Леонид Бляхер - Хроники Герода (Перечитывая Флавия)

Герод рассмеялся. Как просто! Его отец – самый мудрый человек на свете. Они, дом Антипатра, заплатят этот побор. Их земли, в отличие от соседних стран, останутся целыми и не разграбленными. Им не придется продавать в рабство детей, закладывать ростовщикам общественные здания и золотую посуду. А письма создадут «правильное» впечатление у римлянина, который по воле злой судьбы оказался наместником. Он решит, что дом Антипатра выжал все из подвластных территорий, и не потребует больше.

Через месяц во дворец наместника близь Антиохии вступал Герод, сопровождаемый вереницей носильщиков с кожаными мешками за спиной. Кассий ждал его.

- Наместник, здесь шестнадцать миллионов, - столько, сколько ты повелел собрать с Келесирии и Иудеи.

- Ты верный друг Рима, - усмехнулся патриций, довольно глядя на мешки с серебром, - Но и пес ты изрядный, не знающий жалости.

- Я выполнил твое поручение, - ответил с поклоном Герод.

- Да! Клянусь Юпитером, да! Ты можешь просить награду. Подумай до завтра. Разрешаю. Но торопись, вечером завтрашнего дня я отбываю в Эфес.

Патриций в благодушном настроении отпустил финансиста. Он смотрел на серебро, но представлял марширующие легионы, боевые корабли, представлял смерть Антония и Октавиана. Они сами сделали свой выбор. Рим не будет пресмыкаться перед царем, как какие-нибудь египтяне или сирийцы. Во всяком случае, до тех пор, пока жив Гай Кассий Лонгин. А этот иудей может быть полезен. Не забыть бы о нем в Риме.

Герод вошел во двор виллы, где остановился перед визитом к наместнику. Что-то было не так. Слуги отводили взгляд, старались не попадаться ему на пути.

Из дома вышел Барух с красными, заплаканными глазами. Слезы текли из его глаз.

- Герод! – он зарыдал.

- Что случилось? Что с тобой?!

- Со мной… Антипатр… Его нет.… Из Ерушалаима прибыл караван. Антипатр отравлен. К наместнику едет его убийца, Малих. – Советник обнял Герода и слезы их смешались.

В зале, где собрались самые близкие соратники Герода, звучали слова поминальной молитвы. Горели свечи, не рассеивая, а, наоборот, подчеркивая тьму, подступавшую к сердцу каждого присутствующего. Антипатру были не просто верны. Его любили, как любят старшего друга, отца, наставника, его боготворили, как боготворят защитника и помощника в трудную минуту. Его слова запоминали. А теперь... теперь его нет.

Его проседи не превратятся в седины, его голос больше не будет звучать в зале Совета и за пиршественным столом, в шуме боя и в доверительной беседе. Его нет. Пустота в душе Герода будто всасывала в себя все сущее. Было холодно в нагретой комнате. Было безразлично. Боль, горе потери выдавливало все другие мысли и чувства.

Впрочем, нет. Одно чувство оставалось. Жажда мести! Отец ушел к Всевышнему не в постели, окруженный любящей семьей и друзьями, но пал жертвой людской подлости и ненависти. Месть была тем, что заставляло Герода вновь и вновь возвращаться к ненавидимому им в тот момент миру. Месть! Когда стихли звуки молитвы, он почти шепотом сказал: Друзья! Прощу всех пройти ко мне. Отец да упокоится с миром!

Герод, да и все собравшиеся в комнате для переговоров в доме близ Антиохии, знали, что совсем недалеко здесь живет посольство из Ерушалаима, возглавляемое проклятым Малихом. Они знали, что пока Фасаэль с Гирканом возносили молитвы над телом Антипатра, Антигон, враг Гиркана, идет на Ерушалаим со своим войском, чтобы захватить дворец и Храм. Знали, что саддукеи и все сильные мира сего приветствуют его появление. Знали они, что не пройдет и месяца, как с Гирканом случиться беда. Какая? Не все ли равно. Важно, что на опустевший престол взойдет новый царь – Антигон. Но знали они и то, что не бывать этому пока в их жилах течет кровь.

- Друзья! – начал Герод – Волею моего отца я принимаю на себя ответственность за дом Антипатра. А потому – он помедлил, - А потому завтра же ко всем, верным мне и нашему дому войскам отправятся гонцы. Место сбора – Самария. Время – неделя. Герод сын Антипатра идет на Ерушалаим!

Собравшиеся начали переглядываться, обмениваться репликами, но Герод вновь заговорил.

- Это будет не просто месть, но восстановление дела Антипатра. Мы не можем отдать город, страну и Храм, для которого он столько сделал. Время слов кончилось. Начинается время мечей. К воинам, друзья! И пусть огонь горит в груди каждого, идущего со мной!

Герод встал. Встали и его соратники. Дел много. Нужно спешить.

- Бранн, подожди – вдруг бросил Герод.

Великан застыл. Они остались вдвоем.

- Малих не должен жить. Он не должен вернуться в Ерушалаим. Но ты вернуться должен. Ты меня понял?

Наемник кивнул.

- Золото, люди, оружие – все в твоем распоряжении.

- А Кассий?

- Кассию сейчас не до Иудеи. Завтра он отбывает к войскам.

- Я понял Герод. Все сделаю. Ты выезжай, а я через два дня нагоню тебя на пути к Самарии.

Солнце только начало клониться к закату, когда к дому, где остановилось посольство из Иудеи, подъехали римские воины во главе с центурионом, огромным, светловолосым мужчиной со шрамом на щеке. Спустившись с коня, центурион вытащил свиток: У меня послание от наместника к главе посольства, почтенному советнику Малиху – бросил он стражникам у дверей. Слова «почтенный советник» он нарочито выделил пренебрежительным тоном, давая понять, как он, римский воин, относится к варварским советникам.

Стражники посторонились.

- Где мне найти его? – бросил легионер.

- Он пребывает в опочивальне, почтенный воин, - промямлил стражник.

- Хорошо. Вытащим его из кровати. Пошли! – приказал он подчиненным.

Римляне вошли в дом, но уже через четверть часа вышли. Не торопясь сели на коней и поехали в сторону дворца наместника.

Из комнаты Малиха ни доносилось не звука. Зная вспыльчивый характер нового фаворита повелителя Антигона, слуги не решились его беспокоить. Лишь поздно вечером слуга со светильником решился открыть дверь в комнату Малиха. Советник сидел в кресле, держа собственную отрубленную голову на коленях. Ужас и непонимание застыли в мертвых глазах. Слуга закричал.

Войско приближалось к Ерушалаиму. Штурмовать с отрядом в пять тысяч человек город со ста тысячами жителей, обнесенный тремя стенами нечего было и думать. Но Герод и не собирался штурмовать столицу своей страны. Он шел спасать ее монарха, оказавшегося в заложниках у мятежников. Об этом говорили его лазутчики на городском рынке, об этом шептались люди возле домов. Его ждали.

В это же время из противоположных ворот выезжали сторонники Антигона со своим отрядом. Они понимали, что удержать город они не смогут. Понимали, что проклятые потомки водоносов и горшечников просто откроют ворота идумейцу, а его воины покосят воинов князей мира, как свежую траву. Они не успели даже убить этого недоноска Гиркана и антипатрово отродье, Фасаэля. Слишком стремительным был бросок идумейца. Они рассчитывали на месяц подготовки. На помощь армии Антигона. Но прошла две недели и ненавистный Герод уже у стен. А разбитая Геродом армия Антигона бежала на восток. Ничего. Судьба переменчива.