Мэгги О'Фаррелл - Хамнет

Священник ожидал их на ступенях у входа в церковь, его темная сутана четко вырисовывалась на фоне побелевших от мороза камней. Приблизившись к храму, мужчины и юноши умолкли. Они собрались вокруг священника, встревоженные и молчаливые, их лица разрумянились от утреннего морозца.

Агнес вступила на церковную дорожку, священник улыбнулся ей и глубоко вздохнул.

Закрыв глаза, он торжественно произнес:

— Я объявляю о бракосочетании между этим мужчиной и этой женщиной. Вся процессия замерла в благоговейном молчании, даже дети. Но Агнес мысленно произнесла свой собственный призыв: «Если ты здесь, — подумала она о матери, — дай мне знак, сейчас, пожалуйста, я жду, я здесь».

— Если кому-нибудь известны причины или просто препятствия, почему эти люди не могут сочетаться законным браком, то пусть заявит об этом. Я спрашиваю об этом первый раз.

Его веки поднялись, и он медленно обвел пристальным взглядом всех присутствующих. Томас кольнул шею Джеймса листом падуба; Бартоломью быстро отвесил ему внушительный подзатыльник. Ричард нервно приплясывал, переминаясь с ноги на ногу, весьма вероятно, ему нужно было облегчиться. Кэтрин и Маргарет незаметно разглядывали братьев жениха, оценивая их достоинства. Джон ухмыльнулся, засунув большие пальцы под натянутые завязки своего дублета. Мэри уткнулась взглядом в землю, на лице ее застыло какое-то болезненное выражение.

Вновь глубоко вздохнув, священник задал свой вопрос второй раз. Агнес вдохнула морозный воздух разок-другой, и малыш в ней повернулся, словно услышав какой-то шум, возглас, словно услышал свое впервые произнесенное имя.

«Яви мне знак сейчас», — вновь подумала Агнес, с обдуманной и чуткой осторожностью мысленно произнося эти слова.

Джоан, нагнувшись к расшалившемуся малышу, шикнула на него, приложив палец к его губам. Джон переступил с ноги на ногу, случайно толкнув свою жену. Мэри уронила перчатки, и ей пришлось наклониться, чтобы поднять их, однако прежде она сердито зыркнула на мужа.

Произнеся оглашение в третий раз, священник поднял голову и, увидев, что все взгляды устремлены на него, раскинул руки, словно призывая в свои объятия всех собравшихся. Не дождавшись, пока заключительные слова слетят с уст священника, жених выступил вперед и остановился на церковном крыльце перед ним, словно хотел сказать: «Давайте уже приступим к делу». Над группой мужчин прокатилась волна тихого смеха, снимая накопившееся напряжение, и тогда Агнес уголком глаза увидела справа какую-то вспышку, странный яркий цветной всплеск, словно что-то светлое промелькнуло перед глазами, подобно взмаху крыльев пролетевшей птицы. Что-то упало с дерева над ними. И опустилось на плечо Агнес, на желтую ткань ее платья, соскользнуло на грудь и на легкую округлость ее живота. Она ловко подхватила слетевший подарок и прижала к себе. К ней в руки слетела веточка рябины с огненно-красными ягодами и несколькими узкими, посеребренными снизу листочками.

Она нежно сжала веточку в пальцах. И тут же к ней подошел ее брат. Он коснулся ягод, лежавших на ладони Агнес, и взглянул на раскинувшуюся над ними крону дерева. Брат и сестра понимающе переглянулись. Агнес протянула Бартоломью руку. Он крепко сжал ее, возможно, излишне крепко; он никогда не понимал или не осознавал полностью собственную недюжинную силу. Его холодные и огрубевшие мозолистые пальцы слегка царапали ее кожу. Он повел сестру к церковным дверям. Жених уже пылко протягивал к ней руки. Остановившись, Бартоломью вынудил помедлить и сестру. Жених ждал, улыбаясь, с протянутой рукой. Бартоломью подался вперед, продолжая удерживать Агнес у себя за спиной. Другой рукой он сжал плечо будущего мужа. Агнес поняла, что брат не хотел, чтобы она его слышала, однако не могла закрыть уши: ее слух отличался ястребиной остротой. Склонив голову, Бартоломью прошептал на ухо ее будущему мужу:

— Береги ее, латинский умник, хорошенько береги, и тогда ничего плохого с тобой не случится.

Выпрямившись, Бартоломью взглянул на сестру и с широкой улыбкой обернулся к родственникам и гостям; он отпустил руку Агнес, и она шагнула навстречу своему жениху, заметив, что он слегка побледнел.

Опустив кольцо в святую воду, священник благословил его и передал жениху.

— In nomine Patris, — произнес он ясным, слышным даже в задних рядах процессии голосом, и кольцо скользнуло сначала на ее большой палец, — in nomine Filii — кольцо коснулось ее указательного пальца — in nomine Spiritus Sancti [5] Во имя Отца… и Сына… и Святого Духа… (лат.) — молитвенная формула, сопровождающая церковные обряды. — и перешло на средний палец. Наконец прозвучало завершающее слово: Аминь — и кольцо опустилось на ее безымянный палец, где, как рассказывал ей жених, когда они прятались в яблочном амбаре, скрывалась вена любви, соединенная с ее сердцем. Агнес почувствовала в первый момент холод металла и влаги святой воды, однако кровь, бегущая прямо от ее сердца, сразу согрела кольцо до приятного телу тепла.

Она вступила под церковные своды, ощущая тройственное единство ее приобщения к новой жизни. Кольцо на пальце, веточку с ягодами рябины в ладони и руку своего мужа. Они вместе прошли по нефу, за ними хлынул людской поток, послышался звук шагов по плитам пола и шуршание одежды людей, занимавших свои места на скамьях. Агнес преклонила колени около алтаря, слева от своего супруга, чтобы прослушать мессу. Они одновременно склонили головы, и священник накрыл их льняными покрывалами, чтобы защитить от демонов, от дьявола, от всего дурного и порочного в земном мире.

Агнес прошла по комнате верхнего этажа, где в сходящихся лучах света кружились и опадали пылинки. Ее дочь лежала на соломенном тюфяке, не сняв платья, но сбросив туфли.

«Девочка дышит, будем считать, что это уже хорошо, — подходя ближе, сказала себе Агнес, пытаясь унять биение трепещущего, готового выскочить из груди сердца. — Вот ведь ее грудь вздымается и опадает, щеки пылают, руки вытянуты по бокам, пальчики согнуты. Все не так уж плохо. Наверняка. Ведь я уже рядом, и Хамнет здесь со мной».

Подойдя к постели, Агнес присела рядом, ее юбки широким кругом опустились вместе с ней.

— Джудит? — позвала она, приложив ладонь ко лбу девочки, пощупала пульс на запястье, погладила по щеке.

Осознавая, что Хамнет маячит прямо за ее спиной, Агнес задумалась, низко опустив голову. «Жар, — мысленно констатировала она совершенно спокойно и невозмутимо, — сильный жар, тело влажное и горячее. Дыхание учащенное и поверхностное. Пульс слабый, неустойчивый, частый».

— Долго она в таком состоянии? — спросила она вслух, не поворачиваясь.

— С того времени, когда я вернулся из школы, — ответил Хамнет, странно визгливым голосом, — мы играли с котятами, и Джуди сказала… что бабушка просила нас наколоть растопку, и мы уже собирались пойти к дровяному навесу, но котята так забавно крутились и прыгали… Дрова же от нас никуда не убегут, и я…