Дмитрий Гусаров - Партизанская музыка [авторский сборник]

В книге описывалась высота 264,9, на которой партизаны вели бой в окружении. Эту высоту я начал искать летом 1977 года вначале с братьями Валерой и Юрой. В книге высота описана очень хорошо, но когда стали ее искать, то не нашли. Конечно, может, и не совсем правильно было искать по описанию, но еще раз повторяю, в книге она описана очень хорошо. Неожиданно нам повезло. Как-то приехал мой тесть из Гимол и рассказал, что когда он работал дорожным мастером, то на одной сопке нашел останки нескольких человек, полотно палатки, котелки. В июне 1980 года я со своими ребятами-школьниками пошел в те места. Судя по всему, это и есть высота 264,9. Действительно, мы обнаружили там останки погибших, котелки, питание для рации, патроны, выложенные камнями ячейки для стрельбы. Позже мы не раз бывали там, и каждый раз были новые находки…»

20 февраля 1981 года газета напечатала большой очерк своего спецкора Юрия Шлейкина «Высота 264,9 — подвиг и память», где рассказала о трехлетней поисковой работе Сергея Симоняна и его юных друзей. Благодаря им и конечно же с помощью тогдашнего председателя поселкового Совета, школьного учителя А. М. Коряковского и секретаря Муезерского райкома партии Ю. П. Власова 9 мая того же года в центре Суккозеро были торжественно открыты памятный гранитный обелиск и братская могила, в которой захоронены останки десятков погибших партизан, бережно перенесенные с высоты 264,9.

Была у юных поисковиков мечта — сохранить в неприкосновенности легендарную высоту, оставить ее оазисом нетронутой карельской природы и местом партизанской славы, ведь молодому поселку так не хватает точек опоры для воспитания у новых поколений исторической памяти. Об этом же просили и бывшие партизаны, приехавшие на открытие братской могилы.

Пока шли торжества и не утихала газетная шумиха, все это было обещано.

Но, как оказалось, ненадолго…

Нового штурма высота не выдержала. В считанные дни она превратилась в обычный лунный ландшафт, какой оставляют, к великой горечи, лесорубы по всей Карелии.

И, как всегда, виноватого уже не найдешь.

Логика простая — останки убраны, работать можно, порубочный билет у леспромхоза давно на руках, лесосечные фонды и так на исходе, а что-либо изменить на месте — никто не в силах, надо просить разрешения у центра, а кто в «Кареллеспроме» станет изымать тысячу кубометров из фондов леспромхоза, если лесу и так не хватает…

Когда это произошло, Сергей Симонян уже вплотную занимался другой партизанской высотой — где загадочно погиб отряд «Мстители».

В июле 1981 года Сергей Симонян писал мне:

«В июне мы 4 раза ходили в походы, на поиски следов бригады. Три раза я водил своих ребят к предполагаемой высоте 195,1. И там удалось найти много разных вещей. Нами найдены около 30 незахороненных партизан. Очевидно, взвод Бузулуцкова. Около погибших мы нашли котелки, кружки, ложки, 6 гранат, два компаса, финку, авторучку, перочинный ножик, медикаменты и т. п. На одной ложке видна надпись, правда, не очень четко, но мы прочитали — ложка принадлежала Смирновой Вале… То, что останки принадлежат партизанам, вне сомнений…

Все останки найдены в радиусе 50 метров. Очевидно, партизаны отдыхали, когда напали финны, не многим из них удалось отбежать в сторону… Но бой, очевидно, был, около многих нашли кучки стреляных гильз…

Интересно то, что мы нашли погибших партизан в том же месте, что и лесник Довбыш в 1970 году. Судя по его же схеме.

Четвертый поход мы планировали большой, хотели пройти по всему маршруту. Но нам его, мягко говоря, сорвали. А ведь у нас уже была собрана группа, приехала А. С. Пименова (бывшая партизанка). Некоторые ребята не поехали в отпуска с родителями — так у нас все были уже настроены.

Все, кроме наших руководителей, которые не понимают, что нельзя жить одним только планом. Меня не отпустили даже в счет очередного отпуска… Дмитрий Яковлевич, поймите меня правильно. Я не жалуюсь Вам и не прошу чего-либо для себя. Прошу Вас — сделайте что-нибудь, чтобы не ставили нам палки в колеса. Лето пройдет быстро, и опять упустим время…»

Я писал, звонил, обращался в райком партии, в обком комсомола, к директору леспромхоза. Везде находил понимание, поддержку, сочувствие, заверения: «Нет вопросов, это такой пустяк!»

А через месяц новое письмо от Сережи:

«Останки партизан мы нашли на высоте, в небольшой ложбинке. Насколько я помню по карте, которую мы смотрели в партархиве, это та самая высота 195,1.

Высота с западной и восточной стороны зажата болотами, болота проходимые, с запада — заросшие, с востока — открытые. Грунт на высоте каменистый…

Мы понимаем, что время упускать нельзя, и к этой высоте уже приближаются лесовозные дороги, да и лучшей погоды для похода и поисков ожидать не приходится. Все надежды теперь возлагаю на отпуск, который должен быть с 15 августа.

Должен был быть?! Но на днях начальник лесопункта сказал, что отпуск перенесут на сентябрь! Конечно, пройти по местам боев я смогу и в сентябре, но не смогут пойти со мной школьники, а для них это было бы хорошим уроком (хотя один урок мы уже получили)…

В одном будьте уверены, что по мере возможности я буду ходить на места боев бригады и обо всем новом буду ставить Вас в известность… Прилагаю примерную схему местности, где были нами найдены останки…»

В конце августа Сергею все же был предоставлен отпуск, и вместе с восемью комсомольцами он прошел по следам партизанской бригады от высоты 264,9 до места трагической переправы через Елмозеро. Путь не близкий — более ста километров. Шли налегке, неся в рюкзаках самое необходимое, однако до конца намеченного маршрута добрались лишь втроем — остальные обессилели и вынуждены были вернуться.

Вот тогда-то поисковики и могли реально представить — что же довелось испытать на этом пути партизанам, падавшим с ног от голодного истощения, израненным и измотанным беспрерывным преследованием, шедшим по лесам не шесть, а пятьдесят шесть дней, несшим за плечами не туристские рюкзаки, а тяжкий партизанский скарб, оружие и боеприпасы…

Когда я думаю о Сергее Симоняне и его юных товарищах, то невольно вспоминаю случай военной поры, который из забавного стал пророческим.

Произошло это не здесь, а далеко на севере, на Кандалакшском направлении. Летом 1943 года наш отряд «Боевые друзья» пробирался в глубокий вражеский тыл, в район финского селения Хаутаярви. Шли уже третью неделю. Тучи гнуса и нестерпимый зной, онемевшие ноги и тьма в глазах от усталости, а впереди — все те же скалистые сопки и болота, подъемы и спуски, карабканье и сползание. Казалось, следующий шаг будет уже последним, однако так тянется и час, и день, и вот уже полтораста верст… И ты уже давно перестал думать о том, что предстоит ведь и обратный путь, наверняка — еще более трудный, голодный, возможно, с носилками для раненых. Ты живешь уже не будущим и не текущим днем, даже не часом, а каждой минутой, которая приближает тебя к долгожданному привалу, но тянется нестерпимо долго. Только бы устоять, только бы выдержать, не свалиться…