Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 1
- Название:Вельяминовы. Начало пути. Книга 1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 1 краткое содержание
Вельяминовы. Начало пути. Книга 1 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Тихо, — мужик кинул на стол пару монет, и, подталкивая стрельца к выходу, сказал: «Дома и срубишь, Василий».
— Что-то мутит меня, — пожаловался стрелец, когда они медленно шли по узкой, в навозных лужах улице. Он вдруг остановился, наклонившись над канавой, и его стошнило. «Вот, — стрелец стал медленно оседать в растоптанный, грязный снег, — сейчас отдохну, и дальше пойдем».
Он свалился в канаву, и мужик, подождав немного, наклонившись над стрельцом, быстро его обыскал.
— А вот и ключи, — пробормотал он. «Господи, что Москва, что Копенгаген — ну никакой разницы. И кто их только в охрану ставит?».
Он засунул ключи себе в карман и почти ласково нахлобучил на голову стрельца меховую шапку.
— Спи, Василий, — сказал мужчина, — народ у нас до пьяных жалостливый, не тронут тебя, милый мой».
Он, не оборачиваясь, скользнул в темный проход между амбарами и был таков.
— Я уж и не знал, что детям привезти, — усмехнулся Петя, раздеваясь. Марфа уже лежала в постели. Она отложила книгу, и, перевернувшись на бок, улыбнувшись, сказала: «Двойняшки тут сказок наслушались, льва просили, будто кошек им мало. Еще ведь и не потащишь этих кошек в Лондон, придется тут оставлять, крику будет — не оберешься».
— Я Черныша из Колывани в Лондон взял, герр Мартин покойный тоже этому не особо рад был, но ничего — я его уговорил, — Петя нежно положил руки на большой, выпуклый живот.
«Толкается», — сказал он, прислушиваясь.
— Еще как, — Марфа зевнула. «Бойкий мальчишка-то, весь в тебя. Петька, я тут подумала…
— Что? — муж прижался щекой к ее плечу.
— Лизавете-то когда скажем? — Марфа прикусила тонкую губу. «Семь ей скоро, может, время уже?»
— Не знаю, — Петя чуть помедлил. «Может, подождать все же, Федор с Федосьей болтать не будут, Степан с близнецами — тоже, а Лиза маленькая пока для сего, как мне кажется. Года через три, али четыре. Да и потом, — он потянулся и зевнул, — для нас же с тобой нет разницы, все они наши дети.
— Это да, — Марфа нежно, чуть касаясь, стала целовать его.
— А ты, дорогая, ложись поудобнее, — попросил Петя. «Вот так, например».
— Давно, — простонала Марфа. «Ох, как давно…».
— Ну, — пообещал Петя, — теперь уж я долго никуда не поеду, как вернемся в Лондон, так только на восток отправлюсь, но это нескоро еще.
— Так, значит, — тяжело дыша, спросила Марфа, — меня сие каждую ночь ждет?
— И днем тоже, — ласково пообещал ей муж.
Марфа спала, рассыпав волосы по его плечу, и вдруг, почувствовав что-то, — не слухом, чем-то неуловимым, непознанным, — открыла глаза.
— Петька, — она чуть потормошила мужа.
— Так уже было, — сказал он, морщась, приподнимаясь. «Сейчас все пройдет, только подушки мне под спину положи».
Марфа устроила его, полусидя, и вдруг сказала: «У тебя губы посинели».
— Спи, — сказал Петя. «Все будет в порядке».
Она встала и зажгла больше свечей. «Где болит?», — спросила Марфа требовательно.
— Вот тут, — Петя показал на левое плечо. «В спину отдает, и локоть дергает. Продуло, наверное. Ложись, ради Бога, ты на сносях уже, еще не хватало, чтобы ты тут рожать раньше срока начала».
— Рожу, когда надо будет, — пробормотала Марфа. «А ну подыши», — потребовала она, прижавшись ухом к груди мужа. «И руку мне дай», — она замерла, слыша, как бьется его сердце — сначала медленно, потом все быстрее, бешено, беспорядочно, а потом опять — медленно и размеренно.
