Андрей Караулов - Русский ад. Книга первая

— Намик, брат! Какая сейчас жизнь?..

Генерал Намик Абасов пользовался исключительным доверием председателя Милли меджлиса.

— Как в сказке, Расул-бей! Сурет — у нас в закромах, плачет, просит дозу, говорит, жилы у него разрываются, так ему нужно…

— Слушай, пусть кольнется, неудобно, все-таки премьер-министр, пока его никто не отстранял, так что ж помоги!..

— Есть! В Гяндже, Расул-бей, тишина, Джавадов — исчез…

— Что? Оба исчезли? — переспросил Расул.

— Гейдар-бей… не сердится на Ровшана… Пока не сердится. А старший вдарился в бега.

— И куда? Куда идет этот бег?..

— В теплые края, Расул-бей. На север сейчас никто не бежит.

— Баба с возу…

— Президент тоже так считает, Расул Байрамович… Президент не хочет крови.

— Добрый человек.

— Очень добрый, — согласился Абасов. — Демократ, можно сказать. В Гяндже, словом, будто и не было ничего, танки в ангарах, ОПОН расформировали, все под контролем…

— Скажи, Намик… я о митинге… Сколько было людей? Прикидки есть?

— Если по стране, Расул-бей, то есть с трансляцией… миллиона три. В Баку… сначала миллион, к трем часам ночи — полтора.

Министр национальной безопасности знал, конечно, что Расул ревнует к Алиеву, и наслаждался сейчас его растерянностью:

— Много, Расул Байрамович…

— Спасибо, Намик! Благодарю за доклад. Спасибо, что уважил, позвонил…

— Как можно, Расул Байрамович, такая у нас работа!

— Салют, Намик.

— Был рад, Расул-бей…

Азербайджан становится султанатом. Получается — по воле народа?

И опять зазвонил телефон — приемная. Расул схватил трубку: — Ну?

— Его превосходительство Президент Гейдар Алиев ждет вас, Расул-бей. Прямо сейчас.

— Машину к подъезду!

— Уже стоит, Расул-бей…

Устал, смертельно устал, но готов встретиться!

Расул метнулся к сейфу, достал бутылку виски пятидесятилетней выдержки, схватил газету, завернул, как умел, бутылку в дорогой бархатной коробке (советская привычка, черт возьми, — прятать любые бутылки) и бросился к парадной лестнице Милли меджлиса…

«Я говно или не говно?» — размышлял Шапошников. До Москвы из Завидово — часа два, трасса перекрыта, спецпроезд, следом вот-вот пронесется Ельцин.

Кортеж Шапошникова летел со скоростью 220 километров в час. Грузовики и фуры испуганно прижимались к обочинам. Стояли все, даже «скорая помощь». Коржаков не знал, на какое время Президент поставит выезд. Ельцин — тоже не знал. Он капризничал, потому что чувствовал себя очень плохо, у него, похоже, начиналась подагра: сказал сначала, что в Завидово он остается до утра, потом передумал; службу ПИДОРов (ПИДОР — постовой инспектор дорожного регулирования) предупредили, короче говоря, только за 10 минут до старта и расчистить трассу не успели.

Красота, а не жизнь, когда дорога пуста.

На такой дороге любой человек (особенно в лимузине) чувствует себя человеком. И каким!

Шапошников был бледен, давление на «нуле», и сердце вот-вот остановится. В революцию только идиот может работать «силовиком», ибо революции всегда нужен свой министр обороны — свой в доску.

А самому министру все это на хрена? Вопрос? Вопрос!

Чем больше правды о собственной стране, тем скорее будет революция.

Любая революция — плод чернушного отношения к жизни. С любой правдой надо поступать осторожно, у нее ведь огромная сила, у правды, все может разрушить «до основанья», а затем… Что затем?

Как же так получается, черт возьми: человек, военный человек, вчера главком, сегодня министр, верой и правдой служит своему народу. Он верен присяге. Он предан Верховному главнокомандующему; если нет веры в Верховного, если государственный строй, чиновники (команда Президента) раздражают, надо тут же уходить в отставку, иначе как выполнять приказы?.. — И вдруг все… все абсолютно все… приходит в движение. Улицы, площади, город это уже не улицы, площади, город, а черт знает что такое: крики, ненависть, митинги, живая стена ОМОНа, первые шеренги людей, теснящих этот ОМОН…

Первая кровь. Первые калеки. Снова митинги и снова кровь. — Если он, министр обороны Советского Союза, развернет сейчас свой кортеж и вместо Рублевки, своей уютной дачи, где Земфира Николаевна (как же Шапошников трепетал перед собственной женой, — о!) уже приготовила, конечно, ужин, а на десерт — его любимые вареники с вишней, — так вот, если он, Евгений Иванович Шапошников, развернет сейчас свой кортеж, выйдет в прямой эфир Первого канала и расскажет — всей стране — о Завидове, об операции «Колесо» и о тех решениях, которые скорее всего будут приняты в Минске, на этой «тройке»… — да, Минск, конечно, сорвется, все полетит в тар-тарары.

Встреча «в верхах» в эти дни точно не состоится: сдрейфят.

Это такие сильные, честные, принципиальные политики, что они сразу, мигом сдрейфят.

Для них, для этой «троицы», органичнее где-нибудь во дворе «козла забивать», а не по минскам прятаться и страну будоражить.

Три пенсионера, они что? сильнее всех, что ли?

Заговор, где у Шапошникова своя роль (какая — не выяснено), да и так понятно: армия должна сейчас забыть о Верховном главнокомандующем, не выполнять его приказы, например — приказ арестовать Ельцина, Кравчука и Шушкевича (если такой приказ вдруг появится). И вообще: армии надо развалиться на части. Войска, находящиеся на Украине, должны будут присягнуть Украине. В Белоруссии — Шушкевичу.

Он, говорят, идиот, но тоже будет Верховным главнокомандующим. В Казахстане — Казахстану. В Грузии — Грузии…

Стоп, стоп, это еще интереснее: Закавказский военный округ возглавит Гамсахурдия?

Допустим, Шапошников, как министр обороны, выведет все части в Россию. И всю технику. — Интересно, войска куда с вокзалов поедут? В чистое поле? Почти миллион человек. Где размещать этих людей? Где разместить технику? Или ракеты и танки пусть на дорогах пока постоят?

Суки… что они делают, а?

Бурбулис, эта гнида, этот плюгавец… он о чем-нибудь думает?

Еще раз: если в «Останкино» он, Шапошников, расскажет сейчас всю правду (и, разумеется, представит официальный доклад Горбачеву), многие вздрогнут, это факт.

Самое главное — он, Шапошников, остался верен воинской клятве: «Я всегда готов по приказу советского правительства выступить в защиту моей Родины — Союза Советских Социалистических Республик, и как воин Вооруженных Сил я клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни…»

Хорошо: в стране сейчас нет правительства… — и что? Он же, Шапошников, советский министр!

И присягу, кстати, никто не отменял.

Михаил Сергеевич Горбачев — Верховный главнокомандующий Вооруженных Сил СССР. Да, как человек, Горбачев — дерьмо, кто спорит? Вчера днем Горбачев звонил Ельцину, очень недоволен их последней встречей, пытался согласовать его, Шапошникова, отставку. Еще раньше, в августе, Горбачев всех (всех своих) подставил с Форосом. Высмеял Генералова, ближайшего сотрудника, когда Генералов предложил ему (для удобства) подогнать президентский кортеж с телефонами спутниковой связи прямо к главному дому, к колоннам: Михаил Сергеевич мог бы звонить кому угодно прямо с порога (показания Генералова есть в уголовном деле).