Эмилио Сальгари - Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

– Если осмелишься, поднимись ко мне на лодку и посмотри на символ царской власти, вытатуированный у меня на плече, а когда увидишь, я велю бросить тебя в воду на съедение крокодилам, а твоих людей перебью.

– Неблагоразумный! – сказал Ата. – Что ты наделал, мой господин?!

Но Миринри его не слушал.

– За мной, друзья! – крикнул он, обернувшись к эфиопам.

Тридцать гребцов, все как один, вскочили над бортом и натянули луки, чтобы осыпать обе шлюпки дождем стрел. Отважный бросок будущего властителя, его решительный настрой и количество эфиопов, похоже, несколько охладили боевой пыл командира и его воинов. А возможность того, что он действительно настоящий принц, путешествующий инкогнито, была велика, и они решили быстро повернуть назад и более чем поспешно бежать к замку, так и не осмелившись выпустить ни одной стрелы.

– Давайте тоже последуем их примеру, – сказал Ата. – Ты, господин, допустил огромную оплошность. Мы ведь не знаем, сколько человек располагается на этой скале и сколько у них лодок.

– Они уберутся, – просто ответил Миринри. – Достаточно будет показать им урей у меня на плече, если только эта змейка действительно означает высшую власть. Верно, Унис?

– Однажды ты станешь великим правителем, – сдержанно заметил старик. – Твой отец поступил бы точно так же, и он тоже был великим правителем.

– Только бы сесть на трон предков, – улыбаясь, ответил Миринри.

– Я же показывал тебе звезду с длинным сияющим хвостом, возвещавшую скорые перемены в правящей династии.

– Посмотрим. Я верю в будущее.

Миринри занял свое привычное место, усевшись на шканцах, а Нефер расположилась неподалеку и, казалось, была занята разглядыванием берегов, заросших высокими пальмами, корни которых уже ушли под воду.

Нил продолжал прибывать, постепенно заливая поля, где уже не было ни пшеницы, ни ячменя, ни льна. Вода с шумом устремлялась в любую рытвину и с невероятной скоростью разливалась по земле, насыщая ее благодатным илом. Зверье, обитавшее в кустарнике, пустилось наутек, и повсюду виднелись несущиеся по полю вскачь стада грациозных газелей и антилоп с длинными тонкими рожками. Бежали, жалобно подвывая, стаи шакалов, а в воздух взлетали огромные стаи черных и белых ибисов, цапель и уток.

Лодка, подгоняемая попутным ветром, быстро скользила к левому берегу, где на холмах то здесь, то там появлялись величавые развалины: то ли древние храмы, то ли крепости, то ли остатки городов, разрушенных фараонами первых династий, которые дошли сюда с оружием от самой дельты, постепенно сгоняя обитавшие здесь нубийские племена.

Прошел еще день, но над разлившейся водой все не появлялся обелиск, который должен был указать на загадочный остров. Унис и Ата засыпали Нефер вопросами, но она отвечала просто:

– Подождите, Нил еще не полностью разлился.

Прошло еще два дня. Берега совсем исчезли, и Нил превратился в широкое озеро с мутной красноватой водой. Ближе к закату четвертого дня Ата заметил на воде четыре черные точки, плывущие вверх по течению на коротком расстоянии друг от друга. И почти в тот же миг послышался крик Нефер:

– Вон он, обелиск, теперь его видно впереди. Остров Кантапек там.

Унис и Миринри обернулись и посмотрели в ту сторону, куда вытянутой рукой указывала девушка. Вдалеке над сверкавшей в закатном солнце водой виднелась высокая темная колонна, четко выделявшаяся на фоне ясного и чистого горизонта.

– Видишь, мой господин? – спросила Нефер у юного фараона каким-то странным голосом.

– Вижу, – ответил Миринри. И, посмотрев на нее, прибавил: – Что с тобой, Нефер? Мне кажется, ты чем-то взволнована.

Девушка отвернулась, словно хотела укрыться от взгляда Миринри, и ответила:

– Нет, тебе показалось, мой господин.

Тут к ним подошел Ата, и лицо его выражало величайшую тревогу.

– Я ведь говорил, господин, что ты совершил большую оплошность, – сказал он, обращаясь к Миринри.

– Почему?

– По реке поднимаются четыре большие барки, и мне кажется, они нас преследуют.

– Это боевые вооруженные суда? – вздрогнув, спросил Унис.

– Уверен.

– Почему ты так решил? – сказал Миринри.

– У них очень высокие мачты и широкие паруса.

– И на них те самые солдаты, что казнили пленников?

– Именно это я и подозреваю.

– Чего ты боишься теперь, когда перед нами остров Кантапек? – прервала его Нефер. – Какой же египтянин отважится приблизиться к этим берегам, где бродят души умерших нубийских царей, желая отомстить за свой народ, покоренный первыми фараонами? Вон он, остров, и он готов дать нам убежище. Никто не станет нас преследовать до самого обелиска.

– И там у нас тоже найдутся враги, еще более опасные, – сказали Унис и Ата.

– Я же отогнала птиц-поджигателей, отгоню и души нубийцев, – заявила девушка. – Или я не колдунья? Стоит мне прочесть заклинание – и они вернутся в саркофаги, где спали вот уже много веков.

– Ты уверена в своей силе? – спросил Унис.

– Да, мой господин. Если хочешь, я тебе это докажу. Я высажусь на остров первой, одна и там произнесу необходимые заклинания. Чтобы они возымели действие, их надо произнести там, среди деревьев.

– И ты, девушка, на это решишься? – спросил Миринри, который не мог не восхититься такой отвагой.

– Да, мой господин, чтобы спасти моего будущего государя.

– Идем к острову и не будем терять время, – сказал Ата. – Барки явно направляются к нам. Есть на острове какая-нибудь гавань, где мы могли бы бросить якорь?

– Да, перед самым обелиском.

Ата побежал на корму и взялся за длинное весло, которое служило рулем, а Миринри и Унис отправились на нос, чтобы промерять дно реки.

Течение ускорилось, его не сдерживали заросли тростника, теперь целиком ушедшие под воду, и маленький парусник шел очень быстро. А четыре замеченные Атой барки, казалось, вовсе не спешили подходить к острову, уже начавшему обретать четкие очертания.

Обелиск увеличивался на глазах, возвышаясь на фоне ярко-алого горизонта, и от него исходило ослепительное сияние, словно он целиком был позолочен или покрыт другим отражающим свет металлом.

– Кто его возвел? – спросил Миринри у Нефер, не сводившей с него глаз.

– Не знаю, мой господин, – рассеянно ответила девушка.

– Он весь как из золота.

– Нет, позолочен [49] Грандиозный обелиск, который велела возвести в Фивах царица Хатхасон и который можно видеть и сейчас, тоже был позолочен. (Примеч. авт.) , по крайней мере, мне так говорили.

– А сказочные сокровища нубийских царей спрятаны внутри?

– Нет, – сухо ответила Нефер. – Но я знаю, где они спрятаны.

– Значит, ты много раз здесь бывала?

– Только раз, я тебе уже говорила.

– Но наверное, эти сокровища охраняют жрецы?