Эдвард Резерфорд - Королевский лес. Роман об Англии [litres]

Сердце Стивена отчаянно колотилось. Когда он выехал на границу западной пустоши у Сетли, слегка закружилась голова. Уже много лет он не устраивал таких скачек день и ночь напролет. Правда, физического изнеможения как не бывало. Он был слишком взвинчен, чтобы устать.

Теперь уже звезды светили ярко. Прайд решил двинуться прямо на север в объезд Брокенхерста, а после – по дороге, проходившей над Берли. Так поехал бы Джим. Стивен пришпорил пони. Слава Богу, что это выносливая скотинка! Этот пони способен скакать весь день… и всю ночь.

Стивен Прайд обогнул Брокенхерст. Впереди лежал участок леса, известный как Райнфилд. Взошел месяц. Его свет упал на бледный песок тропы. Казалось, что через пустошь протянулся серебряный шлейф звездной пыли.

В любом другом случае сердце Стивена зашлось бы от радости при виде такого зрелища – открытая вересковая пустошь под звездным небом. Нью-Форест, который он любил. Сейчас сердце бешено билось. Стивен хватал ртом теплый августовский воздух. Пони усердно стучал копытами.

Там, впереди, виднелось что-то непонятное. Что-то светлое на пустоши: может быть, корова. Нет, луна. На пустоши была луна. Стивен тряхнул головой. И тут его мозг с ужасающим громом пронзила ослепительная, похожая на молнию, белая вспышка.

И в шаге от Райнфилда Стивен Прайд, сраженный ударом, рухнул на мягкое и теплое травяное ложе Нью-Фореста.

Алиса Лайл остановилась у распахнутого окна и выглянула наружу.

Напротив выше деревьев на небольшом холме звездное небо затянуло тучами, словно накрыло одеялом. Мойлс-Корт затих в предрассветном безмолвии.

После приезда вечером гостей никто больше не появился. Она не удивилась тому, что Бетти не вернулась, так как точно знала, где она. В доставленном в воскресенье письме от Трифены та предупредила, что молодой мистер Альбион раньше времени вернулся в Лондон и наведался к ним, а потому почти наверняка держит путь в Нью-Форест. Слова Бетти о том, что она проедется до Альбион-Хауса, ни на секунду не обманули мать.

Алиса не стала ее удерживать. Раз молодой Питер Альбион настроен так решительно, а двадцатичетырехлетняя дочь обманула ее ради встречи с ним, то с этим уже ничего не поделать. Вполне вероятно, что Альбион-Хаус вернется к Альбионам. Такова судьба. При всех оговорках молодой Питер действительно был лучшей парой, чем подобрали себе остальные дочери: с бóльшими шансами на успех, более благородного происхождения. Возможно, то был результат возвращения в привычную обстановку Нью-Фореста, но теперь Алисе казалось, что если Бетти сделала свой выбор, то бесполезно продолжать сопротивление.

Но тут внезапно во тьме раздались крики. Появились какие-то люди. Застучали в дверь. Она услышала голос:

– Откройте! Именем короля!

Снова стук. Алиса бросилась в соседнюю комнату. Там были Данн и Хикс.

– Проснитесь! – крикнула она. – Живо прячьтесь!

Еще один, Нелторп, находился за стенкой. Она застала его уже поднявшимся, он натягивал сапоги.

Все четверо сбежали по дубовой лестнице в темноте, и мужчины топали так громко, что трудно было поверить, что их не слышали в Рингвуде.

– Назад! – прошипела Алиса, ведя их в кухню, но даже там она увидела за окном тени. – Спрячьтесь как можно лучше, – велела она и поспешила к лестнице. Взбежав наверх с неистово колотящимся сердцем, она увидела двух бледных и перепуганных слуг, уже вышедших на площадку. – Застелите постели, – прошептала она, указав на гостевые комнаты. – Чтобы ни следа не осталось. Быстро!

