Ирина Костина - Наследники и самозванцы. Книга пятая

А, во-вторых, тяга у русского человека к земле всегда была слишком велика. Поэтому офицеры даже без гроша за душою, вместо военной карьеры, с радостью предпочли вернуться в деревню – возделывать поля и налаживать хозяйство.

Такой оборот дела заставил императрицу, спустя несколько месяцев, отменить указ, чтоб не лишиться доброй половины армии. А Миних получил выволочку.

Казалось, фортуна навсегда отвернула свой ясный лик от фельдмаршала. Государыня на него дулась. Бирон нарочито игнорировал. А недруги с удовольствием подвергали фельдмаршала безжалостным выговорам и насмешкам.

Но неутомимый Миних не падал духом. И в скором времени представил государыне новый проект – выстроить большие казармы в окрестностях Петербурга, чтоб объединить всех солдат пехотных гвардейских полков под одну крышу. Доныне солдаты и низшие офицерские чины размещались по домам обывателей, и это создавало неудобство одновременно, как жителям, так и командирам.

Императрица подумала и сочла это предложение полезным. И Миних радостно засучил рукава. Он живо нарисовал проект и выбрал место. А полки так усердно взялись за строительство, что уже на следующий год казармы были готовы.

Анна Иоанновна слегка «оттаяла» к опальному фельдмаршалу и выразила похвалу в виде денежного вознаграждения за вклад в развитие военного дела империи. Но в то время ни она, ни даже сам Миних не могли и предположить, какую недобрую услугу составит его строительство казарм в недалёком будущем принцессе Анне Леопольдовне.

Летний императорский дворец

Расследование по делу Волынского затянулось на два месяца. Измученные допросами и зверскими пытками, арестанты безжалостно оговорили себя и патрона. И признались в несуществующем заговоре, чем обрекли себя на смертный приговор.

Бирон лично похлопотал о том, чтоб поучаствовать в проекте приказа об изощрённых методах казни Волынскому и его соратникам.

Но Анна Иоанновна долго не решалась ставить подпись под этим приказом. Она даже плакала, и несколько раз просила герцога Курляндского пересмотреть материалы допросов, чтоб убедиться, нет ли там ошибки. Умоляла позволить ей заменить для Волынского казнь на ссылку. Но своим жалостным отношением к Артемию Петровичу лишь разжигала ревность Бирона и ненависть его к сопернику. Чем сильнее тот озлоблялся, тем яростнее противился просьбам государыни о снисхождении к осуждённому. Наконец, фаворит, теряя терпение, поставил перед императрицей вопрос ребром:

– Или я?! Или этот проходимец Волынский?!

И государыня сдалась.

27 июня на площади Сытного рынка состоялась казнь Артемия Петровича. Вместе с Волынским пошли на эшафот два его соратника – архитектор Петр Еропкин и советник адмиралтейской конторы Андрей Хрущев. Остальных прилюдно били кнутом и разослали в ссылки. Дочерей Волынского Анну и Марию велено было постричь в монахини и сослать в отдалённые монастыри.

Этим летом императрица отменила свою ежегодную поездку в загородную резиденцию Петергоф. И на это было две причины. Первая – государыня была нездорова; её мучили приступы боли, от которых она порой лишалась чувств. А казнь Волынского, которую Анна Иоанновна пережила, как потерю близкого человека, усугубила частоту этих приступов.

А вторая причина – Анна Леопольдовна была на сносях, и малютка вот-вот должен был появиться на свет. Императрице очень хотелось присутствовать при этом радостном событии.

12 августа 1740 года принцесса благополучно разрешилась мальчиком, на радость царствующей тётушки. Младенцу дали имя Иоанн (в честь деда) и отчество Антонович. Государыня тут же объявила новорожденного законным наследником престола и поместила его в покоях, подле своих.

В летнем императорском дворце по поводу рождения цесаревича вторую неделю шумели балы. Но сама Анна Иоанновна появлялась на них не более, чем на пару часов. Затем в сопровождении фрейлин и статс-дам удалялась в свои покои. Ночи она проводила в окружении лейб-медиков и верных шутов, первые из которых стремились облегчить её нестерпимые боли, а вторые изо всех сил старались рассмешить и позабавить государыню в нелёгкие часы бессонницы.

Из-за того, что гости редко видели на балах императрицу, слухи об её тяжёлой болезни нарастали, как снежный ком. Все были озабочены одним вопросом – кто же будет наследовать престол в случае, если государыня преставится? Вернее, кто удостоится чести регента при младенце-императоре?

дом шведского посланника Нолькена в Санкт-Петербурге

Слухи о болезни русской императрицы просачивались к иностранным посланникам. И заставляли волноваться не только Францию, но и Швецию.

Шведский президент Государственной канцелярии граф Юлленборг срочно направил депешу в Петербург своему посланнику Нолькену, в которой предполагал, что, если русская царица в скором времени умрёт, то это повлечёт новый виток беспорядков в России, связанных с борьбою за власть. Поэтому нацеливал Нолькена уже сейчас активно искать контакта с одной из русских оппозиционных группировок, которая в обмен на шведскую финансовую и военную помощь ещё до своего прихода к власти согласилась бы на территориальные уступки для Швеции.

Проблема войны с Россией неуклонно муссировалась в Стокгольме. Сосредоточенная за зиму многочисленная русская армия на Выборгской стороне, безусловно, сдерживала шведских генералов. Но аристократия во главе с Юлленборгом упорно скандировала в рикстаге лозунги, призывающие к войне!

Из-за невозможности достичь единогласия двух непримиримых партий, выступление шведской армии продолжало отсрочиваться, несмотря на то, что миновала зима, весна, и лето уже подходило к концу. И Юлленборг, возглавляющий партию «шляп», озарился идеей – заручиться поддержкой у оппозиционной русской группировки, с тем, чтобы внести раскол в русскую элиту.

По его мнению, попытать счастья можно было у трёх претендентов: первый – это герцог Курлянский, вторая – Анна Леопольдовна и третья – царевна Елизавета.

Задача, которую Юлленборг поставил перед Нолькеном, – определить, кто из троих будет согласен уступить Швеции финские земли в обмен на оказанное содействие в получении короны. И начать переговоры.

А, поскольку Франция теперь выступала союзником Швеции, Юлленборг посоветовал Нолькену, обсудить поиски оппозиционеров с Шетарди в надежде снискать в нём соратника.

Нолькен пригласил Шетарди к себе в дом под предлогом дружеского визита. И, коротая вечер за партией в шахматы, стал прояснять мнение Версаля о русской обстановке вокруг наследования престола.

Нолькен поставил на шахматную доску рядом двух королей: