Мишель Моран - Последняя принцесса Индии

– Приезжайте ко мне ужинать сегодня вечером… Все вы… – молвила королева. – В свое время вы получите ответ.

Мы поклонились и уже хотели уходить, когда королева произнесла:

– Подождите! Я хочу вам кое-что показать!

Она улыбалась, словно ребенок. Рядом с ней хмурился принц.

– Баут, – сказала королева.

Ее супруг улыбнулся. Подозвали слугу и послали за Баутом. Я и Арджун переглянулись. Это что, какое-то кушанье? Но когда мужчина вернулся, он вел на поводке большую собаку.

– Баут! – позвал принц.

Огромная собака побежала к нему. Королева рассмеялась, когда животное запрыгнуло на возвышение, на котором стоял трон. Я решила, что это добрый знак.

– Тибетский мастиф. Подарок лорда Гардинджа [101], генерал-губернатора Индии, – объяснила королева, а затем поинтересовалась: – В Индии все собаки большие? Лорд Гардиндж говорил мне, что, хотя в это трудно поверить, все в Индии огромное и в изобилии: специи, дворцы, боги…

– Боюсь, он преувеличивал, Ваше Величество.

Принц Альберт погладил собаку по спине.

– Ладно. Мы ждем вас сегодня вечером, – сказала королева.

Нас отпустили. Уходя, мы слышали, как она ласково называет своего мастифа по имени.

Мы вышли из тронного зала. Каждое помещение, которое мы проходили, было пышнее прежнего. В больших каменных каминах горело дорогое кедровое дерево, наполняя дворец приятным запахом и совсем не давая дыма. Тот же аромат, что и дома. Я глубже вдохнула воздух. Рамы зеркал, мимо которых мы проходили, были украшены ветками вечнозеленого дерева. А еще я повсюду видела ветки падуба. Такая у них рождественская традиция.

Наконец мы присоединились к остальным, которые ожидали нас в большом зале. Здесь в камине горел жаркий огонь. Все грелись у бездымного пламени.

– Как там? – спросила Джхалкари.

– Она сказала, чтобы мы отужинали у нее сегодня. После ужина королева даст ответ.

– Это хорошая или плохая новость?

– Не знаю.

Зачем мы ей понадобились во время ужина? Только двое из нас знают английский. Многие из стражей с трудом могут есть с помощью ножа и вилки.

Вошел мужчина в красивом черном фраке и сообщил, что наши комнаты готовы.

– У нас здесь нет комнат, – сказал Арджун. – Мы остановились в «Отеле Брауна».

– Возможно, но королева приглашает вас остаться на день здесь. Вам надо переодеться к ужину.

– Мы не привезли с собой никакой одежды, – сообщил Арджун. – Весь наш багаж остался в отеле.

Мужчина высокомерно взирал на нас. Он тяжело вздохнул.

– За вашими дорожными сундуками съездят, а затем, когда вы переоденетесь, отвезут обратно в отель.

– Ваши повара знают, что индусы не едят мяса? – спросил Арджун.

– Они готовы к любому повороту событий, – ответил «черный фрак», – даже к тому, что наши гости никогда прежде не ели, сидя за столом на стульях.

Я бросила сердитый взгляд на Арджуна.

– Не сейчас, – произнес он на маратхи. – Мы близки к цели.

Мы пошли вслед за «черным фраком» через анфиладу залов в крыло дворца, предназначенное для гостей. Проходя мимо большого окна, мы увидели, как с неба падают белые хлопья. Джхалкари первой подошла к окну. Остальные последовали ее примеру.

– Что это? – воскликнул один из стражей.

«Черный фрак» в очередной раз тяжело вздохнул, словно этот день оказался самым ужасным за всю его службу, и произнес:

– Снег. Он падает, когда очень холодно.

Я перевела. Мы все стояли и любовались снегом, пока «черный фрак» не откашлялся.

– Вы сможете любоваться этим чудом из ваших комнат, если пожелаете, на протяжении ближайших двух часов.

Комнаты были такими же великолепными, как и весь дворец. Огромные окна выходили в парк. Мебель красного дерева великолепно смотрелась на фоне золотисто-голубых стен. Хотя каждому выделили по комнате, все мужчины расположились в комнате Арджуна. Джхалкари остановилась у меня. Мы уселись в кресла, обитые голубым бархатом, и принялись наблюдать за падающими с серого неба снежинками.

По прошествии некоторого времени Джхалкари подалась вперед и спросила:

– Какая она?

Молодая женщина понизила голос, хотя говорила на маратхи.

– Вежливая. Сдержанная. Умная. Похожа на рани.

– Она весьма крупная женщина. Ее подбородок… у нее два подбородка…

– Джхалкари! – пожурила я ее, но потом рассмеялась.

– Жаль, что мы не сможем взять снег к себе домой, чтобы все могли это увидеть.

Мы смотрели на странный, чужой нам пейзаж.

– У меня хорошее предчувствие, – сказала я, игнорируя неприятное ощущение в области живота. – Зачем королеве приглашать нас на ужин, если решение будет отрицательным?

Несмотря на ту роскошь, свидетельницей которой я была на протяжении всего дня, ничто не могло сравниться с грандиозностью этого вечера в Букингемском дворце.

Множество мужчин в черных фраках с белыми отворотами принесли наши дорожные сундуки, доставленные во дворец. Мы облачились в свежую одежду. Джхалкари выбрала сари, отделанное золотой нитью и вышивкой в форме золотых листочков. Рубины на шее и запястьях она оставила, но сменила рубиновую тику, которая спускалась со лба на затылок и ниже, на другую, из золота и изумрудов. Себе я выбрала сари фиолетового цвета с изысканными серебристыми узорами бута [102]. Рани дала мне гарнитур редких фиолетовых сапфиров ему под цвет.

Полагаю, все мы храним свой собственный образ у себя в голове, но этот образ редко совпадает с тем, который запечатлевается в памяти других людей. Когда я, к примеру, воображаю себя, то представляю двенадцатилетнюю Ситу, одетую в грубого сукна ангаркху, за которую отец расплатился двумя поделками, вытесанными своими руками. Но в тот миг, разглядывая собственное отражение в зеркале, я словно впервые видела себя. Я вплела сапфировую тику посередине головы. Драгоценные камни опускались на мой лоб, а большой фиолетовый сапфир свешивался у меня между бровями. Вставленное в ноздрю колечко с сапфирами дополняло картину.

– Ты красива, словно рани, – сказала Джхалкари, – и явно красивее королевы Виктории.

Я рассмеялась, но Джхалкари не шутила.

– Плохо, что ты стала дургаваси. Я не хочу тебя обидеть, – поспешно добавила она, – но иногда я сама стыжусь того, кем стала.

– Ты замужем, – напомнила я ей.

– Но детей у меня не будет, – тихо возразила Джхалкари.

Я смотрела на свое отражение в зеркале. Золото сверкало на шее и пальцах рук.

– Мы приехали сюда ради нашей миссии, – напомнила я ей. – Если мы преуспеем, представь, как изменится жизнь в Джханси. Рани наградит нас и наши семьи так, что даже вообразить себе трудно.

– Возможно, – молвила Джхалкари.

Она присела на краешек кровати и выглянула из окна.

– Думаешь, королева на самом деле захочет вернуть рани трон Джханси?