Николай Дмитриев - На торный путь

Небольшой отряд пробирался по плохо наезженной дороге через буковый лес. Семь всадников, вытянувшись цепочкой, рысили, беспокойно оглядываясь по сторонам. По виду они, одетые в кунтуши с непременными саблями на боках, казались обычной группой загоновой шляхты, посланной паном по каким-то делам. Ехавший первым капитан Кутлер придержал коня и, дождавшись, пока следовавший за ним поручик Лесавецкий поравняется, спросил:

– Как считаешь, перехватить курьера тут можно?

– Зачем здесь? – удивился поручик. – Рядом поудобнее место есть.

И точно, всадники не проехали и версты, как впереди у дороги показалась корчма.

Заехав на её съезжий двор, капитан приказал поставить лошадей к коновязи и обиходить их, а сам в сопровождении обоих поручиков вошёл внутрь низкого грязноватого помещения, встретившего их застоявшимся жилым духом. У стены, над жарко пылающим очагом, висел булькающий варевом котёл, и идущие от него перемежающиеся огненные отсветы позволяли как-то разглядеть (в корчме было довольно темновато) пяток каких-то проезжих шляхтичей, сидевших по лавкам.

Корчмарь, хлопотавший возле очага, увидав новых гостей, тотчас поспешил к ним и, не дойдя пары шагов, согнулся в поклоне, почему-то глядя на Лесавецкого. Несколько удивлённый Кутлер сел за стол и, жестом пригласив поручиков устраиваться рядом, коротко бросил хозяину:

– Поесть неси.

Тот прямо-таки метнулся к очагу, а Кутлер, сразу догадавшись, откуда такая прыть, спросил Лесавецкого:

– Ты что, бывал здесь?

– Бывал, – подтвердил поручик и обратился к уже поспевшему вернуться хозяину: – Какой ни на есть путник не ожидается?

– Из маетка шляхтич надысь заезжал. – Корчмарь поставил на стол миску с только что приготовленным бигосом. – Говорил: там шляхту собрали, велено им в пути какого-то пана Гагберха оберегать.

Лесавецкий недовольно покачал головой и, дождавшись, пока корчмарь отойдёт, сказал:

– Паршиво дело, не вышло б как прошлый раз…

– А ему верить можно? – Кутлер кивнул в сторону вернувшегося к очагу хозяина.

– Можно, я ему хорошо заплатил, – заверил Лесавецкий.

– Тогда что делать будем? – забеспокоился капитан.

– Поглядим покамест… Ежели у нас тут не выгорит, в Лемберге будем ждать, – не очень уверенно ответил Лесавецкий и, наверняка проголодавшись за дорогу, первым потянулся к бигосу.

Опасения Кутлера оправдались. Когда по решению капитана в лесу недалеко от корчмы была устроена засада, оказалось, что дормез, в котором путешествовал майор Синклер (теперь – пан Гагберх), сопровождают до полусотни шляхтичей. Увидев на лесной дороге столь внушительный эскорт, Кутлер понял, что нападать бессмысленно, и только сопроводил своим маленьким отрядом шляхетскую кавалькаду до самой корчмы. Убедившись, что въехавший на съезжий двор дормез задержится там надолго, лично следивший за Синклером Кутлер вернулся в заросли, где его ждали остававшиеся на месте подельники, и спросил Лесавецкого:

– Считаешь, в Лемберге нам повезёт больше?

– Вероятно. – Лесавецкий немного помолчал и предположил: – Думаю, там они такой толпой ездить не будут.

– А для нас самих надёжное пристанище понеприметнее в городе найдётся? – уточнил Кутлер.

– Конечно, – заверил Лесавецкий и, считая дело решённым, тронул коня.

Во Львов Кутлер со своими людьми въехал через Галицкую браму [55] Ворота. в веже Кравцив [56] Башня цеха портных. . Беспрепятственно миновав открытые ворота высокой и низкой стен (стража не пускала только в малые выходы на междустенный вал), маленький отряд оказался на узкой городской улице. Куда направиться дальше, Кутлер не знал, но это было известно Лесавецкому, и они поехали так, что Княжая гора с полуразрушенным шведами Высоким замком всё время оставалась у них слева.

Поручик привёл всех на постоялый двор, где и было решено обосноваться. Кутлер предполагал дождаться Синклера здесь и дальше действовать по обстоятельствам, благо, как считал капитан, на путаных городских улочках курьер будет не особо насторожен. Однако расположившегося было отдыхать Кутлера заинтересовал шум, поднятый на дворе, и он послал поручика Веселовского узнать, в чём дело. Поручик исчез надолго, и капитан начал уже подрёмывать, когда прибежавший Веселовский, бесцеремонно растолкав Кутлера, обеспокоенно сообщил:

– Там шляхтичи, что с Синклером были, приехали!

– Хорошо, – обрадованно кивнул Кутлер. – А сам Синклер где?

– Так нет его. – Поручик наконец-то высказал суть. – Шляхтичи говорят, курьер решил в город не заезжать и оттого, что больно спешит, прямиком поехал.

– Как прямиком? – вскакивая, воскликнул Кутлер.

Впрочем, без всяких вопросов было ясно: теперь придётся не о засаде думать, а гнаться за перехитрившим их курьером. Ночь прошла в спешных приготовлениях и рано поутру, едва городская стража Краковской брамы отворила ворота, семь сильно торопившихся всадников, возглавляемые Кутлером, первыми выехали за стены Львова и карьером понеслись по Волынской дороге, надеясь хотя бы к ночи догнать кативший по тому же пути дормез пана Гагберха.

Быстро догнать курьера не вышло, и показавшийся далеко впереди дормез люди Кутлера узрели только на третий день, когда уже начинали подумывать, что смысла в дальнейшей погоне нет. Правда, тут, в Силезии, устраивать засаду Кутлер не рискнул, хотя, судя по всему, теперь пан Гагберх ехал без всякой опаски. Не в пример Польше, здесь было немало весьма удобных дорог, и, какую из них выберет Синклер, капитан знать не мог. Поэтому решено было неотступно ехать следом, в ожидании появления благоприятных обстоятельств.

Так люди Кутлера безрезультатно миновали Бреславль, и лишь когда погоня достигла Нейштаделя, капитан решил, что пора. У дороги здесь рос густой лес, и после каждого поворота гнавшиеся за Синклером офицеры видели совсем близко обитый порыжевшей кожей задок неспешно катившего дормеза. Другого случая ждать было незачем, и капитан взмахнул рукой, после чего всадники, с рыси перейдя на галоп, в считаные минуты нагнали запряжённый четвернёй экипаж. На его облучке сидели лишь два кучера, и их, заскочив сбоку, враз скинули на землю.

Неуправляемые кони сначала испуганно понеслись вскачь, потом, запутавшись в сбруе, сбились в сторону, и дормез, съехав с дороги, застрял на обочине. Поручик Лесавецкий ловко спрыгнул с седла, распахнул дверцу кареты и, увидав внутри только одного путника, спросил:

– Пан Синклер?

Никак не ожидавший нападения курьер, вместо того чтоб выхватить пистолет, замахал руками:

– Нет, нет, моё имя пан Гагберх…

– Тоже годится, – ухмыльнулся поручик и, увидев, как Синклер, забившись в угол дормеза, судорожно хватается за большую сумку с застёгнутым клапаном, бесцеремонно рванул её у него из рук.