Слава Телегин - Большая Книга. Том 1. Имперский сирота [litres самиздат]

– Посмотрим сейчас.

– А какой фонтан самый красивый на свете? – спросил Яс.

– Мне больше всего нравится фонтан в Петергофе. Это, знаешь, бывший царский дворец, его царь по имени Петр построил. Это рядом с Ленинградом. И еще мне очень нравится фонтан «Дружба Народов». Это в Москве на ВДНХ.

– А в Москве тоже есть ВДНХ? Она больше, чем наша?

– Намного больше. И намного интереснее. Там есть павильон про космос, где находится первый спутник. Помнишь, у тебя есть модель, вы с дедушкой делали?

– Помню. И что там за фонтаны?

– Я тебе дома покажу, долго рассказывать. А дома на фото покажу и расскажу. Смотри, вот он! И вправду красивый, – сказала мама.

Подобных фонтанов Ясу видеть еще не приходилось, все-таки большинство таких сооружений в их городе были выдержаны сообразно философии социалистического реализма. Это значит – максимум функциональности и лаконичности, и минимум не нужного никому украшательства. До Петергофа и «Дружбы Народов» судьба его еще не забросила, поэтому «Восточный Календарь» стал для Яса настоящим откровением. Он совершенно не был еще знаком со всей этой зодиакальной абракадаброй, но дело было не в астрологии. Сама его идея, как и композиция, была нисколько не похожа на все остальные фонтаны в их городе, в основном представляющие собой прямоугольники с иглами распылителей. Этот фонтан был, во-первых, круглым, как часы, а во-вторых, причудливые животные, сидевшие на высоких постаментах вокруг центральной колонны, напоминали какой-то магический циферблат, где каждой цифре соответствовала своя звериная фигура. Животные были волшебными, для Яса это стало ясно с первого взгляда. В центре фонтана, на высокой бронзовой колонне, обосновалось похожее на бабушкины гигантские пионы, солнце с расходящимися во все стороны бронзовыми языками. Солнце как бы притягивало струи воды, бившие из каждого животного к себе, удерживая вокруг своей оси этих двенадцать тварей из других измерений.

Яс не знал, что скульптуры «Восточного календаря» и в самом деле совсем не походили на китайские символы-годы. Они явно выкупАлись, сказал бы друг папы дядя Халюла из Актюбинска. Скульптор, вне всяких сомнений, был по основной своей профессии магом и имел тайный умысел, оставив этих потусторонних животных из древней вавилонской вселенной в центре города, да еще под самым носом у маститых ученых-коммунистов из находившейся рядом Академии Наук. В общем, этот фонтан был не просто необычным сооружением мира сего, а мощным, искривляющим время и пространство порталом, как сказал бы современный школьник. Но Яс тогда не знал таких терминов. В общем, секунды текли, а он все так и стоял, наблюдая, как струи времени-воды, вырывающиеся из-под лап волшебных животных, устремляются к солнечному центру и потом стекают вниз. «Познакомься, сынок, это дядя Женя», – внезапно из мира смертных донесся до него голос мамы. Яс перенесся из портала Пожирателей Времени в мир развитого социализма и поднял глаза на мужчину, стоящего напротив мамы.

– Привет! – отрывисто и весело сказал незнакомец и, широко улыбнувшись, протянул Ясу руку.

– Здравствуйте.

– Я друг твоей мамы. А тебя зовут Яс, я знаю. Очень рад знакомству!

Дядя Женя, так дядя Женя. Нечасто мама персонально знакомила с ним своих знакомых, которых встречала на улице, а уж такой интерес со стороны случайного человека Яс вообще видел впервые. Поэтому он отвел глаза от улитки и стал изучать незнакомца. Мужчина ему в общем понравился, в облике его была солидность и продуманность, начиная с аккуратно подстриженной окладистой бороды, и заканчивая модными синими джинсами и легкими кожаными коричневыми ботинками.

И в остальных деталях своей внешности мамин знакомый также выглядел довольно эффектно: высокого, в метр девяносто, роста, достаточно спортивного для своих лет сорока сложения, с открытым широкоскулым славянским лицом и проницательными, в добрых морщинках у краев, карими глазами. Прибавьте к этому подкупающую своей совсем небольшой щербатостью улыбку (верхние передние зубы у дяди Жени разделяла небольшая щель), и вы поймете, почему Яс с готовностью пожал протянутую ему добрым великаном руку, а тот в ответ, улыбнувшись ему уж совсем по-свойски, приятным баритоном произнес: «Не знал, что тебя встречу с мамой сегодня, так бы купил тебе мороженое».

