Александр Быков - Секретная должность агента Рейли

Британский журналист Артур Рэнсом, который сопровождал полковника Роббинса в Вологду в конце февраля и принял непосредственное участие в том, чтобы посольские вагоны не ушли дальше на восток, как и многие после отъезда Советского правительства из Петрограда, перебрался в Москву.

Кроме политических причин на это у него были и личные обстоятельства: в Москву вместе со своим шефом Львом Троцким переехала Евгения Шелепина, служившая секретарем в ведомстве всемогущего народного комиссара. Рэнсом уже давно ухаживал за девушкой и надеялся на взаимность. Через неё он познакомился со многими большевистскими начальниками, поэтому не удивился, когда Евгения позвонила ему в номер в гостиницы и сообщила, что Рэнсома хочет видеть представитель народного комиссара по иностранным делам Карл Радек.

Англичанин, разумеется, знал Радека, прежде всего как журналиста и оратора. Он отдавал должное его таланту убеждать людей. Но зачем он мог понадобиться человеку, говорящему на нескольких европейских языках и свободно владеющему искусством вести самые сложные дискуссии?

Рэнсом позвонил Локкарту, тот как всегда был в курсе.

— Радека направляют в Вологду на переговоры с Дипкорпусом по поводу переезда в Москву. Ему нужен переводчик. Видимо, на Вас пал выбор. Вы же друг полковника Роббинса и вполне лояльны Советской власти.

Рэнсом всё понял и немедленно дал согласие ехать. Для него это было не просто путешествие, представился шанс получить драгоценную информацию для британских газет, которые в последнее время более всего питались слухами и не имели доступа к достоверным материалам. И тут такое судьбоносное событие — переезд дипломатов в столицу после почти полугодового сидения в провинции!

Советская власть приглашает их, рассчитывая в новых условиях в отсутствие немецкого надсмотрщика (посол Мирбах убит) начать переговоры с союзниками о будущем России и стран Антанты.

Пропустить такое событие для любого журналиста было невозможно, а поучаствовать лично стало бы верхом мечтаний. Рэнсому эти заманчивые предложения принесли на блюдечке, только согласись! Разумеется, он не возражал.

Они встретились с Радеком у гостиницы Метрополь, поздоровались и на автомобиле отправились на вокзал. Каково же было разочарование англичанина, когда он узнал, что поезд, в котором они должны были следовать в Вологду с Николаевского вокзала, уже отправляется, и они совершенно не успевают на него со своим багажом, который находился в машине на привокзальной площади.

— Чичерин, старый осел, перепутал расписание! — Радек никогда не лез в карман за словом и мог отвесить комплимент любому самому высокому должностному лицу.

Начальник вокзала, от которого требовали задержать поезд, развел руками: ничего нельзя поделать, расписание. Радек орал на него, угрожал арестом, но никакого результата это не имело.

— Поезжайте на Курский вокзал, раз опоздали, — невозмутимо сказал железнодорожный начальник, — там через двадцать минут отправляется поезд на Петроград.

— Поехали, успеем, — скомандовал Радек.

Машина взревела и понеслась на Курский вокзал.

— Почему мы едем на Петроград? — спросил Рэнсом.

— В Ярославле бои, станция для прохождения поездов закрыта.

— Все ясно, товарищ, я мог бы и сам догадаться.

На Курский они успели за десять минут до отхода поезда.

— Задержать состав! — орал Радек. — Предоставить купе.

— Что Вы кричите, товарищ? — осадил представителя наркомата очередной железнодорожный начальник.

— Я отдам Вас под суд!

— Пожалуйста! Только объясните, на каком основании?

— Вы срываете важную командировку уполномоченного наркомата по иностранным делам.

— Я сейчас позвоню.

Начальник снял телефонную трубку и неторопливо начал говорить.

— Личность в моем кабинете угрожает арестовать меня, если я не задержу поезд на 9.20. Он говорит, что из комиссариата иностранных дел, фамилия Радом. Или как-то так.

— Ра-дек, — закричал ему в ухо уполномоченный.

— Ну Радек. Так что? Хорошо, спасибо.

Начальник положил трубку и улыбнулся.

— Идите через площадь, к председателю станционного комитета. Он будет решать этот вопрос.

— Поезд задержите! — снова заорал Радек.

— Уже задержали.

Председатель станционного комитета принял ходоков с достоинством товарища министра в императорском правительстве. Радек белый от ярости кинул на стол документы.

— Товарищи, — посмотрев бумаги, сказал председатель, — никак невозможно Вам помочь, тут ясно написано, что поезд с Николаевского вокзала, а у нас вокзал Курский.

— Дьявол, сукин сын, я тебя укатаю в ЧК за саботаж, это дело государственной важности!

— Товарищ, если Вы будете так выражаться, я прекращу разговор, — невозмутимо ответил председатель комитета. — Вы пользуетесь словами, недостойными представителя социалистического государства.

— Ах так!

Радек не был бы известным оратором и мастером дискуссий, если бы упустил такую возможность проявить себя. Он принялся расписывать председателю все обстоятельства дела, перемежая речь множеством бульварных и просто оскорбительных эпитетов. Впечатление было такое, что говорит не представитель Наркомата иностранных дел, а уркаган с Сухаревского рынка.

Но именно эти слова и произвели на председателя комитета нужное впечатление. Он встал, взял в руки телефонную трубку и важно сказал:

— Товарищ начальник станции, при обычном ходе событий такая процедура недопустима, поскольку дезорганизует движение железнодорожного транспорта, увеличивая тем самым нагрузку на железнодорожных рабочих. Но в данном случае я убежден, что товарищ Радек выполняет работу высокой важности, поэтому приказываю задержать поезд на 9.20 и предоставить товарищам отдельное купе.

Рэнсом, который слушал эту пафосную речь, ожидал, что в завершении председатель комитета провозгласит призыв во здравие Советской власти и предложит хором исполнить интернационал, но все завершилось вполне буднично. Председатель закончил разговор, сел и погрузился в изучение бумаг, давая понять, что аудиенция окончена.

Рэнсом посмотрел на часы, было 10.15. Поезд уже почти час стоял под парами, а минутное дело всё еще не было решено.

Еще через 10 минут делегация Наркомата иностранных дел заняла свое место в купе, подавив сопротивление проводника, требовавшего билеты, и отправилась в путь.

— Отличная организация, — съязвил Рэнсом, — Советская власть по бюрократической части уже сравнялась с императорскими канцеляриями.

— Социализм — это учет и контроль, учит товарищ Ленин, — ответил Радек, — лучше проявить революционную бдительность и не пропустить врага, чем наоборот.