Ричард Артус - Судьба изгоя

— Вообще-то лично мне ни с кем переговоры вести не надо. — Улыбнулся Давид. — Так что с твоего одобрения с удовольствием подумаю, как крестоносцам настроение испортить.

— Я тебе своих воинов пришлю. — Сказал Гедимин и тут же сделал жест рукой, не давая возможности ответить Давиду. — Знаю, что ты со своими молодцами и сам справиться сможешь. Но мне ведь тоже хочется, чтобы в моей дружине подобные воины служили. Поэтому никакие возражения не принимаются.

Объединив дружинников Гедимина со своими воинами, Давид скрытными тропами разведанными людьми Лютовера незаметно пробрался в прусские земли. Удар, нанесенный по лагерю возле Вегендорфа, явился для крестоносцев сродни удара кувалдой по темени. Хронисты стыдливо умолчали о потерях. Но не смогли не упомянуть о сорванном готовящемся походе. И тем более об ужасном опустошении не только вокруг Вегендорфа, но и разорении самого города, что учинили воины Давида. Еще больше они сокрушались о том, что литвинам удалось безнаказанно уйти в свои земли. Объясняя это тем, что у крестоносцев в тот момент не было столько сил, чтобы хоть как-то помешать или отомстить ворвавшемуся в их пределы огромному по численности войску. Вот только у Давида не было огромного войска. Этот грандиозный погром для крестоносцев он устроил всего с восемью сотнями дружинников. Этой победой восхищались не только в Великом княжестве. Имя героя гремело в Смоленске, Новгороде, а так же в его родном Пскове. Псковичи с гордостью заговорили о нем как о своем князе.

— Весь в отца. Давмонт крестоносцам спуску не давал и сын их в хвост и гриву лупит.

Правда при этом чесали затылки и задавались вопросом. А не сделали ли они большую ошибку, указав в свое время Давиду на дверь?

— Я отказываюсь что-либо понимать. — Бушевал Великий маршал в зале совета. — Как? Объясните мне. Как они прознали про наш готовящийся поход? — Обвел он хмурым взглядом всех присутствующих. — Хотя ладно. Признаю. Это не столь важно. Тем более что никто ничего особо не скрывал. Но, черт побери. Как они смогли проникнуть незамеченными на земли ордена? Не один человек. Не десяток или даже сотня. Целое войско проникло вглубь нашей территории. По свидетельствам выживших в этой бойне. Огромное войско. А что еще более поразительно. — Пожал он плечами и развел руки в стороны. — Они так же незаметно и ушли. Объясните мне. Как вы собираетесь после этого воевать? Ведь теперь любой дворянин прежде чем оказывать нам какую-либо поддержку, дважды задумается. А стоит ли рисковать и доверять свою жизнь таким неумехам? Тем, кто даже не в состоянии обеспечить безопасность собственного дома от грабителей. Тем, у кого окна и двери нараспашку. Какие вы после этого воины Господни? Вы не воины. Вы кучка разжиревших зажравшихся чинуш. Вы те, кто более печется о собственном благополучии, чем о славе Господа.

В ответ на гневную речь маршала отвечала гробовая тишина в зале. Перечить или вообще что-либо говорить в такие минуты фон Процке было чревато последствиями. Тем более что все присутствующие понимали, что маршал во многом прав. После такого позора заручится поддержкой извне, станет намного труднее.

— Нам необходимо реабилитировать себя в глазах общественности. — Между тем продолжал вещать маршал. — Меня не интересует, каким образом вы соберете войска и продовольствие. Но самое позднее в следующем году мы должны будем нанести по язычникам сокрушительный удар. Иначе впереди нас будут ожидать большие неприятности. Неужели вас ничему не учит печальный опыт наших соседей ливонских меченосцев? Они теперь вынуждены сражаться не за истинную веру, а за право существования. И без нашей поддержки их уже давно-бы втоптали в грязь. Неужели вы хотите повторить их судьбу? Только предупреждаю, в отличие от них нам помочь будет некому.

Закончив свой разнос, и дождавшись, когда основная масса комтуров и других высших лиц ордена разойдется, фон Процке отвел в сторону фон Бурка.

— Ты проделал огромную работу. Скажу честно, я восхищаюсь тобой. Но тебе снова придется отправиться в Европу. Нужно постараться сгладить негативные последствия произошедшего. И было бы просто превосходно, если тебе удастся уговорить Папу объявить крестовый поход. Самим нам нечего сейчас противопоставить Гедимину и его главному воеводе. Этому Давиду Городенскому будь он неладен. Откуда он только свалился на нашу голову? Вот почему среди наших комтуров нет такого военачальника? — Вздохнул фон Процке. — Хоть было-бы кому со спокойной душой свой маршальский жезл передать.

— Сделаю все, что в моих силах. — Пообещал фон Бурк. — Я завтра же отправлюсь в путь.

— С богом мой мальчик. С богом. — Похлопал его по плечу фон Процке.

К делу подготовки похода на следующий 1320год, готовились основательно. Заключили военный союз с Волынским князем Андреем Юрьевичем против Великого княжества и договорились о совместных действиях. Так же обратились к Мазовецким князьям Земавиту, Тройденю и Вацлаву Болеслававичам с предложением, чтобы те разрешили своим рыцарям за приличное вознаграждение присоединиться к походу.

Мазовия как союзник ордена хоть официально и состояла в войне с Великим княжеством, но особого рвения не выказывала. Наоборот, мазовецкие купцы охотно вели торг с врагом, получая от торговли не малую прибыль. Плюс ко всему не стоит забывать, что в Мазовии прекрасно помнили недавние события. И совсем не забыли, как умеют мстить за обиды литвины. Да и родственные отношения со счетов сбрасывать не приходится. Вацлав Плоцкий был женат на Данмиле, дочери Гедимина. И уж ему точно воевать с тестем было совсем не с руки.

Как-бы то ни было, но крестоносцы сумели сколотить неплохую армию. К которой, пусть и не так много, но все же присоединилась небольшая часть рыцарей из Европы. Любителей острых ощущений во все времена хватало. Великий маршал ордена Генрих фон Процке самолично возглавил это воинство.

На первых парах крестоносцам сопутствовал успех. Огнем и мечом они прошлись по землям Жамойтии и Аукштайтии. Объединенные Гедимином дружины Полоцка, Новогрудка и Гродно встретили врага под Медниками. Перекрыв пути отступления противнику засеками и оставив там людей в засаде, Гедимин с большей частью дружины встретил крестоносцев лицом к лицу на лесной дороге. Лес не совсем подходящее место для рыцарского сражения. Ни развернуться, ни разогнаться. А тут еще стрелы со всех сторон летят. Люди копьями с земли в забрало тычут. Литвинские дружинники, чьим коням все одно, что лес, что поле вокруг крутятся да все по шлему ударить норовят. Одним словом сдали нервы у рыцарей, и они ударились в бегство.

Только вот далеко не убежали. За засеками, что перекрыли дороги, беглецов, встретили все те же злые люди с копьями, стрелами и мечами. Попытка оказать достойное сопротивление ни к чему особо не привела. Практически все войско в полном составе вместе с Великим маршалом Генрихом фон Процке полегли в том лесу. А попавшего среди немногих в плен наместника магистра Герхарда Родэ особо отличившегося своей жестокостью во время похода. По требованию жителей Аукштайтии и Жамойтии спалили на костре. Очередной поход крестоносцев окончился полным крахом.