В двери, переднюю и заднюю, стучали все громче. Еще минута – и начнут взламывать. Вновь сбежав вниз, Алиса схватила со стола свечу, оставленную там вечером, зажгла ее от тлевших в камине углей и подошла к выходу. Глубоко вздохнув, она начала поворачивать тяжелый ключ и отодвигать большой железный засов. Последнее, о чем она подумала перед тем, как отворить дверь, – не показывать страха.

Томас Пенраддок взглянул свысока на стоявшую перед ним женщину.

Она была в ночной рубашке, на плечи наброшена шаль. Волосы, большей частью седые, распущены. Даже при свете свечи она выглядела бледной.

– Что это значит, сэр?

– Именем короля, мадам, мы обыщем ваш дом.

– Обыщете мой дом, сэр? Посреди ночи?

– Да, мадам. И вы нас впустите.

Теперь Алиса осознала, что за полковником стоят два дюжих солдата. Вид у них был такой, будто оба готовы ворваться. Она постаралась сохранить спокойствие.

Но в этот же момент поняла и свою ужасную ошибку. Если солдаты войдут в дом, как могут они не найти троих мужчин? Спи они мирно, это бы выглядело не так страшно, но тот факт, что она их прячет, изобличает ее. Что делать? Алису охватила паника; она увидела, как задрожала ее рука со свечой. Из последних сил она постаралась восстановить самообладание. Быть может, удастся сблефовать. Это осталось последней надеждой.

– По какому предписанию вы смеете вторгаться в мой дом, сэр? – надменно взглянула она.

– Мое предписание – королевское имя, мадам.

– Предъявите ваш ордер, сэр! – крикнула она в бешенстве, хотя знать не знала, положен ли ордер. – Или уходите!

Он замялся? Она не смогла сказать наверняка.

– Итак, я больше не желаю вас видеть! – закричала она опять. – Вы лишь обычные взломщики! – И начала закрывать дверь.

Сапог Пенраддока помешал это сделать. Через мгновение двое солдат грубо протиснулись мимо нее. Затем, спотыкаясь, еще двое, вышедшие из тени.

– Огня! – раздались голоса. – Принесите огня!

Их искали недолго. За кухней находилось просторное, похожее на амбар помещение – солодильня. Пекарь Данн и священник Хикс, человек рослый и дородный, попытались зарыться в мусорную кучу, но их выволокли оттуда. Вид у них был дурацкий. Спутник Хикса Нелторп, тощий и долговязый, попробовал спрятаться в кухонном дымоходе.

Пенраддок обратился к ним лаконично:

– Ричард Нелторп, вы уже объявлены вне закона как мятежник. Джон Хикс, вы также известны как соратник Монмута. Джеймс Данн, вы их добровольный сообщник. Вы все арестованы. Алиса Лайл, – добавил он гневно, – вы укрываете изменников.

– Я предоставляю кров почтенному священнослужителю, – с укором возразила она.

– Беглым изменникам, мадам, участникам мятежа Монмута.

– Мне ничего об этом не известно, – ответила Алиса.

– В этом разберутся судья и жюри. Вы арестованы.

– Я? – Она посмотрела на свою ночную рубашку и презрительно спросила: – Что же вы за солдат, если приходите арестовывать женщин ночью?

Она бросала ему вызов, открыто унижала перед его солдатами.

Как странно, подумал Пенраддок. Он ожидал увидеть злобную старую ведьму, но вместо нее обнаружил все ту же заносчивую, сильную женщину, которая даже сейчас была готова пригвоздить его взглядом. В точности так же, как было однажды в прошлом, годы словно исчезли и он видел перед собой жуткую мстительницу, которая, будь его несчастный отец жив, убила бы его снова. Томас Пенраддок чуть не задрожал, пока она сверлила его теми же холодными серыми глазами. И, будучи захвачен врасплох, он вдруг почувствовал похожую на удар в живот застарелую боль утраты обожаемого отца. К своему крайнему удивлению, ему пришлось отвернуться.