Анри Труайя - Свет праведных. Том 1. Декабристы

Две страницы размашистого письма избавили ее от угрызений совести. Софи запечатала конверт в тот момент, когда услышала, как у крыльца остановилась лошадь: Николай вернулся из Пскова. Она вышла ему навстречу и удивилась, не увидев его в передней. Пройдя в гостиную, Софи несколько раз позвала его. Дверь кабинета открылась. Николай стоял рядом с отцом.

– Иди сюда скорее! – сказал он. – Нам как раз нужно поговорить с тобой!

Вид у него был таинственный и торжествующий; Николай осторожно прикрыл за Софи створку двери, словно малейший шум мог погубить всех их. Михаил Борисович тоже выглядел удивительно довольным. Он знаком пригласил сноху сесть рядом с ним на диван и сказал:

– Я хочу сообщить вам важную новость: я собираюсь выдать замуж мою дочь.

– Что? – прошептала озадаченная Софи. – Она мне об этом ничего не говорила!

– Все потому, что Мария сама еще не знает об этом!

Беспокойство охватило Софи. Она спросила:

– О ком идет речь?

– Ты не догадываешься? – весело спросил Николай.

Опасения Софи оправдались: циничный, наглый Седов наконец решился! Она пожалела Марию и вздохнула:

– Нет… представления не имею…

– Вася! Вася Волков! – объявил Николай.

Софи была так далека от того, чтобы подумать о нем, что не могла и слова произнести.

– Я его только что видел, – продолжал Николай. – Бедный юноша очень влюблен. Он открыл мне свои намерения и попросил быть его ходатаем. Он ждет лишь знака, чтобы обратиться к отцу с официальной просьбой…

Софи представила себе отчаяние золовки и возмутилась:

– Это невозможно!

– Почему? – спросил Николай.

– Твой Вася совсем не интересен!

– Я с тобой не согласен.

– Да нет же, Николай!.. Он вялый, хитроватый, слабовольный!.. Он никому не может понравиться!..

Николай рассердился:

– Ты забываешь, что он мой лучший друг!

– Потому что он единственный образованный юноша в этих местах. В Санкт-Петербурге ты бы его даже не заметил!

– А он в Санкт-Петербурге обратил бы внимание на Марию? – жестко переспросил Михаил Борисович.

– Я в этом уверен, батюшка!

– Полноте! Она очень мила, но не слишком привлекательна для мужчины! Ни телесной грацией, ни живостью ума не наделена.

– Неужели вы серьезно говорите такое? – воскликнула Софи.

Михаил Борисович покачал головой:

– Конечно, да! Да!.. На нее скучно смотреть, да и слушать скучно…

Он понял, что перегнул палку, высказывая свои критические замечания, но ему не удалось овладеть собой. С тех пор как Софи вошла в их дом, он не мог простить Марии, что она не так великолепна. Своим угрюмым видом и угловатыми движениями Мария лишала очарования пол, чьим чудесным украшением была ее невестка. Даже тот факт, что они были устроены одинаково и обе носили платья, был невыносим. Это была какая-то ошибка природы.

– Вася Волков – партия, на которую мы и надеяться не могли, – продолжил он. – С ним она будет очень счастлива…

– Откуда вам знать?

– Отец угадывает подобные вещи. Она не покинет эти края. И, конечно же, поселится с мужем в Славянке…

– …Около Дарьи Филипповны! – подхватила с горечью Софи. – Я бы не хотела, чтобы эта женщина стала моей свекровью!

– Согласен с вами, – громко рассмеявшись, сказал Михаил Борисович. – Она – скорее стеснительный довесок.

Уязвленный в своих симпатиях, Николай резким тоном произнес:

– Речь идет, насколько я понимаю, не о Дарье Филипповне, а о моей сестре! Как и отец, я полагаю, что этот брак должен состояться. И как можно скорее! В интересах самой Марии!..

Михаил Борисович чуть не ляпнул: «Она подарит мне внука», но удержал эту фразу на краешке языка. Еще секунда, и он нанес бы непоправимую обиду Софи. Впрочем, теперь, когда она жила рядом с ним в Каштановке, он уже не хотел, чтобы у нее родился ребенок. Мысль о том, что сноха может забеременеть, внушала ему ужас. Дай Бог, чтобы ему не пришлось увидеть, как обезобразит ее беременность, как она будет выставлять напоказ тяжелый плод ее любовных ласк с Николаем! Когда он представлял себе молодую женщину в кровати сына, его охватывал гнев против мальчишки, завладевшего всеми правами на нее.

– Я уверена, что Мари откажет ему, – сказала Софи.

– Только этого недоставало! – заметил Николай. – Разве она сможет противиться воле отца?

– Отец не будет заставлять ее, если убедится, что этот план сделает ее несчастной.

Михаил Борисович вздрогнул, взглянул на Софи, удивился, что она стоит здесь и опрятно одета, хорошо причесана, корсаж застегнут, затем произнес:

– Пусть Софи пойдет к Марии и поговорит с ней.

– Вы возлагаете на меня обязанность уговорить ее? – спросила Софи.

– Да. Вы сделаете это лучше, чем мы. Я вам доверяю.

– Но я вовсе не одобряю этого брака!

– Сделайте вид! – посоветовал Михаил Борисович.

Его глаза выражали другую просьбу. Софи не удалось понять значение этого взгляда, она лишь почувствовала смутный страх и вышла из комнаты с ощущением, что обладает большей властью над свекром, нежели над мужем.

Девушка вышивала в садовой беседке. С первых слов, произнесенных Софи, она побледнела, двумя руками закрыла рот и издала сдавленный крик:

– Я не хочу!.. Ни за что на свете!.. Лучше умереть!..

– Успокойтесь! – сказала Софи. – Отец не выдаст вас замуж против вашей воли. Но подумайте хорошенько: может быть, воспоминание о месье Седове заставляет вас противиться мысли о браке с Васей? В таком случае вы были бы не правы.

– Я больше никогда не думаю о Седове! – ответила Мария резким голосом. – А вы довольно бестактно напоминаете мне о его существовании! Вася не нравится мне, вы это знаете! Вы даже поддерживали меня в этом отношении! Зачем же искать другую причину?

Она выглядела такой же враждебной, затравленной, как в тот момент, когда золовка застала ее в объятиях Седова во время охоты на волков. Затем Мария вдруг разрыдалась:

– Ради Бога, Софи, защитите меня!.. Спасите!.. Вы одна понимаете меня в этом доме!.. Мой отец и Николай – эгоисты!.. Они растопчут меня!.. Но вы… вы!

Софи вернулась в кабинет, где ее свекор и муж ожидали результата хлопот. Услышав, что Мария ответила отказом на предложение Васи, Николай ужасно рассердился:

– Она дуреха!.. Дуреха и плутовка!.. Не знает, как нам всем насолить!..

Эта вспышка была так смехотворна, что Софи сказала ему:

– Успокойся, Николай! Не тебе ведь отказали!

– Но это мой лучший друг, мой брат! – с пафосом воскликнул Николай. – Я не могу смириться с отказом! Я сам поговорю с Марией! Посмотрим, станет ли она сопротивляться!

– Мы вовсе ничего не увидим! – сказал Михаил Борисович, стукнув кулаком по столу. – Я запрещаю тебе вмешиваться в эту историю! Софи сделала то, что было нужно! Этого достаточно!