Андрей Караулов - Русский ад. Книга первая

Да: Бурбулис искал Великого Инквизитора. А привел к Ельцину мальчишку, который имел такую физиономию, будто его только что оторвали от корыта со сгущенным молоком.

Это и смутило Президента России.

Точнее — смущало. До третьей рюмки, больше похожей на фужер.

«Черт с ним, — решил Президент. — Пусть старается!»

Бурбулис отвечал в правительстве только за кадры. А Гайдар жадно хватал все новые и новые куски: министерства экономики и финансов, промышленности, сельского хозяйства, транспорта, топливной энергетики, торговли, материальных ресурсов, экологии и природопользования, связи, жилищно-коммунального хозяйства. Кроме того, государственные комитеты по управлению госимуществом, по архитектуре, по антимонопольной политике — и т. д. и т. д.

На самом деле Ельцин просто устал выбирать. Когда у него что-то не получалось, он сразу опускал руки. В конце концов, Гайдара назначил Верховный Совет. И всех министров. Хасбулатова, правда, по представлению Президента.

Пост премьера Ельцин предлагал Юрию Скокову, заместителю Силаева. Он согласился, но против Скокова, бывшего оборонщика, тут же восстали демократы, особенно Старовойтова и Филатов, потом появилась кандидатура Святослава Федорова, но у Федорова были слишком тесные отношения с Хасбулатовым…

Хорошо: Гайдар, так Гайдар, пусть кто-нибудь начнет наконец эти проклятые реформы, ведь все, Явлинский особенно, только говорят!

Начали. Гайдар и Бурбулис набрали министров. Познакомившись с правительством, Ельцин воодушевился: как хороши, как молоды!

Через неделю, на первом же заседании Совмина, Гайдар попросил у Ельцина слово и предложил членам правительства дать торжественную клятву: никто из них не будет владеть акциями, участвовать в приватизации и заниматься личным обогащением! Они, министры правительства Ельцина, будут жить только интересами народа.

Идею подсказал он, Бурбулис. В ситуации личного недоверия Президента страны к и.о. премьера надо было сделать так, чтобы он поскорее понравился Борису Николаевичу, ведь он — человек эмоций!

…Министры встали. Гайдар произнес клятву. Ельцин тоже встал. Он был строг и красив в эту минуту.

— Клянусь… клянусь… клянусь… — бормотали члены кабинета.

Вдруг из зала раздался тихий голос Андрея Козырева, нового министра иностранных дел:

— Борис Николаевич, а… можно мне с мамочкой съехаться? В порядке исключения… Две квартирки на одну большую в центре поменять…

— Можно, — поперхнулся Ельцин. — Меняйте!

На самом деле Бурбулис ошибся только один раз — с Дудаевым. В Грозном режим коммуниста Доку Завгаева поддержал ГКЧП. Ельцин поставил задачу: идеологический переворот. «Шоб-б без крови», — повторял он. Переворот без крови невозможен, ну да ладно: всю грязную работу взяли на себя генералы Баранников и Дунаев, а на роль демократического лидера Бурбулис по совету Хасбулатова выписал из Тарту Джохара Дудаева, орденоносца, генерала, тайного сотрудника ГРУ и парторга дивизии дальней авиации.

Переговоры с Дудаевым вели генерал армии Дейнекин, главком ВВС, и генерал-полковник Громов, хорошо знавший Дудаева по Афганистану. Информация, что Дудаев — грушник, то есть на этого генерала можно всецело положиться (гэрэушники, как и чекисты, «бывшими» не бывают), произвела впечатление. А рекомендовала Дудаева все та же Галина Старовойтова: они познакомились в Прибалтике, в Тарту, где Дудаев поддержал демократов…

Если Дудаев — грушник, значит КГБ, Баранников за него!

Шамиль Басаев тоже, кстати, офицер ГРУ, его «вел» Антон Суриков, — на Чечню, короче, можно положиться!

