Джеймс Клавелл - Король крыс

Желудок Питера Марлоу подсказал, что подошло время обеда.

Когда он дошел до своей хижины, раздраженные пленные уже стояли с котелками в руках. Сегодня дополнительного пайка не ожидалось. Завтра, по слухам, тоже. Эварт уже узнал на кухне. Все как обычно. Это тоже неплохо. Но почему, черт возьми, им бы не поторопиться?!

Грей сидел на краю койки.

– Ну, Марлоу, – сказал он, – сегодня вы едите вместе с нами? Какая приятная неожиданность!

– Да, Грей, я по-прежнему ем здесь. Почему бы вам не пойти и не поиграть в полицейских и воров? Знаете, как это делается? Прицепитесь к кому-нибудь, кто не сможет дать сдачи.

– Не надейтесь, старина. У меня более серьезные игры.

– Удачи вам. – Питер Марлоу приготовил котелки.

Через проход от него Браф, дающий советы игрокам в бридж, подмигнул.

– Копы! – прошептал он. – Все они одинаковые.

– Это верно.

Он подошел к Питеру Марлоу:

– Слышал, у вас новый приятель.

– Верно. – Питер Марлоу насторожился.

– Мы в свободной стране. Иногда приходится рисковать, но не нужно забывать, что риск-то существует.

– ?

– Да. Иногда новые друзья выходят из-под контроля.

– Это может произойти в любой стране.

– Может быть, – ухмыльнулся Браф, – нужно старым солдатам собраться и потолковать. Вы не против?

– С удовольствием. Давайте завтра? После завтрака? – Непроизвольно он повторил интонацию Кинга. Но не стал поправляться. Он улыбнулся, и Браф улыбнулся ему в ответ.

– Эй, жратву принесли! – крикнул Эварт.

– Славу богу! – простонал Фил. – Может, сговоримся, Питер? Твой рис на мою похлебку?

– Попытайся!

– Стоит попытаться!

Питер Марлоу вышел на улицу и встал в очередь за едой. Рис раздавал Рейлинс. «Хорошо, – подумал Питер, – сегодня не о чем беспокоиться».

Рейлинс, лысый человек средних лет, работал помощником управляющего в банке Сингапура и, как и Эварт, был приписан к малайскому полку. В мирное время это стоило того. Бесконечные вечеринки, крикет, поло. Чтобы иметь вес в обществе, мужчина должен быть приписан к полку. Рейлинс также приглядывал за полковыми столовыми деньгами, а кроме того, организовывал банкеты. Когда ему вручили винтовку и сообщили, что отправляют на войну, приказав, чтобы его взвод занял позицию за дамбой и стрелял в японцев, он посмотрел на полковника и рассмеялся. Его работа – бухгалтерские книги. Но это не помогло. Пришлось взять двадцать человек, таких же необученных, как и он, и отправиться к месту назначения. Во время марша от его двадцати людей неожиданно осталось только трое. Тринадцать были убиты на месте из засады. Четверых ранили. Они лежали посреди дороги, истошно крича. У одного оторвало руку, и он тупо таращился на культю, собирая кровь одной рукой, пытаясь влить ее обратно. Другой все время смеялся, смеялся, пока заталкивал свои кишки в разорванный живот.

Рейлинс тупо смотрел, как на дорогу выехал стреляющий японский танк. Потом танк уехал, и те четверо превратились просто в пятна на асфальте. Он оглядел троих, оставшихся в живых, одним из них был Эварт. Они тоже смотрели на него. Потом все в ужасе бежали, бежали, бежали в джунгли. Они заблудились. Затем Рейлинс остался один – один посреди кошмарной ночи, полной пиявок и таинственных звуков. Бедолагу спас от безумия малайский ребенок, который нашел его, бормочущего что-то, и привел в деревню. Рейлинс прокрался в дом, где собирались остатки армии. На следующий день японцы расстреляли двоих из каждой десятки. Рейлинса и еще нескольких человек держали в этом доме. После посадили на грузовик и отправили в лагерь, где он оказался среди своих. Но он никогда не забывал своего друга Чарлза, того самого, чьи внутренности вывалило наружу.

Мозг Рейлинса бо́льшую часть времени находился в тумане. Хоть убей, он не мог взять в толк, почему не сидит в банке, подсчитывая цифры, понятные, аккуратные цифры, и почему находится в лагере. Но и в лагере он преуспел. Рейлинс мог совершенно точно разделить неизвестное количество риса на нужное количество порций.

– А-а… Питер, – сказал Рейлинс, накладывая Марлоу его порцию риса. – Вы ведь знали Чарлза?

– Да, отличный парень. – Питер Марлоу не знал Чарлза. Никто из них не знал.

– Как вы думаете, он смог их затолкать обратно? – спросил Рейлинс.

– О да, конечно. – Питер Марлоу забрал еду, и Рейлинс повернулся к следующему человеку в очереди:

– А, капеллан Гровер, тепло сегодня, правда? Вы ведь знали Чарлза, да?

– Да, – заверил капеллан, взгляд которого был прикован к его порции риса. – Я уверен, он бы справился, Рейлинс.

– Хорошо, хорошо. Приятно слышать это. Неважно себя чувствуешь, когда находишь свои внутренности снаружи, вот так, как у Чарлза.

Мысли Рейлинса перенесли его в прохладный-прохладный банк и к его жене, которую он увидит сегодня вечером, когда вернется из банка в их маленькое аккуратное бунгало около ипподрома. «Дайте-ка припомнить, ведь у нас сегодня на обед барашек, – подумал он. – Баранина! И замечательное холодное пиво. Потом я поиграю с Пенелопой, а жена посидит с шитьем на веранде».

– А! – воскликнул он, с радостью узнавая Эварта. – Не хочешь ли заглянуть сегодня вечерком на обед, Эварт, старина? Может, придешь с женой?

Эварт буркнул что-то сквозь стиснутые зубы. Взял рис, похлебку и отошел.

– Успокойся, Эварт, – предупредил его Питер Марлоу.

– Сам успокойся! Откуда тебе знать, что я чувствую при этом? Клянусь Богом, как-нибудь я убью его!

– Не волнуйся…

– Не волнуйся! Они убиты. Его жена и ребенок. Я видел их убитыми. А как моя жена и двое детей? Где они, а? Где? Где-нибудь тоже лежат убитые. Должно быть, умерли, ведь прошло столько времени. Умерли.

– Они в лагере для гражданских лиц…

– Господи, откуда тебе это знать?! Ты не знаешь, я не знаю, а этот лагерь всего лишь в пяти милях отсюда. Они мертвы! О бог мой! – Эварт сел и заплакал, высыпая рис и выплескивая похлебку на землю. Питер Марлоу собрал рис и листья из похлебки и сложил их в котелок Эварта.

– На следующей неделе тебе разрешат написать письмо. Или, быть может, разрешат посещение. Комендант лагеря всегда запрашивает список детей и женщин. Не волнуйся, они в безопасности.

Питер Марлоу оставил Эварта причитать над едой, забрал свой рис и пошел к бунгало.

– Привет, приятель, – сказал Ларкин. – Вы были у Мака?

– Да. Он выглядит прекрасно. Даже начал пререкаться по поводу своего возраста.

– Будет неплохо увидеть старину Мака. – Ларкин пошарил под своим тюфяком и вытащил запасной котелок. – У меня сюрприз! – Он открыл котелок и показал двухдюймовый квадратик какого-то коричневого вещества, напоминающего замазку.

– Клянусь всеми святыми! Это же блачанг! Где, черт возьми, вы взяли это?