Валерий Замыслов - Ярослав Мудрый. Историческая дилогия

— Какого короля?

— До тебя долго доходят мои мысли, дорогой зятек… Я имею в виду мою дочь Регелинду.

— Мою жену?! — поразился Святополк.

Болеслав с трудом выбрался из кресла и, поскрипывая широченными сапогами, с серебряными подковками, заходил по палате и назидательно высказал:

— Когда речь идет о судьбе государства, жертвуют не только женами. Если немцы и в самом деле объединят свои усилия с Русью, то моя страна окажется под игом, а все мои подданные люди станут рабами. Тут уж не до женской юбки, дорогой зятек. Надеюсь, ты меня понял?

— Но…

— Никаких «но!», Святополк. Ты и так висишь на волоске. Сейчас ты укрылся за моей широкой спиной, и я помогу тебе вернуть Киевский престол. Взамен ты пожертвуешь моей дочерью Регелиндой. Генрих не устоит перед ее чарами. Тебе же я подыщу не менее соблазнительную деву.

Святополк давно уже ведал о распутной жизни короля. Соблазнительных дев у него столь много, что и за неделю не перечесть. Он и покойный Владимир Святославич — два сапога пара.

Святополк не скрывал своего огорчения. Его жена была настолько хороша собой, что он не желал никакой другой супруги.

И всё же ему пришлось уступить: ничего нет заманчивее Киевского престола. С великим князем огромного государства ныне считаются даже самые могущественные державы мира.

— А тебе удастся, король, вернуть мне Киевское княжение? Не останусь я с носом?

— Что значит «остаться с носом?». Я не всегда понимаю русских выражений, — с недовольным видом произнес Болеслав.

— Сие означает — быть одураченным.

Король рассердился:

— Ты сомневаешься в Болеславе Храбром?

Святополк спохватился: король вспыльчив и мстителен, и если в него вселится гнев, то он может пойти на самые жестокие меры — отравить, задушить, ослепить, как он проделывал это со своими братьями и родственниками. Чего уж тут остается какому-то русскому изгою, бежавшему из отчей земли?

— Прости, король, — униженным голосом заговорил Святополк. — Мне даже в дурном сне не привидится, что я сомневаюсь в знаменитом полководце Болеславе Храбром… Я отступаюсь от Регелинды. Дела державные — превыше всего.

— Давно бы так, — омягчил голос Болеслав. — Мне надоело воевать с немцами, надоело кидаться из стороны в сторону. Не удалось присоединить Богемию — и черт с ней. Проживем и без этой земли. Есть враг похитрей и поискусней. Русь! И видит пресвятая дева Мария, что война с ней будет нередко вспыхивать. Такова судьба двух стран, а судьбу не проведешь. В нынешние же времена я все силы приложу, чтобы замириться с Германией и вместе с ее воинами выкину Ярослава с Киевского престола. Князь Владимир отобрал у меня богатейшие Червенские города, но я их опять-таки верну Польше. Немцам тоже есть, чем поживиться на Руси. Сегодня же отошлю послов к императору.

Генрих Второй долго не колебался. Предложения польского посольства были более предпочтительны, чем русские обещания. Во-первых, император уже знал о прелестях восемнадцатилетней Регелинды, которая могла свести с ума всех государей Европы. Во-вторых, ему тоже надоели брани с воинственным соседом, а в третьих, рыцари давно уже порываются пройтись огнем и мечом по южным и западным землям Руси, которая чересчур окрепла, и которую (пока не поздно!) пора обессилить. Иначе Русь полезет на захват приваряжских стран, чтобы пробиться к морю.

Договор с Ярославом был брошен в пылающий камин.

Ведая, что война будет тяжелой и кровопролитной, и Ярослав Владимирович, и Болеслав Храбрый собирали для сечи крупные войска.

К Киеву подтягивались дружины из южных городов и Великого Новгорода. Чтобы нападение не было внезапным, великий князь направил к вражеским рубежам своих лазутчиков.

В многочисленных храмах Киева, по повелению митрополита Феопемта, проходили молебны во славу русского оружия.

Всё чаще с амвонов звучало имя святого Георгия Победоносца.

Как-то за семейным ужином великая княгиня обратилась к Ярославу:

— Тебя называют большим знатоком христианской религии. Мне мало что известно о святом Георгии. Почему каждый день в церквах произносится его имя?

Ирину поддержала и Предслава:

— Расскажи, брат. А то ходим в храм Богородицы, слушаем Анастаса, а жития святого Георгия не ведаем.

— Кстати, нравен ли вам Анастас?

Великая княгиня пожала плечами, а Предслава напрямик высказала:

— Все свои службы он проводит холодно и сухо, без истинной страсти, не затрагивает душу прихожанина.

— А ведь ты права, Предслава. Анастас слезу из очей прихожанина не выбьет. Ты, Ирина, не ведаешь, а вот своим дочерям князь Владимир, очевидно, рассказывал, что Анастас — именно тот человек, кой помог великому князя овладеть Херсонесом, пустив из осажденной крепости стрелу с надписью: «За вами, к востоку, находятся колодези, дающие воду херсонцам через подземельные трубы; вы можете отнять ее». Владимир Святославич поспешил воспользоваться советом и приказал перекопать водоводы. Осажденные оказались без воды, их мучила жажда, и они сдали крепость. Великий князь щедро наградил Анастаса. А когда воздвиг в Киеве храм пресвятой Богородицы, кой называется и Десятинной церковью, посоветовал митрополиту рукоположить в соборную церковь Анастаса, а затем возвел его и в епископы. Такова необычная судьба самого богатого на Руси владыки.

— Но он изменил своему родному отечеству, — многозначительно молвила Ирина.

— Да. Византийская церковь весьма недовольна епископством Анастаса. Она хотела бы видеть в Киеве другого владыку, но мы теперь не то государство, дабы прогибаться перед каждым понуканием греков.

И сестры, и великая княгиня уже ведали, что Ярослав Владимирович дал понять всем иноземным правителям, что Русь — независимая держава, и никто не имеет права вмешиваться в ее внутренние дела.

Ведали они и о том, что Ярослав мечтает заменить всех греческих священнослужителей на русских церковников. (Позднее так и произойдет).

— А теперь послушайте о святом Георгии. Имя сие стало одним из излюбленных не только среди киевских князей, но и простолюдинов. Георгий — это и Егор, и Егорий, и Юрий. Он родился в Каппадокии, что в Малой Азии. Отроком он попросился в войско римского кесаря Диоклетиана и свершил немало подвигов. Но за проповеди христианства Георгия безжалостно казнили в 303 году, когда ему исполнилось 30 лет.

У христиан Руси широко ведом один из подвигов святого Георгия, когда он одолел библейского Змия-чудовища, служителя дьявола. Это тот самый Змий, кой искусил Адама и Еву на грехопадение. Когда он повстречался с чудовищем, то не устрашился и вознес молитву Спасителю, а засим услышал глас с небес: «Георгий, дерзай, не останется напрасным твой глас, когда ты попросишь». И великий воин победил Змия не мечом, но, допрежь всего, крестом и словом. Он начертал на земле знамение Христово и молвил: «Во имя Иисуса Христа, Сына Божия, покорись жестокий зверь». И страшное чудовище безвольно рухнуло к стопам Георгия. Таким образом победа была завоевана истинной верой и Божьей помощью, сотворившей чудо.