Ильдефонсо Фальконес - Собор у моря [Литрес]

Николау улыбнулся.

Скрип пера, которым нотариус старательно водил по бумаге, проник в Арнау так глубоко, что дошел до мозга костей. Он почувствовал, как у него похолодело внутри.

Главный инквизитор заметил смятение обвиняемого и язвительно улыбнулся.

«Да, — читалось в его взгляде, — все твои заявления записаны!»

— Они — такие же, как и мы, — упрямо повторил Арнау.

Николау жестом показал, чтобы он замолчал.

Нотариус продолжал писать еще несколько секунд.

«Здесь останутся твои слова», — словно бы говорил инквизитор, наблюдая за нотариусом. Когда тот закончил записывать, Николау снова улыбнулся.

— Заседание прерывается до завтра, — громко объявил он, поднимаясь с кресла.

Мар устала слушать Жоана.

— Куда ты идешь? — спросила ее Аледис. — Ты ходишь туда каждый день, но ничего не добилась.

— Я добилась главного: теперь Элионор знает, что я здесь и что я не прощу того, что она сделала.

Заметив, как Жоан поспешно отвернулся, Мар добавила:

— Увидев ее через окно, я поняла: она не сомневается, что Арнау — мой. Я видела это в ее глазах еще тогда, в замке Монбуи, и думаю, что она живет с этим уже очень давно. Я хочу, чтобы баронесса ни на минуту не забывала, что я победила!

Мар проделала тот же путь, что и вчера, и вскоре оказалась у ворот особняка на улице Монкада. Она изо всех сил ударила в молоточек на воротах. Элионор отказывалась принимать ее, но она должна была знать, что Мар здесь, внизу.

Старый слуга открыл смотровое окошко.

— Сеньора, — сказал он ей, — вы же знаете, что донья Элионор…

— Открой дверь! Я только хочу увидеть ее, пусть даже через окно, за которым она прячется.

— Но она не хочет, сеньора.

— Она знает, кто я?

Мар увидела, как Пере повернулся в сторону окон особняка.

— Да.

Мар снова с силой ударила молоточком.

— Не делайте этого, сеньора, или донья Элионор позовет солдат, — посоветовал ей старик.

— Открой, Пере.

— Она не хочет видеть вас, сеньора.

Мар почувствовала, как чья-то рука легла ей на плечо и осторожно отстранила ее от двери.

— Возможно, баронесса захочет увидеть меня? — услышала она.

Какой-то мужчина тоже подошел к окошку.

— Гильем! — вскрикнула Мар и бросилась, чтобы обнять его.

— Ты меня помнишь, Пере? — спросил мавр, обнимая Мар за плечи.

— Как мне не помнить?

— Тогда скажи своей госпоже, что я хочу ее видеть.

Когда старик закрыл окошко, Гильем подхватил Мар за талию и поднял ее. Смеясь, Мар болтала ногами в воздухе. Потом Гильем поставил свою любимицу на землю и заставил сделать шаг назад, чтобы рассмотреть ее.

— Моя девочка! — воскликнул он сдавленным голосом. — Как долго я ждал, чтобы приехать сюда и снова покружить тебя в воздухе! Но теперь ты весишь гораздо больше. Ты стала настоящей дамой…

Мар снова бросилась к нему в объятия.

— Почему ты меня покинул? — спросила она и расплакалась.

— Я всего лишь раб, девочка моя. Что мог сделать простой раб?

— Ты был мне как отец.

— А сейчас нет?

— Ты всегда им будешь.

Мар крепко обняла Гильема.

«Ты всегда им будешь, — подумал мавр. — Сколько времени я потратил зря, находясь вдали от нее!»

Он повернулся к смотровому окошку.

— Донья Элионор не хочет вас видеть, — послышался ответ изнутри.

— Передай баронессе, что очень скоро она получит от меня такую весточку, что сама станет искать встречи со мной.

Солдаты сопроводили его обратно в камеру.

Пока охранник надевал на него оковы, Арнау не отрывал взгляда от тени, которая скрючилась, поджав под себя ноги, в другом конце мрачного помещения. Он продолжал стоять даже после того, как альгвасил вышел из камеры.

— Откуда ты знаешь Аледис? — громко спросил он старуху, когда шаги в коридоре стихли.

Арнау показалось, что тень вздрогнула, но затем снова замерла.

— Откуда ты знаешь Аледис? — повторил он. — Что она здесь делала? Почему эта женщина навещает тебя?

Молчание, полученное им вместо ответа, заставило его вспомнить блеск больших карих глаз.

— Скажи мне, что общего у Аледис с Мар? — взмолился Арнау, снова обращаясь к старухе.

Он попытался расслышать, дышит ли она, но вздохи и стоны несчастных людей смешивались в тишине с дыханием Франсески.

Арнау окинул взглядом лежавших на земле людей: никто не обращал на него ни малейшего внимания.

Хозяин перестал помешивать похлебку в котле, увидев Мар, появившуюся в сопровождении роскошно одетого мавра. Он занервничал еще больше, когда за ними вошли двое рабов с вещами Гильема.

«Почему он не отправился в альондигу, как все торговцы?» — подумал хозяин, встречая богатого гостя.

— Ваше посещение — большая честь для нашего заведения, — учтиво произнес хозяин, кланяясь с излишним подобострастием.

Гильем подождал, пока хозяин перестанет угодничать.

— У тебя есть где остановиться?

— Да. Рабы могут заночевать в…

— Остановиться всем троим, — перебил его Гильем. — Две комнаты: одна — для меня, а другая — для них.

Хозяин перевел взгляд на юношей с большими темными глазами и кудрявыми волосами, которые молча ждали, стоя за спиной у мавра.

— Да, — ответил он. — Если, конечно, это вас устроит. Пойдемте со мной.

— Они сами займутся всем, — сказал мавр, указав на рабов. — Принесите нам немного воды.

Гильем присел с Мар за стол.

Они были одни в просторной столовой.

— Ты говоришь, что сегодня начался суд?

— Да, хотя не могу сказать тебе точно. К сожалению, я ничего не смогла узнать. Мне даже не удалось его увидеть…

Гильем заметил, как у Мар надломился голос.

Он протянул руку, чтобы утешить девушку, но так и не дотронулся до нее.

Она уже не ребенок, а он… что ни говори, всего лишь мавр.

Никто не должен подумать, что…

Хватит того, что произошло перед особняком Элионор.

Но руки Мар сами преодолели расстояние, на которое не осмелился Гильем.

— Я осталась такой же… Для тебя — навсегда.

Гильем улыбнулся:

— А твой муж?

— Он умер.

На лице у Мар не было и тени грусти, но Гильем все равно поспешил сменить тему:

— Что-нибудь сделано для Арнау?

Мар закрыла глаза и сжала губы.

— Что ты имеешь в виду? Мы не можем сделать…

— А Жоан? Жоан — инквизитор. Ты о нем что-нибудь знаешь? Он не вступился за Арнау?

— Этот монах? — Мар презрительно улыбнулась и замолчала.

Зачем Гильему знать подробности пятилетней давности? Достаточно того, что случилось с Арнау. К тому же Гильем приехал ради него.

— Нет, — ответила Мар. — Жоан ничего не сделал. Он настроил против себя главного инквизитора. Он здесь, с нами…

— С нами?

— Да. Я познакомилась с одной вдовой по имени Аледис, которая тоже остановилась здесь со своими двумя дочерьми. Она была подругой Арнау в детстве. По-видимому, его арест совпал с ее поездкой через Барселону. Я поселилась в их комнате. Это добрая женщина. Ты увидишь их всех, когда наступит время обеда.