиков в узде. Одни мечтали его окрестить, и он им говорил, что совсем не против крещения. Другие видели в нем защитника веры предков. Благодаря этому христианские священники спокойно читали свои проповеди среди язычников, не опасаясь за свою жизнь.

— Говоришь, крестоносцы большой лагерь организовали под Вегендорфом? К походу готовятся? Ой, как не вовремя. — Покачал головой Гедимин. — Хотя, беда всегда приходит нежданно-негаданно. Было бы неплохо этот поход как-нибудь сорвать. Да я сейчас из города даже выехать не могу. У Рижского архиепископа с горожанами опять конфликт с орденом меченосцев. Их посольство к нам прибыло с просьбой о содействии. У Польского короля Владислава Лакетка с Прусским орденом отношения в конец испортились. Мирным путем у них не получается свои земли в поморье вернуть, что бранденбургский маркграф захватил. Ян Люксембургский, король Чехии против него союз заключил с Вацлавам Плоцким и орденом. Только и держится за счет помощи Венгерского короля Карла-Роберта Анжуйского. За которого свою дочь Альжбету выдал. Да видно той помощи мало. Теперь они снова отношения с нами пытаются наладить. Да и подготовку свадьбы дочери Марии с Тверским князем Дмитрием Грозные Очи до конца довести надо.