Джохар Мусаевич свалился — на головы местных депутатов — с неба, причем в полном смысле этого слова (его доставили спецрейсом военного самолета). А чтоб депутаты быстрее и смелее соображали, бойцы Дудаева просто одного из них, некоего Куценко, сразу выбросили в окошко.

С четвертого этажа.

Пятнадцать человек оказались в реанимации. Все, как хотел Ельцин: крови почти не было.

Один труп, разве это кровь?

Бурбулиса хвалили: хороший выбор! Правда, Дудаев принялся закрывать школы (чеченским девочкам, считал Дудаев, вообще не нужно учиться, разве что пять-шесть классов достаточно), прибрал к рукам нефть, аэропорт «Северный» и ввел военный режим.

Хасбулатов (в ту пору у Руслана Имрановича были самые дружеские отношения с Ельциным) скроет от Верховного Совета, что генералы Шапошникова по его рекомендации оставили Дудаеву в Грозном все стрелковое оружие…

Теперь Бурбулис придумал СНГ. Это была его идея; проект детально разработал молодой депутат, юрист Сергей Шахрай.

Заговор? Зачем так грубо? Это игра ума, политический спектакль, если угодно, ведь почти все на постсоветском пространстве остается как есть, выдернут только Горбачева!

Бурбулис знал, все в Кремле знали: Ельцин невероятно доверчив. Живой коллаж, сочетание несочетаемого — Пьер Безухов и старый князь Николай Андреевич Болконский. В одном лице!

Пискнул телефон, лампочка мигнула рядом с фамилией «Илюшин»:

— Геннадий Эдуардович, сейчас Руслан Имранович вышел от… — Бурбулис не дослушал и кинул трубку. «Волнуюсь», — подумал он.

Кабинет Ельцина был на четвертом, через этаж. Бурбулис не любил старые лифты: можно застрять. Он резко распахнул дверь на лестницу. Так много солнца, что Бурбулис зажмурился, — ой, какая теплынь!

— Один? — Бурбулис быстро вошел в приемную Президента.

— Доброе утро, Геннадий Эдуардович, — Мусиенко, секретарь Ельцина, встал из-за стола. — Президент ждет вас, Виктор Васильевич уже доложил.

Бурбулис быстро вошел в кабинет Президента.

— Разрешите, Борис Николаевич?

— Проходите. Здравствуйте.

Бурбулис пытался перехватить взгляд Ельцина, но не сумел: у Ельцина в глазах… не было глаз.

Щеки, нос, ямочка под носом — все есть… а лица нет, совсем нет, вроде как бы исчезло.

— Легки на помине, — протянул Ельцин. — Я… посмотрел вашу записку.

Часы пробили четверть одиннадцатого.

«Ему ж в «Макдоналдс» надо», — вспомнил Бурбулис.

— Затея… неплохая, — медленно сказал Ельцин. Он выглядел очень уставшим, на лице — большая отечность. — Конкретных возражений — нет. А… не по душе мне, понимать… вот как быть?

Взгляд Бурбулиса уколол Ельцина.

— Обком давит, Борис Николаевич. Свердловский обком КПСС.

— Ну, может быть.

Ельцин обмяк, он не выдерживал лобовые удары.

— У Президента Ельцина есть долг. Есть, если угодно, историческая миссия, — тихо начал Бурбулис. — Убрать Горбачева. Под Советский Союз заложена мина замедленного действия: Михаил Горбачев. Рано или поздно эта мина взорвется. Если мы хотим… а мы хотим… спасти Союз как Союз, это может сделать только Президент Ельцин. Больше некому. Иначе война. И она будет такой же кровавой, как Гражданская война при коммунистах. Если Ельцин возглавит СССР, страна никогда не развалится. Но Ельцину мешает Горбачев. Теперь рассматриваем такую комбинацию: был Союз Советов, но он исторически себя изжил, он висит на волоске… значит, нужен другой Союз. Во главе с Россией. И пусть население за него, за новый Союз, проголосует. Что же в этом плохого?