Владимир Мищенко - Сказ о жреце Раме

Как будто кто его слушал в шатре, т.к. легкие камышовые двери отворились, и на улицу вышел мужчина в красиво отделанной одежде и богато украшенной золотой вязью кривой саблей.

– Ба! Ивко!– закричал радостно воин, глядя на князя русов. – Что, за рухлядью приехал? Опоздал, брат! Опять опоздал! – продолжал он радостно кричать, подходя к всадникам.

Ивко соскочил с коня и бросился обниматься со старым другом.

– Нет, дружище. Сегодня я в походе, но не за рухлядью. Пойдем в шатёр, там всё расскажем.

– Обожди. Сейчас за угол зайду до ветра, а потом вместе войдём. Будет лучше, если я тебя представлю, как своего боевого друга.

Через несколько минут все зашли в княжеский шатёр. Точнее, ханский, т.к. многие киммерийцы предпочитали такое название. Хотя конкретных требований не было. Да и попробуй, предъяви что-нибудь киммерийцу, и я посмотрю, сколько минут ты проживёшь.

– Слава богам и воинам! – громко поздоровался Ивко и следом за ним остальные.

– Слава! – ответили им воины, сидящие на больших подушках.

– Великий хан, это мой боевой друг, соратник, князь русов, отличный вой Ивко. Позволь ему и его товарищам быть здесь. У него дело к тебе.

– Что ж, хорошим воям я всегда рад, даже если это вои врага. Для киммерийца хорошая сеча, что праздник. Проходите, рассаживайтесь, будьте как дома, но помните, что хан здесь я.

– Благодарствуем, великий хан.– Сказал Ивко, слегка склонив голову в поклоне.

Когда все расселись, хан сказал:

– Вы с дороги. Судя по пыли на вашей одежде, ехали долго. Два слова о вашем деле и идите отдыхать. Гостевые избы для вас готовы.

– Избы? – негромко непроизвольно сказал кто-то из гостей.

– А что? А вы думали, раз киммериец, значит, дикий варвар, умеющий только хорошо воевать и убивать?

– О, нет, великий хан. – Вмешался в разговор Рама.– Я верховный жрец Славии, но вы нас зовёте славянами. Я еще на входе обратил внимание, какие красивые украшения носят ваши женщины. Судя по тому, что они, скорее всего, вышли из-под руки одного мастера, это не было взято в набеге. Это, наверняка, работа вашего мастера.

– Хо! – довольно сказал хан. – Верно подметил, жрец. Мало того, это сделано моим собственным племянником. Кстати, настоящий киммериец. И отец его, и отец его отца – все истинные киммерийцы. Правда, одна из женщин, где-то там, было не киммерийца, но из прямого рода самой Евы. Поэтому и женщины племени моего брата не совсем похожи на моих женщин, но зато все мужчины как на подбор – крепкие батыры и славные ханы. Так что ты хотел мне сказать, хитрый жрец племени Славии?

– Просьба у нас простая: пропусти нас, великий хан, через земли твои. Мы идём мирным походом через горы Кавказские, перевалы горные в долины персидские, где растёт густая трава, и пасутся огромные стада тучных коров. Там полноводные реки и огромное море. Туда мы идём.

Хан задумался, постукивая пальцами по животу, как по барабану.

– Что ж, идите, отдыхайте. Колодец, тела обмыть потные, у вас во дворе. Чуть позже позовут вас на вечернюю трапезу. А я думать буду. – При этом прокрутил кистью, отпуская их. Но потом вспомнил, что перед ним десяток уважаемых князей со своими дружинами, поэтому добавил – Отдыхайте, князья. Вечером пить, гулять будем. Потом дела думать будем.

С легким поклоном, приложив руку к сердцу, князья вышли из шатра.

– По-моему, он сам заинтересовался этим. – С улыбкой в голосе произнёс кто-то из них.

– Это хорошо. – Подтвердил Рама. – Мидийские цари, я слышал, весьма воинственны и имеют хорошее войско. Там у нас каждый вой будет на счету. Может случиться, что и женщинам сражаться придётся. Будем надеяться на лучшее, но готовиться к худшему.

