Эмилио Сальгари - Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

– Нет, Херхор! – с тоской крикнула Нефер.

Жрец обернулся к девушке, и лицо его исказил гнев.

– А чего ты хочешь? – бросил он. – Ты сумела его околдовать? Нет, у тебя ничего не вышло. А значит, если этого юношу не остановила твоя красота и не приковали к себе твои руки, то он продолжит путь к трону, который его ждет. И что будет дальше? Молодой лев бросит клич, и на помощь придут все старые друзья его отца. А их осталось много, хотя многих из них Пепи уничтожил, чтобы спать спокойно. И спокойствие, что царит нынче в Египте, будет нарушено войной, и никто не знает, насколько ужасной. Если же Миринри и старик умрут, то Пепи больше нечего станет опасаться.

– Ты хочешь убить Сына Солнца! Ты, жрец! Ведь он фараон!

– А его сразит рука царевны, – холодно заявил Херхор.

– Какой царевны?

– Молчи пока. Где старик?

– Обернись, он за тобой.

Жрец медленно обернулся, и взгляд его остановился на Унисе, который спал рядом с Атой на шкуре гиены.

– Это он! – вырвалось у жреца, черты его исказила судорога, зубы скрипнули. Потом его лицо побагровело, словно вся кровь бросилась в голову, и он тихо, по-звериному зарычал.

– Ты его видел раньше? – спросила Нефер.

Жрец не ответил. Он впился в Униса взглядом, и в его глазах полыхнул огонь.

– И ты тоже скоро станешь жалкой мумией, – выговорил он после долгого молчания. – Твое былое величие закончится в никому не известной мастабе этого храма, и Херхор будет отомщен.

Он вытащил из складок белой льняной одежды остро заточенный бронзовый тесак.

– Что ты делаешь, Херхор? – бросилась к нему Нефер.

– Убей их обоих: ты царской крови, как и Миринри. Меткий удар – и все будет кончено, а завтра ты снова увидишь роскошный двор Мемфиса и займешь место, ожидающее тебя по праву рождения.

– Я?!

– Так повелел Пепи, царь Египта, тот, у кого есть право даровать жизнь и смерть всем подданным.

– Мне – убить Миринри?! – вскричала девушка, отступив назад.

– И назавтра двор приветствует тебя, божественная царевна.

– Дай тесак.

– Возьми. Бей прямо в сердце.

Девушка взяла оружие, мгновение рассматривала его с какой-то дикой радостью, потом молниеносным ударом по самую рукоять вонзила его в грудь жреца:

– Вот ты и умри, гнусный подлец!

Девушка взяла оружие и молниеносным ударом по самую рукоять вонзила его в грудь жреца.

Херхор открыл рот, словно собирался что-то крикнуть, и тяжело рухнул на землю, даже не застонав.

– Миринри! Унис! Ата! Эфиопы! Вставайте! – кричала Нефер, бросившись к юноше. – Бегите!

Ата, вероятно выпивший меньше других, вскочил первым. Увидев Нефер, склонившуюся над каким-то распростертым на полу стариком в залитой кровью белой одежде, он бросился лупить эфиопов столиком:

– Эй, вы, презренные твари! Вставайте, спасайте Сына Солнца!

Матросы, хотя и были все еще пьяны, под градом нещадных ударов, сыпавшихся на них, вскочили, взрыкивая, как раненые львы.

Весь этот крик и шум, от которого, как от грозы, сотрясались колонны и своды зала, вырвали Миринри и Униса из объятий сна, и они тоже быстро вскочили на ноги. Увидев рядом с собой Нефер, юный Сын Солнца крепко схватил ее за руку и прерывающимся голосом спросил:

– Что с тобой? Что значит весь этот грохот? Нефер… измена… может, здесь враги?

– Беги, мой господин! – ответила девушка в сильном волнении.

– Что? Враги? Оружие, Нефер! Дай оружие!

– Возьми… вот оно!

Девушка быстро наклонилась над старым жрецом, хрипевшим возле столика, и с мужеством, какое проявит не всякая женщина, выдернула у него из груди тесак, с которого капала кровь, и протянула Миринри.

– Вот, мой господин! Возьми!

– Кровь? – вскричал Сын Солнца. – Кто убил этого человека?

– Я!

– Ты?!

– Предателей убивают.

– Что здесь произошло?

– Молчи, мой господин! Беги! Ах, урей, урей!

Она снова склонилась над стариком, схватила его за правую руку, унизанную золотыми браслетами, и сорвала один из них, в виде змеи.

– Все за мной! – крикнула она. – Защищайте Сына Солнца!

За неимением оружия эфиопы похватали столики и золотые и серебряные амфоры, рассчитывая отбиться ими от врагов, если таковые появятся и попытаются захватить будущего царя Египта.

Нефер схватила Миринри за руку и потащила за собой. Она со стуком распахнула дверь, в которую не так давно вошел Херхор, почти бегом пересекла мастабу, в этот момент пустую, толкнула маленькую бронзовую дверцу и оказалась за храмом, в роще прекрасных пальм-дум, которые сплошь покрывали Остров теней.

– Все за мной! – снова крикнула она властным голосом. – В Мемфис! В Мемфис! Колдовство больше не действует! Нефер больше не раба Херхора!

Никто не отставал, Миринри, Ата, Унис и эфиопы бежали за ней почти машинально, не понимая, в чем дело. Их мозг все еще был затуманен обильными возлияниями. Они смутно догадывались, что им угрожает опасность, а поскольку все, кроме разве что подозрительного Аты, полностью доверяли девушке, то бросились вслед за ней. Никто даже не спрашивал себя, откуда исходила опасность, кто пытался их захватить: то ли солдаты с четырех барок, то ли неизвестные враги.

Нефер, не выпуская руки Миринри, шла очень быстро, почти бежала, ныряя под густые зеленые своды и ни разу не остановившись. Она была здесь хозяйкой и царицей и, несомненно, как свои пять пальцев знала этот остров.

Миринри еще окончательно не протрезвел, а потому послушно бежал за девушкой. За ними двигались Унис и Ата, а эфиопы, в которых внезапно проснулся инстинкт дикарей, неслись сквозь кусты напролом, угрожающе размахивая амфорами и столиками.

Этот бег продолжался минут двадцать, а потом отряд внезапно оказался в маленькой бухте, где на поднявшихся нильских водах тихо покачивалась барка с мачтой для паруса и очень высокими кормой и носом.

– Чальтесь! – властно крикнула Нефер. – У меня в руках урей Пепи.

На палубе появились несколько полуголых матросов. Услышав такой приказ, они ухватились за канат, соединявший барку с берегом, и принялись энергично подтягивать ее к берегу.

– Кто эти люди? – спросил Миринри у Нефер.

– Эти люди отвезут тебя в Мемфис.

– Они друзья или враги? – подал голос Ата.

Девушка показала браслет, снятый со жреца, и он сверкнул в последних лучах солнца, садившегося за цепью ливанских гор.

– Пока урей у меня в руках, – сказала она, – никто не посмеет угрожать жизни Сына Солнца. С ним мы беспрепятственно доплывем до Мемфиса.

Барка ткнулась в песок широкой кормой, и через борт перегнулся старик в огромном парике и с длинной привязной бородой, придававшей ему очень смешной вид. Он рявкнул: