Виктор Иутин - Кровавый скипетр

– Пусть грабят! – говорил он своим приближенным, слезая с коня. – Но все награбленное пусть бросят в общий обоз! Самые ценные вещи по праву будут принадлежать мне.

– У этих свинопасов нет ничего ценнее глиняных горшков, – отшутились его приближенные. Злостный смешок прокатился по отряду.

Прозвучал сигнальный рев трубы, и воины ринулись на деревню. Выламывали двери, мужчин убивали на месте, женщин и девушек хватали и насиловали.

Тем временем за разбоем наблюдал Шах-Али. На огонь уже поставили большой котел с водой. Свита и сам хан готовились к трапезе, словно не замечая горящую перед их глазами деревню и бойню, которую устроили войска царского вассала…

– Скоро от Ливонии останется лишь пепел, – протянул Шах-Али, – неверные получат по заслугам из-за своей гордыни. Могучая рука великого государя жестоко покарает их…

Конечно, Иоганн Вильгельм фон Фюрстенберг, магистр Ливонии и Тевтонского ордена [37] Официальное наименование – ландмейстер . знал обо всех этих бесчинствах. И еще он понимал, что ему не выстоять против московитов. Как удержать их? Как обхитрить, задобрить русского царя? Уже знал – необходимо собрать ландтаг [38] Ландтаг – выборный представительный орган, дворянское собрание. и уговорить баронов, епископов и купцов заплатить царю условленную им дань. Может, это спасет земли ордена?

Доложили, что прибыл коадъютор Готхард Кетлер – тот, кому магистр доверял менее всего и боялся, что тот сделает все, дабы начать прямую борьбу с московитами, лишь бы получить должность магистра ордена (Кетлер давно жаждал этого, Фюрстенберг знал!). Вскоре вошел, гремя доспехами, высокий крепкий мужчина с черной, аккуратно стриженной бородой, в белом длинном плаще за спиной. На его таком же белоснежном полукафтане был вышит черный орденский крест. Отдав своему меченосцу тяжелый шлем, коадъютор поклонился. Фюрстенберг поднялся из-за стола, кивнул ему в знак приветствия.

– Мои люди успели перехватить гонца от императора Священной Римской империи, – заявил Кетлер, – он сухо ответил на наш призыв к помощи, заявив, что не может в данный момент помочь нам с войском…

Фюрстенберг, всегда до этого боровшийся за независимость ордена, был вынужден теперь унизительно просить помощи у соседних государств, более всего рассчитывая на поддержку Швеции и Дании. Но они выжидали, оставляя Ливонский орден один на один в борьбе с Москвой. Фюрстенберг сокрушенно опустил голову и тяжело сел в резное кресло с высокой спинкой, больше походившее на трон.

– Вы провели смотр наших войск? Есть ли у нас силы противостоять московитам? – спросил Фюрстенберг. Кетлер, подняв голову и сложив руки на животе, ответил:

– Одни крестьяне, едва державшие оружие в руках когда-либо. И бароны, которые с трудом залезают в седла из-за своих огромных животов. Вот войска нашего ордена!

Фюрстенберг поморщился, словно от боли.

– А наемники?

– Наемники составляют значительную часть войска. Но даже они бессильны перед многочисленным войском русского царя. Бароны взволнованы. Еще немного, и они сами отдадут русским воеводам свои замки, лишь бы остаться в живых.

– И что же нам делать? – Фюрстенберг был похож на беспомощного, разбитого старика. – Ни Дания, ни Швеция, ни германский император не поддерживают нас.

– Может, тогда просить помощи у короля Польши и Литвы Сигизмунда? Он молод, целеустремлен, к тому же за десять лет правления ни разу еще не воевал, – предположил настойчиво Кетлер. Лицо Фюрстенберга тут же стало каменным, глаза вспыхнули, он вскочил с кресла и сказал злостно:

– Корыстный король жаждет заполучить Ливонию! И лишь тогда он пришлет сюда свое войско и выступит против московитов! Не бывать этому!

– Но, если Ливонию не получит король, сюда придет русский царь, – возразил Кетлер, но Фюрстенберг даже не желал об этом слышать:

– Мы еще не получили ответа от датского короля! – крикнул он. – Мы будем ждать.

– Но у нас нет времени ждать! – шагнул вперед коадъютор. – Они уже обошли весь восток Ливонии, и скоро их орда бросится на наши замки!

– Ничего больше не хочу слышать! – крикнул Фюрстенберг. – Я знаю, что московиты, взяв награбленное, ушли в Ивангород! Отправьте людей во все углы государства, пусть самые знатные прибудут в мой замок! Нужно собрать ландтаг! Пусть рыцари сами решают судьбу своих владений!

Прищурившись, Кетлер поклонился и поспешил покинуть ландмаршала. Злостно стиснув зубы, он шагал по коридорам, чеканя каждый свой шаг, отдающийся эхом в высоких стенах замка. За ним со шлемом в руках едва поспевал оруженосец.

– Старый ублюдок! – зашипел Кетлер, тверже печатая шаг. Никто не знал, что уже долгое время, с тех пор как начали обостряться отношения с Москвой, к нему зачастили литовские послы. Первым из них был Михаил Гарабурда…

Это было прошлой весной. Кетлер отправился со своей свитой и верными ему рыцарями на первую охоту. Лов удался – Кетлер лично убил огромного вепря, старого, с массивными желтыми клыками. Поразив зверя копьем, он дождался, пока кабан обессилеет, а после подошел к слабеющей жертве своей и хладнокровно перерезал ей глотку кинжалом. Радостно вопили охотники и свита коадъютора, пока вепрь, судорожно дергая ногами, истекал алой кровью…

Празднество было в разгаре – хмельные от вина и свежего лесного воздуха рыцари уже привезли девок из ближайшей деревни. Вот и сам Кетлер лез рукой под подол одной девицы, сидящей у него на коленях. Конопатая, с гнилыми зубами, она не вызывала у него никакого отвращения. Коадъютор прекрасно знал, что сегодня он наградит ее своим семенем и отправит домой. А в маленькой деревушке вскоре родится ребенок, которому будет суждено вырасти в нищете среди других крестьян, и он никогда не узнает, кем был его отец. Сколько таких детей появлялось за века нахождения ордена в ливонских землях?

– Господин! В вашем шатре вас ожидает какой-то человек. Стража приглядывает за ним. Он хочет говорить с вами! – прошептал слуга в самое ухо. Вмиг отрезвевший Кетлер спихнул с колен девку и, поднявшись, грозно зашагал к шатру. Кто может желать видеть его? О посланнике ландмейстера бы уже давно доложили всем.

У шатра Кетлера ждал молодой человек довольно приятной наружности. Он склонился в приветствии.

– Кто вы? Что вам нужно? – прорычал коадъютор.

– Мое имя Михаил Гарабурда, если вам угодно. Нужно говорить с вами. Наедине. Это очень важно!

Он говорил спокойно, без какого-либо волнения. Кетлер, держась за меч, висевший у пояса, покосился на своих стражников, окруживших пришельца. Усомнившись в том, что это подосланный убийца, коадъютор велел охранникам отойти, а сам зашел в шатер и пригласил туда молодого человека.