Шагах в пятидесяти от ханского шатра стояло три деревянных барака, а возле входа вкопаны тонкие брёвна в качестве коновязи.

– Ба, да где ж они в степи столько брёвен нашли? Это ж откуда им пришлось их тащить?

– У них быки отличные, что наши гридни, всё утащат.

– Что гридни утащат, ты правильно подметил. Утащат, особенно медовуху, только отвернись.

Все рассмеялись, оценив шутку. Внутри была всего одна, но огромная комната, при этом разделённая на отдельные спальни прозрачной, буквально воздушной тканью, которой никто ни то, чтобы не видел, но даже и не слышал о существовании таковой. Слева от двери был длинный стол и много оленьих и бараньих рогов. На одном из них висел короткий меч в простых ножнах. Скорее всего, это была простая подсказка для незнающих. Скинув броню на стол, они разделись по пояс, и вышли во двор к колодцу, где отроки киммерийцы уже доставали ледяную воду из глубокого колодца. Грубые доски кроватей были застелены шкурами животных. Причем, каждый участок одним отдельным видом – лисицами, волчьими, козьими, медвежьими. Рама, не особенно привыкший к таким длительным переходам, облегчённо растянулся на бараньих шкурах, с легкой грустью вспомнив собственную избу, свою кровать с льняными простынями и крынкой холодного молока на столе. Протяжным выдохом убрал из головы грустные мысли и начал обдумывать предстоящий разговор с ханом, предполагая, что же он потребует за свободный и безопасный проход через свои земли. И как-то незаметно задремал.

– Жрец! Палёные перья ворона Одина! Вставай! Великий хан трапезничать приглашает! – проорал Ивко, стоя возле кровати Рамы. Пришлось вставать, но так не хотелось!

В шатре пир уже шёл. Тогда были простые нравы – тебя позвали, а приходить или нет, пить или не пить – не вопрос. Настоящий батыр сам решает, что ему делать. Великий хан помахал рукой, приглашая Раму к себе.

– Садись рядом со мной, хитр-рый жрец.– Грассируя произнес хан.– Много думал я, пока ты спал. Даже с братом советовался. – Начал разговор уже хорошо подвыпивший хан. – Интересную штуку ты мне предложил. – Хотя никакого предложения, кроме просьбы пройти сквозь эти земли, не было – подумал Рама.

– Я даже с саксами поговорил. Они тоже уже устали бодаться с этими савроматами и подумывают, куда бы им смотаться, чтобы каждые пару восьмиц не сражаться с очередным их племенем. Понимаешь, нельзя каждую неделю воевать. Нет, ты не подумай, никто из нас не боится хорошей драки, но всему должен быть разумный предел. Короче, саксы тоже пойдут с тобой. Ну, не совсем с тобой, но рядышком. В случае чего, они помогут тебе, а ты им. Я тоже, в смысле не я лично, а мой средний сын. Что я хотел сказать? А, да. Я тоже пойду, но не сейчас, а по весне. Сам понимаешь, такие дела так быстро не решают. Мы – всадники и нам собраться ничего не стоит. Но я – великий хан. Я должен принимать решения не спеша. К весне будет нормально. А тебе я дам два десятка всадников. Опять же, не тебе, а с тобой. Сам понимаешь, мы – киммерийцы. Над нами никого быть не может. Мои люди будут крутиться рядом. Обузой не будут, но и помогут. В случае чего. А при тебе постоянно будет один воин. Всё, что скажешь, он предаст моему сотнику. Есть у меня один такой. Толковый. Вот там я его и проверю. Ты там устроишься, обживёшься. Мои люди тоже посмотрят, а по весне и встретят, и на стойбище своё проводят. А ты уж там, будь другом, посмотри. Если надо подскажи сыну. Малой он у меня ещё – только двенадцать зим будет этой зимой. Если ты там ещё останешься, это понятно. Ну, как?