— Открой ставни, — вдруг попросил Петя. «Душно тут».
Марфа, ничего не сказав, открыла окно и вдруг вспомнила забытое, детское.
Она играла на полу аптеки в Колывани и краем уха слушала разговор матушки и герра Раубе.
— Сердце, фрау Тео, — наставительно сказал тот, — это центр кровеносной системы человека.
Вы же помните, что говорит Везалий в De humani corporis fabrica — вовсе не печень, а сердце посредством своих сокращений заставляет двигаться кровь по жилам, оно дает жизнь!
— Так значит, — задумчиво сказала матушка, — Гален был неправ, когда считал, что печень — это главный орган человеческого тела. Печень творит кровь, но если ударить человека кинжалом в печень, то он может выжить. А вот в сердце — нет. Но что случается, когда сердце бьется неправильно, или совсем не бьется?
— Человек умирает, — развел руками Раубе. «И мы перед этим бессильны».
— Мне уже лучше, — улыбнулся Петя, — вот, подышал, и боль прошла.
Марфа сцепила внезапно захолодевшие пальцы и сказала: «Так. Завтра ты никуда не пойдешь. Будешь лежать тут — спокойно. Бумаги, какие нужно будет, я принесу тебе. И отвар начну тебе давать».
— Ну что ты.. — Петя опять поморщился, — это просто я руку потянул.
Марфа сняла подушку с ложа, и достала из сундука шубу. «Я тут посплю, — сказала она, — рядом, на полу. Тебе сейчас покой нужен и воздух. Ты дыши, пожалуйста, просто дыши».
Она так и не закрыла глаз — только когда в палату стал вползать слабый зимний рассвет, она, посмотрев на мирно спящего Петю, плеснула себе в лицо ледяной водой из кувшина, и прошла в боковую светелку, где хранились травы.
Достав из поставца «Описание растений» Леонарда Фукса, она вчиталась в нужную главу и пробормотала: «Господи, помоги нам. Хорошо, что я летом ее собрала, — как знала».
Войти во двор было просто — он подождал, прижавшись к шершавой, холодной стене какого-то сарая напротив. Было сыро и ветрено, наверху, в предрассветном небе летели куда-то легкие, серые тучи, лаяли собаки, и где-то внизу, в слободе, стучали сторожа.
— Жалко будет уезжать отсюда, — вдруг подумал Матвей, оглядывая пустую улицу. «Все ж родное, ну как бросать это? Со времен Ивана Калиты Вельяминовы московскими тысяцкими были, у трона государева стояли, и тут, получается, бегу я?
Ежели я сейчас к нему приду, он меня простит, но как мне Марье после этого в глаза смотреть? Нет, погуляю на дорогах, подожду, пока умрет он — а там уже Марью с Митькой заберу. Ладно, — он набрал в ладони чистого снега, и потер лицо, — это все потом. Сейчас — ее светлость».
Матвей легко перемахнул через забор, и застыл, стараясь даже не дышать. Караул стрельцов стоял у ворот, на крыльце никого не было.
— Увидят ведь, — отстранено, будто и не о себе, подумал Вельяминов. «Стоит им обернуться кому-нибудь, сразу заметят. А я пустой, только кинжал, и все. У них ручницы, тут двадцать саженей от забора, дурак не промахнется. Надо по-другому».
Он еще немного подождал, и быстро, бесшумно перебежал к задней, глухой стене палат. «А вот и окошки», — мысленно порадовался Матвей. «Правда, высоко, и закрытые, но мне они пригодятся».
Он оглядел нетесаные бревна и чуть потер ладони. «Вот же плотники московские, — усмехнулся Матвей, карабкаясь вверх, — деньги содрать горазды, а красоты от них не жди. На Воздвиженке, как ее опосля пожара отстраивали, я каждую доску сам осматривал, а тут что?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: