Александр Идоленков - Подвиг бессмертия. Книга первая. Откровение

«На обратном пути подберу», – думал мимоходом Степан. Вот и дом Катерины.

Незадолго до прихода Степана Матвей, отец Кати, вышел на природу по нужде, неторопливо присел, опустив штаны. В густых кустах ивняка у него для этих целей была вырыта яма и обвита плетнём из растущих тонких ветвей ивняка.

Вскоре он увидел крадущегося Степана. Метрах в двадцати от него он остановился. Подозрительно огляделся, залёг в густой кустарник, притаился. Ошарашенный Матвей, затаив дыхание, с недоумением и возмущением стал ждать развязки, позабыв о своём деле.

«Не ожидал я от Степана этого», – подумал Матвей. А чего этого, он не знал и не мог даже предположить, потому что Степан был у него первым кандидатом в мужья Катерины.

Не прошло и двух минут, как вновь затрещали кусты, озираясь и пригибаясь к земле, прошёл, кто бы вы думали, – Васька Луньков. Матвей озадачился до отупения, а Стёпа отметил про себя: «Ещё один воздыхатель явился».

Все сидят, затаившись, чего-то ждут. Время идёт, а неудобная поза отца Катерины становится ему уже невмоготу. И вот эта разгадка наступила – со скрипом растворились ворота, и Катерина вывела корову, привязанную за рога верёвкой. Она прошла по седому от росы лугу босыми ногами, оставляя в нём след, в нескольких метрах от притаившихся в кустах гостей, не заметив их. Привязав верёвку к колу, забитому в землю, она ласково погладила корову по шее, направилась к дому. В этот момент Васька выпорхнул как ни в чём не бывало из своего укрытия и пошёл нахальным образом наперерез Катерине. Не доходя несколько шагов, он весело изрёк:

– Здравствуй, уважаемая Катерина Матвеевна.

От неожиданности она вздрогнула и, взглянув на него, остановилась.

– Ты откуда в такую рань? – прозвучал её звонкий, волнующий, как колокольчик очаровательный, слегка настороженный голосок. – Испугал, негодник, до…

– Ищу телёнка, – дерзко соврал Луньков, – вчера куда-то сбежал. Ты не видела?

– Нет, не видела. Что он, с крыльями, такое расстояние перелететь? Не было здесь никаких телят, – успокоившись, с ухмылкой ответила Катя и попыталась уйти, но Василий загородил собой ей отступление к дому и, подойдя совсем близко и взяв её за локоть, чем очень встревожил Степана, отчего тот слегка приподнялся. Это не без удовольствия отметил как положительный факт сидящий всё в той же неприличной и уж совсем неудобнейшей позе Матвей Иванович.

– Послушай… это самое, ответь мне на один вопрос, – Катерина при этом дёрнулась, освобождаясь, давая тем самым понять, что такие вольности ей совсем не по нраву. – Только на один…

– Хорошо. Я слушаю тебя, – спокойно с явным любопытством глянула она ему в глаза, останавливаясь, ожидая его объяснений.

Он продолжал мяться, не решаясь высказать своё сокровенное, накипевшее на душе.

– Пойми меня, это самое… я хочу жениться… стань моей… женой? А? – пролепетал Василий. У него был такой жалкий, обречённый вид, будто он знал ответ заранее. Катерина от неожиданности растерялась, немного подумав, ровным голосом сказала ему:

– Вася, жениться тебе ещё рано. Ты даже собой не можешь управлять. Ты парень красивый, стройный, но я, откровенно, боюсь тебя. В постоянном страхе за себя и своих будущих детей я не хочу провести свою жизнь. Решать не мне, иди к моему отцу, он тебе даст точный ответ. А я говорю тебе честно, без обид – нет, никогда нет! – с горячностью заявила Катя и убежала.

– Всё равно будешь моею, – крикнул вдогонку Луньков и тише добавил: – Не хочешь по-хорошему, будешь по-плохому, это я тебе гарантирую, сучка.

Эти злобные угрозы услышали и Степан, и Матвей Иванович. Однако, выводы сделал каждый свои. Постояв немного, Василий круто развернулся и побежал в сторону Сдесловки. Следом вроде незамеченным удалился и Стёпа.

А уж как был рад Матвей Иванович, ему открывалось широкое поле для завершения его уже совсем незавершённого, не терпящего отлагательств дела…

Обозлённый Васька от обиды за неудавшееся сватовство мчался домой не чувствуя ног до тех пор, пока не запыхался и не выбился из сил. Свернув с тропы и увидев зелёную полянку, он упал с разгону ничком в душистую траву и, уткнувшись носом в землю, горько разрыдался.

Постоянные неудачи, срывы в работе, вечное ворчание и недовольство матери, бедность – всё это складывалось в кучу проблем, которые выводили его из равновесия и мешали быть уверенным и не злиться, не дерзить, чтобы казаться человеком, с которым нужно считаться.

– Бедность! Да, да – бедность, именно бедность, вот причина по которой она не захотела быть моей.

Он сел и, уставившись в глубину леса невидящими глазами, долго сидел молча. Потом злорадно улыбнулся, вскочил на ноги и злобно сказал вслух:

– Ну, что ж, я уровняю вас с собой!

Круто развернулся и решительно зашагал домой.

– Так это женихи! А я-то, дурень, подумал воры. Ха-ха-ха, – веселился Матвей, вспоминая разыгравшую только что перед ним трагикомедию. – Ну и… позабавили… сукины дети.

– Ты это чо веселишься? – пристала с расспросами жена.

Он вполголоса, озираясь, боясь, чтобы никто случайно не подслушал и не раскрыл его тайну, поведал ей о случившемся.

– Дочь-то выросла. И такая ладная получилась, – рассуждал с задумчивой улыбкой Матвей, глядя на жену, пытаясь обнять её с озорством давно ушедшей удали.

– Девка созрела для замужества, – поддакивает в такт ему Анютка – жена его, уклоняясь от его ласк – «лобзаний», как она в шутку называла это, которые ни к чему путному не приведут, кроме разочарований и мыслей о, считай, прожитой жизни.

– И в хозяйстве не уступит взрослым, и по дому кого хочешь заменит. Что говорить, не опозорит, – заключил хозяин, глядя влюблёнными глазами в чистое, моложавое лицо своей жены: – А что с женихами? Ваську ни в какие расчёты брать не будем – шалопай и бездельник, как ни крути. А вот Степан кандидатура подходящая. Парень, достойный нашей Катюхи.

– И я одобряю, – поддакнула Анютка. – Умён, работы не боится. Думаю, что в деревне он не задержится, в город подастся. Надо поинтриговать это дельце. Степан, при всех его качествах, больно стеснителен. Подтолкнуть надо незаметно. Сегодня у нас что, пятница? Пошли-ка в воскресенье сына с Катериной в читальню. Там, даст Господь, они и свидятся.

Она набожно перекрестилась, благословляя таким образом задуманное. Не откладывая в долгий ящик, Матвей Иванович позвал Семёна, старшего сына своего, и приказал:

– Сеня, сходи, Господи, когда это уж у нас воскресенье будет, ага, через два дня, так вот в воскресенье в эту самую… в избу-читальню вместе с Катюшей и узнайте свежие новости: что на божьем свете творится, что говорят в миру люди. А то мы тут на хуторе совсем заплесневели, скоро и паутиной покроемся. Освежи свой кругозор, если сказать одним словом, да и себя показать нужно сельчанам. Совсем тут затухли.