Патрик Рамбо - Битва

Пятнадцать лет бесконечных сражений и опасностей утомили маршала. Совсем недавно он завершил тяжелейшую осаду Сарагоссы. Богатый, женатый на дочери сенатора — красивейшей и самой скромной из герцогинь императорского двора, сейчас он больше всего хотел удалиться на покой и вернуться в родную Гасконь, где росли его сыновья. Ему надоело уходить в походы, не зная, удастся ли вернуться домой живым. Почему император отказывал ему в покое? Большинство маршалов, как и он сам, стремились к мирной и спокойной жизни в своих имениях. Эти искатели приключений со временем становились обычными буржуа. В Савиньи Даву строил тростниковые домики для своих куропаток и, ползая на четвереньках, кормил птиц хлебом. Ней [48] Мишель Ней (1769-1815) — один из наиболее известных маршалов Франции времен Наполеоновских войн, герцог Эльхингенский и князь Москворецкий. Наполеон называл его «храбрейшим из храбрых». 7 декабря 1815 года по приговору палаты пэров Ней был расстрелян как государственный изменник неподалеку от Парижской обсерватории. Своим расстрелом он руководил сам; солдаты не хотели стрелять в маршала и только тяжело ранили его. В 1853 году на этом месте была воздвигнута статуя Нея. и Мармон [49] Огюст Фредерик Луи Виесс де Мармон, герцог Рагузский (1774-1852) — маршал Франции (1809). Познакомился с Наполеоном при осаде Тулона, с 1796 года был его адъютантом, сопровождал его в Египет и Сирию, принимал живое участие в перевороте 18 брюмера, затем почти во всех наполеоновских войнах. После падения Наполеона Мармон вскоре перешел на сторону нового порядка, был сделан пэром и во время Ста дней сопровождал короля Людовика XVIII в Гент. После торжества революции он бежал вместе с Карлом X и с тех пор жил то в Австрии, то в Италии, где и умер. обожали заниматься садоводством. Макдональд [50] Этьен-Жак-Жозеф-Александр Макдональд (1765-1840) — герцог Тарентский, маршал и пэр Франции, происходил из шотландской фамилии якобитов, переселившейся во Францию после Славной революции. В 1799 г. командовал французскими войсками в сражении при реке Треббии (Италия), где потерпел поражение от русской армии под командованием А. В. Суворова. Маршальский жезл Макдональд получил за сражение при Ваграме; принимал участие в войнах 1810, 1811 (в Испании), 1812— 1814 годов. После отречения Наполеона был назначен пэром Франции; во время Ста дней удалился в свои поместья, чтобы не нарушать присягу и не противодействовать Наполеону. После второго занятия Парижа союзными войсками на Макдональда было возложено тяжелое поручение — распустить отступившую за Луару наполеоновскую армию. и Удино [51] Николя Шарль Удино (1767-1847) — граф Удино, 1-й герцог Реджо (1810), маршал Империи (1809). В 1809 г. стоял во главе 2-го армейского корпуса; за битву при Ваграме получил маршальский жезл, а вскоре и титул герцога. В 1812 г. во время переправы через Березину он помог Наполеону спастись, но сам был тяжело ранен. В событиях Ста дней (1815) не принимал никакого участия. После июльской революции примкнул к Луи-Филиппу. чувствовали себя непринужденно лишь среди крестьян своих поместий. Бессьер [52] Жан-Батист Бессьер (1768-1813) — маршал Франции (1804), герцог Истрии ( 1809), командующий конной гвардии Наполеона. В 1811 г., будучи губернатором обширной территории Испании, он показал себя исключительно порядочным человеком, с участием и пониманием решал проблемы гражданского населения. В 1812 г. командовал кавалерией императорской гвардии в Русской кампании. Маршал погиб 1 мая 1813 года накануне сражения при Лютцене. По одной из версий будущий декабрист О. В. Грабе-Горский на пари с генералом С. Н. Ланским выстрелил из пушки по группе вражеских офицеров, осматривавших позиции. Пушечное ядро попало Бессьеру прямо в грудь. Маршал похоронен в Париже, в Доме Инвалидов. охотился на принадлежавших ему землях в Гриньоне, если не играл со своими детьми. Что касается Массены, то он, гордясь своим поместьем в Рюэй, расположенным неподалеку от дворца Мальмезон, где жил император, говорил: «Отсюда плевать я на него хотел!» Подчиняясь приказу, все они оказались в Австрии во главе разношерстных и необстрелянных армейских частей, не имевших убедительных мотивов для кровопролития. Империя угасала, ей оставалось не более пяти лет. Они это чувствовали. И все же шли за своим императором.

