Дмитрий Гусаров - Партизанская музыка [авторский сборник]

Но нет на высоте ни Аристова, ни Колесника, ни штаба, ни бригады. Его встречает только взвод Андрея Бузулуцкова, который счастлив, что дождался возвращения отряда.

Попов, конечно, удивлен и расстроен.

Люди утомлены до предела. Они измотаны не только переходом, но и бессонной от напряжения ночью, когда пришлось держать в охранении чуть ли не половину отряда. Он рассчитывал, что людям удастся отдохнуть под прикрытием бригады хотя бы пару часов, они заслужили это.

Приказав Бузулуцкову выставить усиленные посты, Попов объявил двухчасовой привал…

…Все это нетрудно себе представить — так наверняка было, коль отряд вернулся на высоту и не застал бригады. Попов конечно же расспросил Бузулуцкова — давно ли ушла бригада и когда в последний раз тревожили финны.

Узнав, что вчера подходили две вражеские разведывательные группы, а с тех пор — все тихо, успокоился. Настоящих боев уже не было более недели, хотя чувствовалось, что финны следят за бригадой. Случались лишь короткие перестрелки. Настоящие бои ждали впереди — на реке Сидра, на дорогах, которых миновать нельзя.

А что было дальше?

Теперь-то, в 1986 году, мы знаем, что движение отряда «Мстители» от места выброски продуктов не было для финнов тайной. Финская егерская рота под командованием лейтенанта Олави Алакулпи из второго батальона 12-й бригады уже скрытно окружала высоту, а на помощь ей спешила от Сидрозера другая рота.

Но не знал этого и не мог знать Александр Иванович Попов. Возможно, он совершил бы отход с высоты до полного окружения или положил бы весь отряд в круговую оборону.

А дальше начинаются голые догадки и предположения. Был бой. Длился он совсем недолго. Так и неизвестно, смог ли отряд занять круговую оборону. Судя по всему, не успел, и отстреливаться пришлось на этом стометровом в диаметре пятачке в центре высоты… Кто-то с пулеметом пробился за роковой круг, выскочил к болоту и пал там с полупустым диском. Его останки найдены группой Симоняна совсем недавно.

Финны, как всегда, не лезли, конечно, в атаку. Они больше всего ценят в лесном бою плотность огневого прикрытия, а тут был как раз такой случай, когда под перекрестным огнем партизанам деваться было некуда.

И все же опять-таки это лишь предположения, моя версия, которую я ничем, кроме собственного воображения, подтвердить не могу…

Родственники партизан подходили познакомиться, поговорить, искренне и душевно поблагодарить, — и в каждом взгляде мне чудился невысказанный вопрос, и я заранее чувствовал себя словно бы виноватым, что до сих пор не могу дать им исчерпывающего ответа.

Что я мог ответить?

Разве что откровенно рассказать о том, как возникали и потом так же неожиданно обрывались ниточки надежды, хотя каждый кончик был из общего клубка.

Это я сделал 3 августа 1986 года на встрече в паданском Доме культуры, где, кроме родственников партизан, гостей и поисковиков, присутствовало много жителей села.

Важный обрыв случился по моей вине.

В Финляндии, сразу же после выхода в свет романа-хроники «За чертой милосердия», в газетах появилось много рецензий.

Тема минувшей войны всегда остро волновала и финских писателей, и широкие читательские круги. Интерес к ней, как мне думается, вызван искренним стремлением честного, трудолюбивого народа понять, что же произошло, как он оказался в одной упряжке с гитлеровской Германией и за какие идеалы сражались и отдавали жизни на советской земле молодые парни из Суоми.

Финская художественная баталистика насчитывает, вероятно, многие сотни, если не тысячи, произведений самых различных жанров, а роман Вяйнё Линна «Неизвестный солдат» еще в 1954 году взбудоражил всю страну и сделал малоизвестного до этого автора живым классиком.

Часто издаются и широко известны в Финляндии книги советских военных писателей.

Повышенное внимание прессы к роману «За чертой милосердия», вышедшему под заглавием «Тайга не знает пощады», следует, вероятно, объяснить тем, что это была первая советская книга, изданная в Финляндии, в которой русский писатель повествует о войне против финнов, причем делает это на документальной основе и рассказывает о событиях, известных по финской печати.

Рецензии попадали ко мне не сразу. Проходило какое-то время, иногда значительное, пока кто-нибудь из знакомых, чаще всего — переводчица Улла-Лийса Хейно, не пришлет вырезку или ксерокопию. Потом еще требовалось найти человека, который согласится, хотя бы «прямо с листа», перевести статью на русский.

Финнов меньше всего интересовала эстетическая сторона книги или анализ литературно-художественных ее достоинств или недостатков. В каждой статье были суждения, конечно, и об этом, но сводились они к чисто оценочным моментам, а главное внимание — насколько объективен писатель, правдив ли он в изображении событий и фактов, точно ли знает историю войны и «не тянет ли одеяло на себя». Последнее выражение я прямо взял из одного читательского письма.

Такой подход был мне особенно по душе, так как роман и для меня важен не столько художественной, сколько документальной стороной, и когда при работе возникала дилемма, я всегда отдавал предпочтение второй. Недостатки первой остаются на счету автора, недостатки второй — рождают полуправду истории.

Знакомясь с рецензиями, я все время ждал — мелькнет же, наверное, что-либо об отряде Попова.

И наконец мелькнуло.

В неведомой мне до тех пор газете «Кескипохьянмаа» от 15 декабря 1980 года появилась большая статья под заголовком «Горечь партизанской войны в чащобах Пенинги». Ее автор Аксели Оллила служил в 6-й роте 12-й егерской бригады, которая в течение месяца вела преследование партизан.

Аксели Оллила писал:

«Финны много раз пытались поймать партизанскую бригаду в капкан, перекрывая перешейки озер, но она то выскальзывала в лес, как мыло из рук, то прорывалась сквозь засады ценой больших потерь.

Отряд „Мстители“ погиб полностью, оказавшись в окружении егерской роты нашего батальона под командованием Олави Алакулпи. Только паданский карельский парень остался единственным в живых из попавших в окружение. Для русских было в течение 30 лет неясным исчезновение отряда „Мстители“ под командованием Попова. Разве паданский парень не вернулся из плена? Бежал ли он во время передачи пленных в Швецию или даже в США?..

…Место боя — на краю лесной поляны, на поросшей красивыми соснами песчаной гряде. Влекомые шумом боя, мы прибежали на место боя, когда все уже закончилось».

По имевшимся у меня на тот период сведениям, в плену у финнов было четверо партизан из отряда «Мстители»: Иван Казимиров, Иван Соболев, Павел Оберемко, Петр Некрашевич. Все они попали в плен до отделения отряда от бригады, и никто из них не является ни карелом, ни уроженцем Падан.