Эдвард Резерфорд - Королевский лес. Роман об Англии [litres]

– Может, и радостный. По-моему, мне можно и порадоваться, если охота, – ответил он.

– Радуйся, сколько душе угодно, – сказал Прайд.

Не с ноткой ли презрения?

Даже если ее и не было, Фурзи услышал именно так.

– Бывает, что иные смеются, Стивен Прайд, а потом льют горькие слезы, – произнес он с нескрываемым злобным торжеством. – Бывает, и очень скоро.

– Да ну? – Прайд внимательно посмотрел на него. – И что ты хочешь этим сказать?

– Забудь. Ничего. А если что-то и хочу, то не твое дело. А если и твое, – увлекся Фурзи, – то это выяснится сразу, как выяснится.

И Фурзи, весьма довольный своей высокой дипломатией, наградил его взглядом, который даже в сумерках откровенно предупредил, что скоро тот хлебнет горя.

Стивен Прайд пожал плечами и пошел дальше. После этого неожиданного наскока он вдруг почувствовал сильнейшую усталость.

Когда он подошел к дому, жена взглянула на него и сразу заставила сесть.

– Сейчас принесу похлебки. А ты передохни, – велела она.

Он откинулся и закрыл глаза. Подумал, что, пожалуй, вздремнет минутку. Но вместо того чтобы уснуть, Стивен поймал себя на том, что обдумывает события последних часов: игру с внуками, разговор с Джимом, встречу с Бетти и тот странный факт, что она ничего не знала о сообщении, доставленном Фурзи; гостей, ожидавшихся к ночи в Мойлс-Корте; внезапное торжество Фурзи.

Стивен Прайд вдруг сел прямо, испытав шок. В мозгу будто сверкнула молния и прогремел гром. Секундой позже он ощутил панический холодок.

– Господи Иисусе! – воскликнул он и встал, а жена подбежала в тревоге. – Этот дьявол!

Прайд не знал сути дела, но различил очертания. Сообщение Фурзи наверняка было ложным. Вот почему он был так доволен собой. Он направил Джима в Мойлс-Корт, где ждали посетителей. Несомненно, диссентеров. Диссентеров? Скорее, беженцев. Вот в чем дело. Чутье уроженца Нью-Фореста мгновенно подсказало ему, что это ловушка.

– Я за пони! – крикнул Прайд, срываясь с места и минуя жену. – Не волнуйся, – спохватился он и поцеловал ее. – Я не лишился ума. Едем вместе.

У сарая, в яростной спешке седлая обоих пони, он рассказал ей, что знал.

– Возьми лучше мелкого. Скачи к Джиму, и как можно быстрее. Если он не ушел, вели сидеть дома, но не говори почему. Я не хочу, чтобы он отправился за мной, понимаешь? Просто скажи, что Джордж Фурзи ошибся.

– А ты что будешь делать?

– Поеду в Альбион-Хаус предупредить. Скажу сидеть на месте, если не уехали.

– А дальше?

– Поеду через Нью-Форест. Перехвачу Джима, если ты его упустишь. Потом – в Мойлс-Корт.

– Ох, Стивен…

– Я должен. Если это ловушка, то дама Алиса…

Она не стала возражать, а только кивнула. Спустя несколько минут супруги галопом помчались вдоль пустоши на север. Сумерки сгущались, но этой паре, которая знала в Нью-Форесте каждый дюйм, хватало и звезд. Там, где тропа уходила к Альбион-Хаусу, Стивен Прайд и его жена на секунду остановились и поцеловались, прежде чем разъехаться в разные сторону.

– Храни тебя Бог! – с любовью и страхом в сердце воскликнула она, оглянувшись на темную тропинку среди деревьев, где он исчез.

Полковник Томас Пенраддок рассматривал Уильяма Фурзи при свете свечи в гостиной магистратского дома в Хейле.

Фурзи, когда прибыл, выглядел довольным собой, но сейчас немного нервничал. Полковник и дюжина его человек в мундирах с галунами и желтыми кожаными поясами, в огромных сапогах с отогнутыми голенищами для верховой езды и бряцающими шпагами, казались исполинами.

– Вы уверены, что эти люди находятся в Мойлс-Корте? – строго спросил полковник Пенраддок.

Но в этом отношении Фурзи держался твердо.

– Были там, когда я уехал, – ответил он. – Это уж точно.

– Мы выступаем в полночь, – объявил своим людям Пенраддок. – Перед рассветом окружим дом и войдем. Самое время застать их врасплох. – Он повернулся к Фурзи. – Вы останетесь здесь до утра. – Отдав приказы, полковник Томас Пенраддок пожелал кузену доброй ночи, поднялся в верхнюю комнату и лег.

Но не уснул.

Алиса Лайл. Ее третье вторжение в его жизнь. В первый раз это было, когда убили его отца; во второй – когда он застал ее у короля, и вот она снова, схваченная с изменниками. Этот раз, несомненно, будет последним: финал.

Возмездие. Не только за отца. Она воплощала все, что он ненавидел: мрачную наружность пуритан, лицемерную самоуверенность без тени юмора. Ему казалось, что пуритане верят, будто Царство Божие можно обрести лишь путем жестокого разрушения всего милого, рыцарственного, галантного. Алиса Лайл – сторонница Кромвеля, цареубийца, воровка чужих поместий, душегубка. Такой он ее представлял. Какой же еще?

И все-таки, имея за собой войска и всю власть королевства, Томас Пенраддок поймал себя на том, что стыдится своей власти. Злая старуха из Мойлс-Корта предстала перед его умственным взором не менее ненавистной, но маленькой и хрупкой. Подобно коварной старой лисе, много лет разорявшей округу, она ослабела, и вся природа взывает к ее смерти. Он сказал себе, что не собирается уничтожать женщину, а просто оборвет ее существование, как гасят свечной огарок.

Питер Альбион задержался дольше, чем ожидал, и Бетти почти сдалась, когда уже с наступлением сумерек он наконец появился. Выглядел он усталым. Предложение тут же поехать в Мойлс-Корт повергло его в смятение, и Бетти гадала, как быть, когда появился Стивен Прайд.

– Я решил, что вы еще здесь, – сказал он. – Мне надо вам кое-что передать.

Всю дорогу он напряженно соображал. Если сказать Бетти правду о грозящей матери опасности, то она, чего доброго, бросится в Мойлс-Корт, не слушая никого. Поэтому он предпочел соврать – не самым удачным образом, но авось сойдет.

– Я только что послал грума назад к вашей матушке. Встретил его на Болдрском мосту. Сказал ему, что вы тут. Она велит вам остаться. Ей не хочется, чтобы вы ехали через Нью-Форест ночью. – Явное облегчение, написавшееся на лице Питера Альбиона, сказало ему, что больше говорить незачем.

– Благодарю вас, Стивен, – улыбнулась Бетти. – Не думаю, что кузену Питеру охота нынче же ехать куда-то еще.

Молодой человек тоже улыбнулся, и Прайд учтиво наклонил голову. Ладный юноша, подумал он. Как раз для Бетти. Ему показалось, что и Бетти того же мнения.

– Тогда я поехал домой, – сказал он как можно небрежнее и направил пони обратно к тропинке.

Через минуту он гнал его изо всей мочи к маленькому и тихому броду. Вскоре переправился и быстро поехал по длинной дороге, которая вела к западной пустоши.

Времени было в обрез. Джим мог быть где-то впереди. А Алиса в Мойлс-Корте уже могла принять своих гостей. Готова ли западня? Скорее, это случится позже, подумал он. Такие вещи обычно устраивают глубокой ночью.