Станислав Вторушин - Литерный на Голгофу. Последние дни царской семьи

– Если кто-нибудь попытается заскочить на подножку вагона, бейте его прикладом по зубам, – строго приказал он. – Если к вагонам хлынет толпа, открывайте огонь поверх голов. Штурмом они нас не возьмут.

Едва поезд остановился, толпа зашевелилась, несколько человек спрыгнули с перрона на рельсы и по-воровски, с оглядкой, направились к литерному. Яковлев заметил, что вооруженных среди них не было. Во всяком случае, винтовок и револьверов на виду они не держали. Часть охраны вышла из вагонов и, выстроившись вдоль поезда, взяла на изготовку винтовки. Смельчаки, направившиеся к литерному, остановились. Из толпы раздались крики. Сначала нестройные, среди гула голосов трудно было разобрать какие-то фразы. Но вскоре голоса зазвучали более отчетливо.

– Давай нам Николашку, – закричали несколько мужиков отрежиссированными голосами, – задушить его надо. Пусть ответит за всю народную кровь.

Один, самый смелый, встал на край платформы и прокричал:

– Выведи нам его. Я ему плюну в рожу.

Зрелище было отвратительным, но Яковлев понимал, что это только начало. Ни Голощекина, ни кого-либо из чекистов на перроне не было, и это, конечно, не оказалось простой случайностью. Вдоль толпы, крича и размахивая руками, бегали какие-то люди. Они подначивали толпу на то, чтобы она двигалась к поезду. Яковлев понимал, что еще немного, и толпа станет неуправляемой. Надо было немедленно принимать решение. Рядом с ним стоял Касьян, успевший заскочить в поезд, когда тот делал короткую остановку в Тюмени.

– Беги к начальнику вокзала, – не поворачивая головы, негромко сказал ему Яковлев, – и прикажи немедленно поставить какой-нибудь состав на второй или третий путь. А ты, – он повернулся к Гузакову, – пошли кого-нибудь к машинисту нашего поезда и скажи ему, чтобы трогался, как только состав закроет толпу. Надо во что бы то ни стало переехать на станцию Екатеринбург-2.

Касьян и Гузаков тут же исчезли, а Яковлев с напряжением следил за действиями толпы. Шнырявшие вдоль нее вдруг соскочили с перрона на рельсы, за ними по одному стали спускаться остальные.

– Приготовить пулеметы! – напрягая голос так, что на шее вздулись жилы, закричал Яковлев.

Толпа оцепенело замерла. В это мгновение слева от поезда раздался паровозный гудок и на третьем пути появился товарняк. Паровоз, пыхтя и выбрасывая черные клубы дыма, протащил состав вдоль перрона и остановился, отделив толпу от литерного. Литерный, не подавая сигнала, тут же двинулся и через пятнадцать минут остановился на станции Екатеринбург-2. Здесь не было толпы, но и екатеринбургских чекистов тоже.

Только теперь до Яковлева дошло то, что замышлял Голощекин. Шая, по всей видимости, хотел руками подготовленной им толпы расправиться с царем и членами его семьи прямо на вокзале. А потом доложить, что чрезвычайный комиссар советского правительства не сумел сдержать гнев народа и бывший тиран получил то, что заслужил. Вину за все случившееся, вне всякого сомнения, предъявили бы Яковлеву. Скажи ему об этом кто-нибудь еще в Тобольске, он посчитал бы этого человека за провокатора. Но с тех пор, как он переправился через Иртыш, все начало развиваться совсем не по тому сценарию, который так тщательно был разработан им.

Яковлев зашел в купе к Государю. Николай стоял, заложив руки за спину, и смотрел в окно сквозь узкий просвет между двумя шторками. Но через эту щелку можно было увидеть только теплушку стоявшего на соседнем пути состава и маленький кусочек хмурого, низкого неба. Он не обернулся даже тогда, когда в купе появился Яковлев.

– Ваше Величество, – тяжело вздохнув, сказал Яковлев. – Мне трудно говорить вам об этом, но я должен объявить, что моя миссия закончена.

– Почему все так переменилось? – не поворачиваясь, спросил Государь. – Ведь вы должны были доставить нас в Москву.

– Я могу только догадываться об этом, – честно признался Яковлев. – Но догадки нередко бывают очень далеки от действительности. Приказание о том, чтобы оставить вас в Екатеринбурге, отдал Свердлов.

– Председатель ВЦИК? – спросил Государь.

– Да, – ответил Яковлев.

– Скажите, а что будет с детьми? – Государь повернулся от окна и с тревогой посмотрел на чрезвычайного комиссара.

Яковлеву очень хотелось развеять все сомнения Николая, но он опять ответил честно:

– Не знаю.

– Куда вы из Екатеринбурга? – спросил Государь. – В Москву?

– Пока еще не решил, – ответил Яковлев. – После того как охрана над вами перейдет к Екатеринбургскому совету, я становлюсь свободным человеком.

– Человек никогда не бывает свободным, – сухо заметил Николай. – Он всегда зависит от обстоятельств и других людей. За всю свою жизнь я не был свободным ни одного дня.

– Это, наверное, плата за власть, – сказал Яковлев.

– Даже после того, как я отказался от нее, я не получил свободы. – Тяжело вздохнув, он посмотрел на Яковлева и, грустно улыбнувшись, добавил: – Если Бог не оставит, переживем и это.

Снаружи вагона возник шум, раздались громкие голоса. Государь мгновенно насторожился, но Яковлев спокойно сказал:

– Пройдите в купе Александры Федоровны. Я выясню, что там происходит.

На вокзал прибыли представители Уральского Совдепа и ЧК. Яковлев прошел в тамбур. У дверей вагона стоял председатель Уральского совета Белобородов и с ним несколько вооруженных револьверами людей.

– Где у тебя Романовы? – не здороваясь, не поднимая глаз на Яковлева, хмуро спросил Белобородов.

– Там, где им положено быть, – ответил Яковлев.

– Выводи их, – приказал Белобородов.

– Только после того, как получу расписку, – сказал Яковлев.

– За этим не задержится, – хихикнул Белобородов и, ухватившись за поручни, одним прыжком оказался в тамбуре. За ним, кряхтя, влез одетый в новенькую, но не подогнанную, а потому сидевшую коробом солдатскую шинель чернявый мужчина с точно такими же усами и бородкой клинышком, как у Свердлова и Троцкого. Для полного сходства на его длинном, узком лице не хватало только пенсне.

Они прошли в купе, где еще минуту назад находился Государь. Белобородов уселся за столик, достал из внутреннего кармана пиджака большой блокнот и, открыв в нем чистую страницу, размашисто написал:

Екатеринбург, 30 апр. 1918 г.

РАСПИСКА

1918 г. Апреля 30 дня, я нижеподписавшийся Председатель Уральского Областного Совета Ра. Кр. и Солд. Депутатов Александр Георгиевич Белобородов получил от комиссара Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Василия Васильевича Яковлева доставленных им из г. Тобольска:

1) бывшего царя Николая Александровича Романова,

2) бывшую царицу Александру Федоровну Романову,

3) бывшую вел. княгиню Марию Николаевну Романову для содержания их под стражей в г. Екатеринбурге.