Сьюзан Ховач - Башня у моря

Я сообщил ей эту новость на пыхтевшем пароходике, который перевозил нас через Ла-Манш, рассекая бурлящее декабрьское море на пути к Дувру. Домой мы ехали через Швейцарию и новое государство Германия, в обход несчастного голодающего Парижа (должен признаться, что в тот момент я был настроен антипрусски не менее, чем принц Уэльский), а на пароход сели в Остенде.

– Сара, дорогая, – осторожно сказал я, – нам в течение нескольких месяцев придется экономить, пока мои дела не поправятся. Знаю, это ужасно грустно, но теперь, когда Вудхаммер в закладе, я просто должен быть осторожен. Ты меня понимаешь?

– Да, конечно, – ответила Сара. – Я сокращу список приглашенных на новогодний бал.

Мне стало нехорошо.

– Сара, нам лучше отменить наши планы устроить бал в этом году. Дело в том…

– Отменить бал?! – Она посмотрела на меня как на сумасшедшего. – Но каким образом? Люди ждут, что мы повторим прошлогодний успех!

– Поделать с этим ничего нельзя. Нам, к сожалению, придется уехать в Вудхаммер и какое-то время пожить тихой сельской жизнью. Более того, я собираюсь сдать городской дом на год.

– Сдать городской дом?!

Если бы я предложил ей проехать голой по Курзон-стрит, это напугало бы ее меньше.

– Может быть, еще не буду сдавать, – поспешил успокоить я жену. Мне ужасно не хотелось ее огорчать. – Но мы должны ограничить наше пребывание в Лондоне, потому что оно стоит нам кучу денег.

– Да прекрати ты говорить о деньгах! – взорвалась Сара, которая уже дошла до белого каления. – Я не приучена считать гроши и не понимаю, почему должна учиться этому теперь только из-за того, что ты напиваешься с Дерри Странаханом и проигрываешь кучу денег!

– Это не имеет никакого отношения к Дерри.

– Имеет! И еще какое! – кипела она. Мы стояли у окна на закрытой палубе, а под ногами у нас покачивалась палуба, такая же неустойчивая, как наш брак. Глаза Сары порыжели, губы растянулись в жесткую сердитую линию. – И я тебе вот еще что скажу, – добавила она. – Я не собираюсь жить в Вудхаммере, пока он обитает за рекой в Бингхам-Чейзе. И в Лондоне я не останусь, пока он живет за углом на Кларджес-стрит. Я его ненавижу и презираю. Всегда так к нему относилась и всегда буду, и, если бы я до свадьбы знала, что ты каждый день собираешься встречаться с ним, можешь не сомневаться, я разорвала бы обручение и осталась в Америке.

– Бог ты мой, жаль, что не осталась! – в ярости воскликнул я и отвернулся от нее.

Мы оба так разозлились, что не разговаривали до конца путешествия, пока не прибыли в Лондон. А когда наконец добрались до Курзон-стрит, я улегся спать в своей гардеробной, как делал это, когда она была не в настроении.

На следующее утро я сказал ей, что в конце недели мы уезжаем в Вудхаммер.

– Ты можешь делать, что тебе угодно, – отрезала Сара. – Но я тебя уже предупредила, что не поеду в Вудхаммер, пока Дерри в Бингхам-Чейзе. Если ты уезжаешь из Лондона, я отправлюсь на Сент-Джеймс-сквер и останусь с Маргарет. Пока это позволит избежать нежелательных слухов.

Она меня так разозлила, что я чуть не крикнул ей: «Валяй – мне наплевать!» – но у меня, как и у всякого мужчины, была своя гордость, и я знал, что ни один муж не должен робко выслушивать, как жена диктует ему свои планы.

– Ты в Лондоне не останешься, – решительно заявил я.

– Попробуй этому помешать, – ответила Сара.

Мы оба прибыли к дому Маргарет почти одновременно. Я выбежал из дома и взял кеб, пока Сара ждала, когда к двери подадут карету, так что у меня, к счастью, был десятиминутный выигрыш во времени. Мне удалось объяснить Маргарет, что Сара совершенно не понимает моей финансовой ситуации, и тут Ломакс доложил о приезде Сары.

– Боже мой! – застонал я.

– Жди здесь, – велела Маргарет, как всегда изобретательная. Мы разговаривали в гостиной. – Я приму ее внизу. А ты, Патрик, успокойся, проявляй терпение и, что бы ни случилось, не смей нас прерывать.

Я полчаса выхаживал по гостиной. Когда Маргарет наконец появилась, я пребывал в таком состоянии, что не мог найти слов, чтобы спросить ее, чем все закончилось.

– По крайней мере, мне удалось растолковать ей про твои финансовые затруднения, – сообщила Маргарет, опускаясь в ближайшее кресло. – Но я так и не смогла объяснить, почему ты столько времени должен проводить с Дерри. Вам с Сарой нужно прийти к компромиссу. Сара сказала, что она готова провести следующий год в Вудхаммере, если ты в свою очередь будешь меньше встречаться с Дерри. Но я понятия не имею, как тебе это удастся, если Дерри живет в двух шагах от тебя.

– И я тоже не имею понятия, – с горечью буркнул я, – как Сара сумеет целый год прожить в Вудхаммере, не сведя нас обоих с ума.

– Если только…

– Да?

– Да нет, ничего. Я лишь подумала, как жаль, что у нее до сих пор нет ребеночка. – Она неловко одернула свой рукав, прежде чем переменить тему. – Дерри нужно найти себе какое-то занятие, – добавила она. – Если найдет, то, думаю, не будет постоянно искать твоего общества. Ты вроде говорил, что он хочет стать членом парламента? Возможно, если он после Рождества привезет Клару в Лондон, мне удастся организовать ему встречу с людьми, которые могут проявить к нему интерес.

– Думаю, ему это понравится, – мрачно согласился я. – Но все равно не понимаю, как мне убедить Сару уехать в Вудхаммер.

– А почему бы нам всем не отправиться туда на Рождество? – предложила Маргарет. – Полагаю, Сара поехала бы, если бы я согласилась составить ей компанию, даже если Дерри все еще будет в Бингхам-Чейзе.

Такой компромисс оказался приемлемым, но я по-прежнему продолжал считать Сару безрассудной и отвергал ее категорическое неприятие моего лучшего друга.

– Бог ты мой, женщины – это сущий ад! – воскликнул Дерри во время нашей верховой прогулки в праздник подарков. – Вечно на что-нибудь жалуются!

– Ну, Клара-то наверняка не жалуется! – удивленно воскликнул я.

– Еще как! Все время стонет, как ей худо теперь, когда она беременна. Ну, по крайней мере, у нее, бедняжки, есть на что жаловаться.

– Но вы с Кларой счастливы?

– Разумеется, счастливы – почему бы нет? На самом деле брак не такая плохая вещь, и я буду горд от счастья, когда у Клары родится маленький.

Я промолчал. И хотя ничуть не сетовал, видя его везение, все же ничего не мог с собой поделать – завидовал, что у него такая скромная любящая жена и что весной у них родится ребенок. Мы с Сарой не были в ссоре, но, когда оставались одни, от нее исходил такой холод, что я по-прежнему предпочитал ночевать в своей гардеробной и уже начинал сомневаться в том, что она когда-нибудь подарит мне сына и наследника.

Но она оттаяла, когда Странаханы уехали с Маргарет в город. Мы снова стали спать вместе, и вскоре у нас появилась надежда, что она пойдет по стопам Клары. Но нас опять ждало разочарование. Как-то в марте я вернулся с верховой прогулки и обнаружил ее плачущей у себя в комнате.