– Сынок, ты погуляй пока у фонтана, мы с дядей Женей поговорим. – было видно, что мама отчего-то очень рада. Потом она ему рассказала, хотя он и не спрашивал, что дядя Женя тоже геолог, как и его папа и что его работа находится тут же, недалеко от этого фонтана. Зачем она рассказывает ему про то, где работает этот незнакомый, хоть и довольно приятный мужик?

– Мама, а помнишь ты обещала, что когда будет лето, мы поедем на Иссык-Куль, – хитро спросил Яс, прищурившись. – А лето ведь уже наступило!

– Рано еще, – улыбнулась мама в ответ. – Еще вода там холодная. А ты забыл, что бабушка на пенсии теперь? Каждый день с ней на дачу ездить будете, накупаешься, не переживай!

Так и случилось. Весь июнь Яс с удовольствием проводил летние дни у бабушки Нади. Когда они не уезжали на дачу, он ковырялся во дворе с Ленькой Добрияном в палисаднике за закапыванием их любимого клада: золотинкой под бутылочным стеклом. Ленька, которому уже исполнилось семь, был намного умнее друзей Яса по детсаду, и постоянно раскапывал где-то такие истории, от которых у Яса глаза на лоб лезли. Он и рассказал Ясу о новом приборе, который изобрели в Москве, куда ты можешь записывать любимые мультфильмы, а потом смотреть, когда тебе вздумается. Было похоже на фантастику. Потом Ленька рассказал Ясу, что он недавно читал папину газету. «Ты себе не представляешь, сколько там всего интересного», – сказал Ленька и снова Яс подумал, что вряд ли это правда. Опять Ленька старается набить себе цену. Но когда его друг поведал, что семь лет назад Яса еще нигде не существовало, чаша терпения Яса переполнилась, и он громко и иронически хмыкнул, сказав: «Ага, рассказывай!» И тут же осекся, вспомнив, сколько ему лет.

Стоп, как же это? Ведь, действительно, если ему сейчас шесть, то получается, что Ленька прав? И семь лет назад его не было в природе? Яс уже хорошо чувствовал большие промежутки времени, но год для него все еще был огромным отрезком времени. Но и его жизнь была несоизмеримо больше не только шести лет, а и шестидесяти, и шестисот, он это точно знал, но объяснить, а тем более доказать это Леньке не мог. Поэтому оставалось терпеть и молча возмущаться.

Еще лучше, чем разговоры с Ленькой, было, конечно, каждую неделю ездить с бабушкой на дачу с ночевкой, а то и двумя. Бабушке Наде, вышедшей на пенсию первой из его дедушек-бабушек, теперь ничто не мешало это делать с Ясом хоть каждый день. Они садились с ней в пустой девяносто второй автобус, конечная остановка которого как раз находилась в их третьем микрорайоне и занимали их любимые места сзади, около левого окна, на возвышении от заднего моста. Там их никто не потревожит, даже, если автобус будет битком, объясняла Надежда Иосифовна Ясу свой выбор. Когда пустой автобус подходил к остановке, Яс мелким ужиком проскальзывал между большими и неповоротливыми мужчинами и, не дожидаясь полного открытия задних дверей, втискивался внутрь, лишь только створки позволяли проникнуть его худому тельцу. И, спотыкаясь, бежал по салону на «свои» места, садясь всегда с краю и оставляя место у окна под опекой положенной на него правой руки. Занято. Надежда Иосифовна поэтому могла входить в автобус степенно, никуда не торопясь. Нагружена она была всегда большой тележкой на колесиках и еще одной сумкой, заполненными разнообразной снедью и большим термосом с чаем. Бабушка брала билет, отдавала его внуку и Яс, разделив шесть циферок на билете на две половины, правую и левую, сразу же загадывая желание. Потом он складывал сумму (он уже умел в это лето складывать до ста) левых трех цифр и то же самое проделывал с правыми. Если суммы были равны, желание должно было сбыться. За их частые поездки в тот месяц левая и правая части цифр складывались достаточное количество раз, так что он уже обо всем договорился с небесной канцелярией насчет всего, чего хотел. А именно, двухколесного велосипеда, радиоуправляемой машины (она стоила четверть маминой зарплаты и занимала центральное место в отделе игрушек в «Детском мире») и поездок на Иссык-Куль и в Москву. Просить Париж у Яса наглости не хватало. Так что оставалось только выучиться ждать и быть спокойным и упрямым, как завещала Анна Герман, песни которой Яс так любил.