Марта Холл Келли - Девушки сирени

– Мне действительно надо идти…

– Неужели тебе совсем не интересно, чем это было для меня?

Я дрожащей рукой приняла у него бокал:

– Нет, не интересно.

– А тебе не кажется, что ты должна меня выслушать? Ты ведь бросила меня и даже не дала шанса объясниться.

– Если ты так это запомнил…

Новая жена Пола тем временем разглядывала алое платье на манекенщице.

Интересно, она когда-нибудь пробовала фуа-гра? Как ей удается поддерживать такую форму в стране, которая неодобрительно смотрит на интенсивные физические тренировки?

К нам подошел фотограф.

– Я могу вас сфотографировать, мистер Родье?

– Почему бы и нет?

Пол притянул меня к себе, гораздо энергичнее, чем этого требовала ситуация, и обнял рукой за талию. Он все еще душился «Сумарэ».

Интересно, его жене нравится этот аромат? Конечно нравится, разве может быть иначе.

– Кэролайн, улыбнись. Притворись, будто я тебе нравлюсь.

Вспышка на секунду ослепила нас обоих.

– Мистер Родье, благодарю, – сказал фотограф и пошел дальше.

– Когда мы виделись здесь в последний раз, я командовал балом с этой сцены, – вспомнил Пол.

Я только кивнула и притворилась, будто никак не могу очухаться после яркой вспышки, хотя на самом деле боялась, что если заговорю, то пущу пару слезинок.

– А ты загорел, – заметила я спустя какое-то время.

– Канны. Ужасные впечатления. Ненавижу все это.

– Не сомневаюсь. А как поживает Рина?

– Кто знает? В последний раз ее видели в Греции на острове Идра, в компании кавалера в два раза младше ее.

– Какая молодец!

Я сказала это совершенно искренне, по моему мнению, Рина заслужила отдых на солнечном острове.

– Кэролайн, может, ты и списала меня со счетов, но жизнь продолжается. Думаю, когда дело касается женщин, я не мастер принимать правильные решения.

– Не думал вовсе отказаться от женщин?

Пол улыбнулся:

– Ки, я рад тебя видеть. Не хочешь перекусить? Я привел сюда Лину, чтобы она познакомилась с киношниками. Тут недалеко, на Гудзоне, есть одно местечко…

– Послушай, Пол, я ведь на самом деле никогда тебя не знала. Давай все так и оставим. Хорошие воспоминания – это не так уж и плохо. Мне надо идти.

Я повернулась к Полу спиной, но он схватил меня за руку.

– Не было и не будет ничего лучше, чем наше время в Нью-Йорке. Знаешь, после тебя я не могу никого полюбить.

– Это заметно, – бросила я, наблюдая за тем, как Лина берет с подноса канапе с лобстером.

– Что с тобой такое? Ты не знаешь, чего мне это стоило. Или ты считаешь, что только ты одна…

– Дорогой, – Лина махнула Полу рукой, – я проголодалась.

Похоже, я для нее просто не существовала.

– Милая, подойди сюда, – позвал ее Пол.

Лина пробралась к нам через толпу гостей.

Вечер определенно затянулся. Неужели мне предстоит еще и знакомство с его женой?

– О, Пол, прошу тебя…

Родье одной рукой обнял Лину за талию.

– Лина, я хочу познакомить тебя…

– Кэролайн Ферридэй, – перебила его Лина. – И как я сразу вас не узнала? – Она взяла меня за руку и притянула к себе. – Я ведь знаю вас по фотографиям. С Хелен Хейс. Интересно, как это, играть на одной сцене с такой актрисой?

– Да, спасибо, но мне действительно нужно идти.

– Лина, она убегает, – вставил Пол. – Ты держи ее покрепче.

Девушка послушалась и взяла меня второй рукой.

– О, прошу вас, я все, что угодно, сделаю за один ланч. В Париже. Когда вы в следующий раз приедете.

– Я, пожалуй, откажусь…

– Папа, ты должен ее уговорить.

У меня похолодели руки.

Папа?

– Мисс Кэролайн Ферридэй, позвольте представить: Лина Родье, – проговорил Пол, его улыбка на таком близком расстоянии была даже опаснее, чем прежде.

– Паскалин – это мое сценическое имя. Но вы можете звать меня Лина.

Как я сразу этого не увидела?

– Я, мисс Ферридэй, тоже играла Бальтазара [40] Имя, принятое Порцией в «Венецианском купце» У. Шекспира. . Моя первая роль – прямо как у вас. Папа мне все-все про вас рассказал.

– Дорогая, можешь называть меня Кэролайн. – Я смотрела на нее во все глаза.

Внешне Лина унаследовала все лучшие черты своих родителей, она была высокой девушкой и обладала сценическим обаянием – это, конечно же, в отца.

– Лина, я уверена, ты была прекрасным Бальтазаром.

Девочка обхватила меня двумя руками и крепко прижала к себе.

Чудесная малышка, которую я нашла в сиротском приюте Сент-Филипп. Паскалин – рожденная на Востоке…

Паскалин отпустила меня и попросила:

– Кэролайн, обещайте, что приедете в Париж. Я скоро дебютирую в главной роли. Вы даже не представляете, как для меня важно, чтобы вы были в зале.

Я кивнула, едва сдерживая слезы, – она была такой чудесной и, как отец, могла обаять любого.

– Конечно, дорогая.

– Что ж, нам пора идти, – сказал Пол.

– Папа представит меня киношникам, – поделилась со мной Лина.

– Au revoir, Кэролайн. – Пол поцеловал меня в обе щеки, его щетина – моя власяница. – Может, теперь ответишь на мое письмо? На каком-то этапе даже я могу сдаться.

– Ты совсем не изменился.

Пол улыбнулся:

– Где-то в глубине души мы навсегда остаемся двадцатилетними.

Они исчезли в толпе, а я почувствовала старую боль от расставания, но в этот раз это было немного легче.

Что сейчас было? Дочь Пола пригласила меня в Париж?

Коридорный положил мой подарочный набор в багажник такси. Все подарки, разумеется, уйдут на благотворительность. Когда машина тронулась, я мельком увидела в толпе Пола, и меня накрыло retrouvailles. Это сложно перевести на английский одним словом. Retrouvailles означает радость от встречи с любимым после долгой разлуки.

Я устроилась на заднем сиденье такси, обхватив себя за плечи руками, и мне было хорошо оттого, что еду домой одна.

Напишет ли он еще? Возможно. И возможно, я даже отвечу, если будет время.

На следующий день я по совету Розмари Гейнор позвонила знаменитому редактору «Сатэрдей ревью» Норману Казинсу. Надеялась, что он найдет время, чтобы поболтать со мной в своем кабинете, и я смогу уговорить его упомянуть в журнале польских женщин. Норман пригласил меня зайти после полудня.

Я сидела в приемной и листала газету. По давней привычке первым делом открыла страницу светской хроники – всю страницу занимал фоторепортаж с бала «Апрель в Париже». Прямо под фото Мэрилин Монро с послом Великобритании, на котором он не может оторвать глаз от ее декольте, поместили наше с Полом. Я чуть со стула не упала. Несмотря на то что смокинг Пола на европейский манер был заужен в талии, а подол моего платья истоптан чужими ботинками, мы были довольно красивой парой. И подпись под фото: «Мисс Ферридэй и Пол Родье возвращаются на Бродвей?»

Пока секретарь приемной сопровождала меня по коридору, увешанному увеличенными копиями обложек «Сатэрдей ревью» в алюминиевых рамках, я продолжала пребывать под впечатлением от нашего с Полом фото.