Леонид Бляхер - Хроники Герода (Перечитывая Флавия)

Вот ворота дворца. Вой слышится и здесь. Стража расступается перед ним. На ступенях дворца стоит Барух. Даже издали видны его заплаканные глаза и совершенно бледное, как смерть лицо. Что с ним? Он не получил письма? Герод соскочил с коня и кинулся к другу! Обнял его. Старик зарыдал. Без слез. Его била дрожь, рыдания рвались из него. Дрожащими губами он произнес одно слово:

- Марьянма!

- Что?! – Герод бросился внутрь. В зале на невысоком постаменте стоял деревянный короб, украшенный всеми мыслимыми и немыслимыми камнями, обшитый дорогой тканью. В нем, в парадных одеяниях царицы Иудеи лежала она. Герод бросился к ней. Родное лицо было неподвижным и далеким. Густые белила скрадывали те маленькие черточки, которые он помнил всегда. Почему? Что это?!!! Герод задохнулся. Со двора вновь резанул по ушам вой какого-то из дворцовых псов.

Марьямна, душа моя! Сердце мое! Почему? Ты смысл желаний моих, свет в ночи моей жизни. Почему ты не можешь разделить мою победу? Почему ты лежишь в этом зале? Вставай, любимая! Ярость, боль, удивление все смешалось в его душе, заполнило его и прорвалось в крике, устремленном в небо: Ненавижу!

Герод, не в состоянии видеть неживое лицо любимой, бросился из дворца. Он упал на землю, колотя кулаками по ней: Ненавижу! Я ненавижу тебя! Я проклинаю тебя!

Он все бил и бил кулаками по утрамбованной земле, не видя и не слыша гомона десятков слуг, советников, воинов, столпившихся вокруг него. А собачий вой все летел и летел со всех сторон. С башни в воздух поднялась стая птиц, громко крича, устремилась прочь от Ерушалаима, от царя и его горя.

Внезапно земля загудела и поддалась. Раздался грохот. С карнизов дворца посыпались камни, несколько колонн накренились и упали, давя людей, скопившихся вокруг рыдающего царя. Герод поднял голову. Ветер с безумной силой дул над городом. Кричали люди. Выли проклятые псы. Вокруг стоял грохот от падающих камней. Башня Фасаэля накренилась и начала разваливаться. Один из оторвавшихся камней полетел в его сторону. И это было последнее, что он видел.

Герод смотрел в небо. Высокая синяя пустота простиралась над ним. Пустота и тишина. Мир умер или исчез. Хотя, скорее, это он, Герод, умер. И это хорошо. Это спокойно. И ничего не болит. Марьямна! Герод вспомнил об утрате. Самой большой и горькой утрате его жизни. Слезы полились из глаз. Он чувствовал, как они ползут по щеке. Чувствовал? Значит, он жив? Или мертвые тоже чувствуют? Боль постепенно приходила в тело. Саднил затылок. Сильно болела рука. На ноге какая-то тяжесть. Он попытался встать. Не вышло. В глазах пошли красные круги, и он со стоном вновь повалился на землю. Жив. Что это было? Камни, ветер, вой собак, падающая башня.

Герод собрался с силами и снова попытался подняться. На этот раз удалось. Рука порезана. Правда не глубоко, да и кровь уже засохла. Нога? Кажется, цела. Осторожно вытянул ее из-под камня. Вроде цела. Ударило сильно. В голове шум, в глазах плывут металлические блестки, нога болит. Герод поднялся и окинул взглядом окрестности. Было похоже, что город только что подвергся жестокому штурму и разграблению. Нет. Даже после самого жестокого штурма такого не бывает. Двор его дворца-крепости был завален огромными камнями, стены почти рухнули. По двору лежит множество тел, оторванных конечностей. Слышны крики еще живых. Несколько воинов растерянно смотрели на творящийся вокруг ад.

Герод перевел дыхание, все же досталось изрядно, и подозвал стражников или кто там они. Те встрепенулись и с готовностью подбежали к нему. Их было меньше десятка.

- Найдите всех, кто уцелел, и приведите их ко мне – хриплым голосом приказал он.

Воины разбежались, и довольно быстро вокруг Герода стала собираться толпа людей. Воины, слуги, священники и просто горожане. Все бежали на зов царя. Всем было страшно, каждый мечтал, чтобы кто-то взял на себя бремя ответственности и страха.

- Братья мои! – начал Герод. Слова давались с трудом. – Братья мои! У нас беда! Нужно спасти тех, кого еще можно спасти и похоронить и оплакать тех, кто покинул нас.

- Землетрясение – кара Всевышнего! Мы должны покинуть Ерушалаим – крикнул один из священников, стоящих в толпе.

- Всевышний шлет нам испытание, достойны ли мы называться Его народом. Выдержим ли? Тот, кто считает себя слишком слабым, пусть бежит. Я не буду его удерживать.

Несколько человек подошли к остаткам ворот и стали молча спускаться в нижний город, полностью лежащий в руинах. Остальные остались с царем.

- Братья! Пусть каждый осмотрит жилища, руины, завалы. Вдруг там кто-то остался жив. Женщины пусть найдут воду, омыть раненных и тряпье, чтобы перевязать их. Всех живых несите во двор. Упокоенных на веки складывайте у северной стены. Она, кажется, устояла. Не стойте. Если найдете еще уцелевших людей, пусть присоединяются к вам. Ты – он ткнул в ближайшего, стоящего перед ним воина. Найди любого коня. Не найдешь – иди пешком. Передавай всем встречным: царь Герод призывает всех к себе спасать Ерушалаим. Пусть идут все воины, все, кто не пострадал. Пусть идут врачеватели и священники. Дел хватит всем.

Люди стали расходиться, пытаясь глазами найти то место, с которого они начнут поиск. Женщины стали устраивать ложа для раненых. Герод прошел в то, что еще недавно было самым величественным зданием города, его дворцом. Многие перекрытия рухнули. Через завалы из щебня, обломков мебели, через тела он пробирался в центральный зал. Зал почти не пострадал, только был засыпан штукатуркой и обрывками пергамента. На постаменте лежало тело Марьямны. Лицо ее, как и до всего, было спокойно и недоступно пониманию живых. В этот миг Герод осознал, что ее нет. Он сел на постамент рядом с гробом, стал гладить волосы любимой засыпанные, как пудрой, мелкими частичками пыли. Горло снова сдавили рыдания.

- Любимая! Свет моих очей! Жизнь без тебя пуста. Человек Герод сын Антипатра не может больше жить. Но царь Герод должен жить. Он должен быть опорой людей в зыбком и распадающемся мире. Он должен жить, хотя бы для того, чтобы было кого обвинить во всех несчастьях. Прости меня, родная, что не могу сей же миг соединиться с тобой. Я должен жить. Пока должен.

В стороне раздался глухой стон. Герод поднял голову. В углу, придавленный огромным стеллажом, лежал Барух. Герод бросился к другу. Жив. Он похлопал по щекам советника. Тот открыл глаза и зашелся в кашле.

- Люди! Люди! – крикнул Герод. Отклика не последовало. Видимо, в этой части дворца живых не наблюдалось. Он последний раз остановился возле любимой и поднял Баруха на руки.

Во дворе уже лежало несколько десяткой раненых людей. Возле них суетились женщины дворца. Двор, насколько было возможно, был очищен от обломков. У стены лежали тела мертвых. Много тел. Женщины приняли Баруха, напоили его. Похоже, что советник отделался относительно легко.