Ирина Сукневич - Битва на поле Куликовом

А когда на Великой улице показались ратники, Ксюша и Олена кинулись им навстречу, проталкиваясь через густую толпу.

Впереди воинства ехали князья — братья Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич.

И вдруг из праздничной, бурлящей толпы раздались крики:

— Слава тебе, великий князь Дмитрий Донской!

— Слава!

— Слава!

— Слава!!!

— Слава и тебе, князь Владимир Храбрый!

— Слава!

— Слава!

— Слава!!!

Братья переглянулись, довольные: «Ишь, как народ прозвал».

Передние воины уже видят белые стены Кремля, весело взбегающие на холм к Фроловским воротам. А в тех вратах разноцветной толпою княгини с детьми ждут не дождутся своих князей. Тут и Евдокия с сыновьями, и Елена Ольгердовна.

Ждут…

Шагают ратники. И их, победителей, славит народ. Теперь по улице везут на русских и татарских телегах раненых.

Протискиваются к ним Ксюша и Олена.

— Юрку моего не видали? Юрку-сапожника?

— Доронку моего не встречали? Доронку-кузнеца?

— Нет!

— Нет!

— Нет!..

И отводили взоры в сторону от женщин ратники.

Тут увидели Ксюша и Олена Ерофея и Степана.

— Ерофеюшка!

— Дядя Степан…

— Где наши?

Но уже все поняли женщины: завыли разом высокими голосами, запричитали…

Обнял их Степан, прижал к груди:

— Утештесь, мои милые! Уймите боль-печаль, мои ясные. Сложили ваши мужья головы за Русь нашу великую. Но не покинули они совсем нас с вами. Растут у вас детишки, неистребимо наше русское семя!..

Поют, гудят колокола и над Москвой, и над всей землею русскою…

Вдруг стих народ на московских улицах — везут колоды с телами знатных князей и бояр. Слух прокатился по толпе: на одной из подвод тело инока Пересвета.

Провезли мертвых. И опять: крики, шум, движение в толпе встречающих. Проходит мимо москвитян богатый полон: сильные лошади везут телеги, нагруженные доверху оружием, всяким добром, что побросали в панике татары. Гонят скот: стада, табуны коней… Бредут волы, мотая черными головами с короткими рогами вразлет.

Мамай с малой своей дружиной бежал с поля Куликова в такой панике и в таком великом страхе, что ни о чем не мог думать в обратном пути, сменяя одного коня на другого. Твердил он сквозь сжатые зубы:

— Быстрее!.. Быстрее!.. Как бы не догнали.

И только потом со всей неотвратимостью настигло его слово «позор». Настигло и заполнило все сознание. Спасти честь мог только новый поход на Русь.

И Мамай начал готовить его. Но уже не было у татар былой силы, а главное — не было в Орде веры в самого правителя.

А тут еще пришла беда: грозит Мамаю с востока потомок самого хана Чингиса — царь Тохтамыш. Очень пригодилась рать, собранная против Дмитрия. Мамай повел ее навстречу врагу.

Берега реки Калки стали местом битвы двух татарских войск, и победил в этой битве Тохтамыш.

Известно, друзья познаются в беде. Когда весть о разгроме Мамаева войска пришла в Орду, вельможи стали говорить между собой:

— Не лучше ль нам перейти к Тохтамышу?

И перешли. Совсем мало людей осталось с Мамаем. И те, кто не изменил ему, убежали с ним в Кафу, город, где совсем недавно собирали наемников для великого похода.

В Кафе за большое вознаграждение спрятали Мамая и его спутников от воинов Тохтамыша, которые, посланные в погоню, уже рыскали по городу. Но спасители оказались алчными людьми. Увидев у Мамая ханские сокровища — злато, серебро, драгоценные камни и жемчуг, — не раздумывая, убили они бывшего темника и завладели его богатствами.

Так бесславно закончилась жизнь Мамая.

Тохтамыш, захвативший земли Орды, направил своих послов в Москву к великому князю Дмитрию Ивановичу, а также ко всем князьям русским, оповещая их о своем воцарении, о победе над Мамаем.

Тохтамышевы послы вели себя так, будто ничего не изменилось в отношениях русских и татар после Куликовой битвы. И получалось, по их словам: бился князь Дмитрий против Мамая, а не против ига татарских ханов, насилия и унижения. И вовсе не за освобождение Русской земли положили свои головы на Куликовом поле русские ратники — воевали они против плохого хана. И вот теперь Мамая нет, победил его Тохтамыш, и все должно остаться по-старому, как было прежде, при сильных ханах, когда Русь платила огромную дань, когда ехали за ярлыками на княжение все русские князья с поклоном и дарами в татарскую Орду к каждому новоявленному хану.

Выгнать бы этих послов с русской земли, да нет сил для новой битвы — оскудела земля русская воинством, девять из десяти не вернулись с Куликова поля, не поросли еще травой могилы братские.

И пришлось принять Тохтамышевых послов с честью и проводить в Орду со многими дарами. За ярлыками же князья не поехали — послали к хану лишь своих бояр с подарками.

Куликовская битва возвеличила Москву еще больше среди русских княжеств, и князь Дмитрий повелел отныне величать себя «великим князем всея Руси».

Первого ноября 1380 года все русские князья собрались вместе и обещали помогать друг другу в борьбе против татар.

Тохтамыш понял, что Русь, хотя и прислала ему дары, не признает прежних отношений с татарами. И прежде чем собрать новый поход на Москву, он осенью 1381 года отправил к Дмитрию Ивановичу и всем князьям русским нового посла, царевича Акхозю, и с ним семьсот человек татар. «Все русские князья должны немедля явиться в Орду, как ханские данники» — вот какой приказ хана вез царевич на Русь.

В Нижнем Новгороде Акхозе передали слова Дмитрия: «Лучше этому царевичу и не ездить в Москву. А коль приедет, да еще оружный, худо ему будет».

После Куликовской битвы татары стали с опаской смотреть на Русь, и Акхозя вместо себя послал к великому князю небольшую дружину. Но и та вернулась восвояси — не посмели татарские послы войти в Москву.

И Тохтамыш понял: «Только одно может вернуть Орде покорность русских князей — поход на Русь».

Летом 1382 года Тохтамыш двинулся к Москве. Шел скрытно, надеялся врасплох захватить Дмитрия. Тохтамыш торопился, чтобы не успел московский князь собрать полки. Вся надежда была у татарского хана на внезапность.

Не ходили так прежде татары на Русь — будто ночные разбойники.

Тайно крался Тохтамыш, а все-таки долетела весть о его походе до нижегородского князя. Чтобы спасти свое княжество от разорения, он послал к Тохтамышу двух своих сыновей, Семена и Василия. Приказал им заверить хана в покорности.

Но татарская рать миновала Нижний Новгород и так быстро шла к Москве, что два княжича едва догнали ее на окраинах рязанской земли.

Рязанский князь Олег остался верен себе: несмотря на договор с Дмитрием иметь общих врагов и друзей, встретил татар с богатыми дарами на границе своих владений, бил челом, просил не разорять его землю, а в благодарность за это обещал показать броды через Оку.