Слава Телегин - Большая Книга. Том 1. Имперский сирота [litres самиздат]

Вьющимися, словно локоны какой-нибудь австрийской инфанты улицы Львова были из-за семи холмов, на которых он располагался, по крайней мере, так им рассказали местные. Как парадное платье этой же принцессы выглядели и его здания – все в лепных финтифлюшках и ангелочках. Яс в свои неполные пятнадцать все еще не особо интересовался европейской историей и архитектурой, если не считать совсем уж древние Грецию и Рим. Поэтому он просто вдыхал этот аромат сказочного пряничного домика, как недавно в Даугавпилсе и тогда, в Одессе, во время своей первой поездки на море. Он все еще ничего не знал о барокко, которое станет потом любимым его архитектурным стилем. Как и то, что получить этот стиль домам советского Львова повезло благодаря одной могущественной королевской династии по фамилии Габсбурги. Яс в очередной раз в своей жизни открыл рот, как в детстве, и любовался стенами, крышами, окнами и входными дверями; и жалел, что неизвестный архитектор, проектировавший центр этого города, не спроектировал заодно что-нибудь эдакое и для его родной Алма-Аты. Почему ему кажется, что от этих старых домов пахнет ландышами? И еще немножко свечками, не теми, которые продают в магазине, а восковыми, церковными?

Пока Яс размышлял об этом, к нему и Ромке откуда-то сбоку подошла небольшая компания парней. Ровесников или ненамного старше их, но выше ростом и поздоровее. Для порядком вытянувшегося и раздавшегося за последний год в плечах Яса такое было видеть не совсем привычно. В Алма-Ате хлопчики подобных габаритов считались бы силачами, – думал он, глядя на довольно приветливо улыбавшихся румяных статных троих парней.

– Здоровеньки булы, – миролюбиво поздоровался первым самый крупный из них. – Ви ніби не місцеві? Ви звідки приїхали хлопці? И видя их растерянные улыбки, вздохнул, и продолжил все так же дружелюбно по-русски: – С России? Или с Киеву?

– Нет, мы из Казахстана, – улыбаясь ответил Поторока.

– С Казахстаану, – удивленно протянул вожак. При этом его широкие брови встали домиком на просторном и крепком лбу. – И що вас к нам занесло?

– На соревнования приехали.

– Що за соревнования?

– По фехтованию.

Здоровяк после этого вообще замолчал надолго, только еще пару раз глубоко вздохнул. Видно было, что информация, которую он только что получил, не совсем укладывалась в ожидаемый им сценарий. Через примерно полминуты здоровяк все же продолжил разговор, в такой же добродушной манере, но теперь еще и с явным сожалением, как бы извиняясь за свой неуместный по отношению к гостям из такого далёка, меркантилизм:

– Ну добре, хлопчики але работу треба працювати. Давайте ваши гроши. Деньги. Все що е.

Яс не верил своим ушам. Это с такой интонацией местная гопота отпаривает на филки? В его родной Алма-Ате таким тоном девушек в театр приглашают. Он посмотрел на Потороку, который тоже весело сиял от манер местных гопников. Они перемигнулись, показав друг другу глазами направление генерального отступления, а ровно через секунду уже летели в красивом галопе как кони над старой черной и очень красивой брусчаткой и ржали тоже по-конски. Ну и реакция у этих хлопчиков! Все-таки местные красоты сильно ухудшили их скорость. Но обсудить эту мысль с Поторокой он не успел, потому что прямо по курсу возникло еще одно прекрасное здание.

Яс, конечно, тут же снова остановился перед главным входом как вкопанный, задрал голову и открыл рот. Его больше не волновали неудачливые юные грабители, от которых, впрочем, их отделяло уже довольно приличное расстояние – он был всецело поглощен созерцанием еще одного сказочного образчика христианской архитектуры. Но, в отличие от предыдущих в его жизни знакомств в зобу дыхание спирающими домами, в этот раз он приготовился как следует расспросить какого-нибудь местного жителя об этом дворце – он уже хорошо уяснил, что любое незнание происходит от стеснения задавать вопросы. Поэтому Яс перевел взгляд со шпиля на грешную землю, порыскал глазами в поиске источника информации и сразу же нашел – на перекрестке в двух метрах от него бабушка торговала цветами, причем как раз любимыми ландышами.

– Бабушка, не подскажите, что это за здание? – подойдя к ней, спросил Яс

– Яке? Це? Це наш Юрський собор! – с тихой гордостью ответила та. – Подобається, хлопчик?

– Подобается – это нравится? – Да, очень!

– Ось така краса у нас тут. Святий Юр – це по-вашому, Святий Георгий-Победоносец. Знаєш, хто це?

– Нет. Это тот, который на крыше в змея копье вонзил?

– Та він. Тільки його справжнє ім’я – архангел Михаїл. Не всі про це знають, але головне, що ти тепер знаєш! І ось ще який секрет я тобі відкрию зараз, хлопчик. Я дивлюся, серце у тебе чисте, слухай уважно. Архангел Михайло – це небесне ім’я Ісуса. Ісус – земне ім’я Спасителя, Михайло – небесне. Так що святий Юр, святий Георгій, Архангел Михаїл і Ісус Христос – це різні імена нашого Господа.

Юр и Георгий – это было еще понятно. Яс вспомнил эпизод из «Москвы слезам не верит» про «Георгий Иваныч, он же Гога, он же Гоша, он же Юрий, он же Гора, он же Жора здесь проживает». Но Михаил, а тем более, Иисус? Совсем бабка с катушек съехала, думал он, по-прежнему не отрывая взгляда от скульптуры красивого всадника с копьем. Тот лихо, что называется, профессионально, вонзал его в горло дракону, распластанному у копыт гордого коня. Яс было обернулся к ней за разъяснениями, но – хвать-похвать! Той уже и след простыл.

Зато рядом обнаружился большой кинотеатр. Он был довольно современный и оттого очень плохо вписывался своими прямыми линиями в нежность финтифлюшек окружающих его зданий. Кому из друзей первому пришла идея спрятаться в нем от погони, Яс не помнил, но название фильма, как и сам фильм, который начинался буквально через несколько минут он запомнит на всю оставшуюся жизнь, ибо то, что он с Поторокой увидел тогда на экране, было настолько шокирующим для четырнадцатилетнего подростка, что Георгий-Михаил-Иисус сразу же полностью вылетел из головы.

Когда они вышли из кинотеатра, у обоих сильно выпирал бугор в области ширинки. Во Львове вовсю уже цвела весна. Наступил – ура! – горячо любимый Ясом Первомай. Шары, много разноцветных флажков и лент так хорошо дополняли изумрудную траву с одуванчиками! Выше парили цветущие яблони, и еще выше каштаны – в общем, все, как и должно быть. Уже начинало вечереть, поэтому цвета были особенно нежными и теплыми, а ароматы – выпуклыми и будоражащими. С площади, как обычно, неслась знакомая «И вновь продолжается бой!». Яс с Поторокой быстрым широким шагом двигались в сторону гостиницы, где сегодня девчонки их и еще нескольких команд других союзных республик собирались всей толпой. Просмотренный только что японский фильм «Легенда о Нараяме», где впервые в истории советского кинопроката посреди весенней природы в подробностях, о которых они и мечтать не могли, показывали половой акт молодого парня и девушки значительно прибавил им обоим решимости… сделать что? Они не знали ответа, но, сами того не замечая, к гостинице шли так быстро, что иногда подпрыгивали, чтобы не сбиться с темпа. А о Святом Михаиле на куполе львовского храма Яс снова вспомнит только через двадцать пять лет.