Ланн быстро переходил от гнева к привязанности. Однажды он написал жене, что император — его злейший враг: «Он любит только по прихоти, лишь тогда, когда нуждается в вас»; потом Наполеон осыпал его милостями, и отношение маршала изменилось: они стали друзьями, а их судьбы — неразделимы. Прошло не так уж много времени с тех пор, как на крутых склонах испанских гор император хватался за его руку. Они шли, скользя по обледенелым камням, в своих высоких кожаных ботфортах, и ледяной ветер швырял им в лица пригоршни колючего снега. Потом они на пару оседлали ствол пушки, и гренадеры втащили их, как на салазках, на перевал Гвадаррама. Волнующие воспоминания смешивались с кошмарами. Ланн иногда сожалел, что не стал красильщиком {2} 2 Родившийся в семье конюха, будущий маршал работал учеником красильщика до 1792 г., когда поступил на военную службу в батальон волонтеров. . Он слишком рано пошел на военную службу. В альпийской армии, которой командовал Ожеро, его отвага и мужество не остались незамеченными... Развалившись на соломе, маршал вспоминал сотни противоречивых эпизодов из своей жизни и не сразу заметил, как в комнату вошел Бертье.

— Где шумиха, там и ты.

— Ты прав, Александр. Посади меня под арест, чтобы я мог выспаться по-человечески!

— Его величество отдает тебе всю кавалерию.

— А как же Бессьер?

— Он поступает в твое распоряжение.

Ланн и Бессьер на дух не переносили друг друга, так же, как Бертье и Даву. Маршал улыбнулся и, заметно повеселев, воскликнул:

— Пусть эрцгерцог атакует! Мы порубим его, как капусту!

В этот момент на пороге появились запыхавшиеся Перигор и Лежон.

— Малый мост только что смыло течением! — доложили они генерал-майору.

— Значит, мы отрезаны от левого берега. Три четверти войск застряли на острове.

Луна в последней четверти слабо освещала длинную главную улицу Эсслинга, но под деревьями, окаймлявшими дорогу, что вела к общественному амбару, на площади и вдоль колосящихся полей император разрешил развести бивачные костры: неприятель должен знать, что Великая Армия переправилась через Дунай. Согласно плану, это должно было вынудить австрийцев к атаке, хотя эрцгерцог Карл слыл чрезвычайно осторожным при ведении наступательных действий. В общем, костры полыхали повсюду. Маркитантки щедро разливали по кружкам водку и весело взвизгивали, когда солдаты похлопывали их по крепким попкам; то тут, то там раздавались песенки фривольного содержания. Армия ела, пила и развлекалась перед неизбежным завтрашним сражением. На снятых кирасах и касках с султанами играли красноватые блики костров. Люди укладывались спать под звездным небом и охраной немногочисленных, к тому же подвыпивших часовых. Те старательно таращились в темную равнину, но ничего там не видели. Кому-то удалось найти немного муки, бутылку вина, кто-то поймал забытую утку — трофеи были невелики, потому что крестьяне вывезли почти все: домашнюю птицу, мелкую живность, съестные припасы и вино.