Иосиф Линдер - Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

Структура Главного управления контрразведки СМЕРШ

В очередной раз закончив занятия с группой, он, не заходя в общежитие, вышел за ворота. Ноги сами понесли его в сторону «Харчевни». Хозяин маленькой забегаловки, добродушный пузанок со смешными, обвисшими до самой груди усами, каким-то чудом сумел сохранить давно уже позабытую атмосферу мирной жизни.

Как всегда, в обеденный час в «Харчевне» было полно посетителей. Виктору с трудом удалось найти свободный столик. Дожидаясь заказа, он исподволь разглядывал публику. Но и на этот раз она не вызывала большого доверия, пожалуй, лишь двое парней, сидевших за крайним столиком у окна, заслуживали внимания. Они явно чувствовали себя не в своей тарелке рядом с полицаями и немецкими унтерами, стараясь держаться в тени. Один из них, поймав на себе пытливый взгляд Виктора, поспешил уткнуться в тарелку с постными щами, а второй отвернулся к окну.

Виктор решил присмотреться к ним повнимательней, но негромкий, с легкой картавинкой женский голос оторвал его от этого занятия.

— Извините, у вас свободно?

Он поднял голову. Перед ним стояла невысокая хрупкая девушка лет двадцати — двадцати пяти. На ее бледном лице выделялись большие темно-зеленые глаза. Она смело и открыто смотрела на Виктора.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — пригласил он и выдвинул стул.

— Спасибо! — ответила она, села напротив, положила дамскую сумочку перед собой и спросила: — Правда, здесь хорошая кухня?

— Да, это так, готовят здесь отлично, и, кстати, недорого, — ответил Виктор и пододвинул к ней салфетницу.

— Мне особенно нахваливали голубцы.

— Не знаю — не пробовал.

— Странно, а один мой хороший знакомый говорил, что это фирменное блюдо в «Харчевне».

— Возможно, я здесь всего в третий раз, — с нарастающей неприязнью ответил Виктор. Его уже раздражала настырность незнакомки.

— По его словам, такие голубцы готовили только в одном месте — в кафе «Фрегат», что на Васильевском острове, — с ударением на последних словах произнесла девушка и пристально посмотрела на Виктора.

Он замер, сердце ёкнуло, в голове пронесся вихрь самых невероятных мыслей:

«Васильевский остров?.. “Фрегат”? Но причем тут “Харчевня”?.. Очередная провокация Курмиса? Этого нельзя исключить, но откуда ему известно, что я там бывал? Дуайт? А может, просто невероятное совпадение? Наивный! В твоей работе не бывает простых случайностей… Стоп! А эти голубцы? Она дважды упомянула о них… Нет, дело не в голубцах, а во “Фрегате” и Васильевском, и эта цепочка ведет прямо ко мне, значит… но такого не может быть! Выходит, она связник! Ну, конечно же, связник! Но как, каким образом они вышли на меня?» — терялся он в догадках.

— Что-то я такого не припомню, хотя всю жизнь прожил в Ленинграде, — охрипшим голосом ответил он.

— С тех пор воды в Неве немало утекло, но кое-что осталось, — многозначительно заметила девушка, и ее рука легла на сумочку.

Глаза Виктора неотрывно следили за ней. Замок тихо щелкнул, и на стол выпала маленькая, чуть больше спичечного коробка, фотография многоэтажного дома. Он не мог оторвать от нее глаз — это был его родной дом. Он бы не спутал его ни с каким другим.

— Это на Выборгской стороне, узнаете? — спросила девушка.

— Откуда она у вас? — Виктор все еще не мог поверить.

— От нашего общего друга.

— Мм… — делая вид, что задумался, промычал Виктор.

— От Георгия Валентиновича, — тихо, но достаточно внятно произнесла девушка, опустила свою маленькую ладошку на руку разведчика и предложила: — Давайте знакомиться. Меня зовут Валя.

И в этот миг для Виктора перестали существовать Курмис, Босс, Дуайт и прочие. Мягкая теплая ладошка доверчиво лежала на его руке. От всего этого веяло чем-то давно забытым, довоенным. Весь мир для него теперь заключался в широко распахнутых навстречу бездонных темно-зеленых глазах девушки…

Тихий шелест вентилятора время от времени прерывался пронзительным металлическим визгом. Разболтавшаяся в гнезде лопатка после очередного резкого поворота корпуса начинала мелко дрожать, эта дрожь быстро переходила в жалобный писк, вызывавший кривые гримасы на напряженных от внимания лицах оберштурмфюрера Босса, старшего инструктора-вербовщика Глазунова и преподавателя Дуайта-Юрьева. Гауптштурмфюреру Курмису надоели эти звуки, а еще больше — кислые физиономии своих подчиненных, и он с ожесточением щелкнул по клавише вентилятора. Лопасть последний раз тихо тренькнула, и в кабинете сразу же почувствовалось безжалостно обжигающее дыхание июньской жары.

Рыхлое лицо Глазунова тут же покрылось мелкими бисеринками пота, он виновато посмотрел на Курмиса и полез в карман за платком. Босс передвинулся поближе к настежь распахнутому окну, чтобы поймать слабую струйку сквозняка. Дуайт, зажатый между столом и сейфом, вынужден был смириться. Лишь педант Курмис остался верен себе — он расстегнул только верхнюю пуговицу на кителе, плотно облегавшем его поджарую фигуру. Захлопнув пухлую коричневую папку, на которой крупными буквами было выведено «Попов», он холодным взглядом окинул присутствующих и объявил:

— Господа, не будем терять времени даром! Меня интересует ваше мнение по кандидатуре инструктора Бутырина на роль руководителя специальной агентурной группы, которой предстоит в ближайшее время выполнить особую задачу в глубоком тылу русских. Итак, с кого начнем?

Однако никто высказываться не спешил. Курмис выдержал короткую паузу, кивнул на Глазунова и предложил:

— В таком случае первым послушаем младшего по званию. А чтобы не потеть зря, — на его лице промелькнула ироничная улыбка, — прошу высказывать свои предложения и выводы коротко и по существу.

Глазенап промокнул платком пот, раскрыл папку и принялся зачитывать:

— Проведенное психоаналитическое исследование позволило установить, что проверяемый устойчив к стрессовым ситуациям и способен принимать быстрые решения. По характеру волевой и настойчивый, общительный, но вместе с тем скрытный человек. Имеет высокий уровень интеллектуального развития. Обладает феноменальной памятью….

— Достаточно, это я и сам прочитал! — остановил его Курмис. — Ваш окончательный вывод?

Инструктор замялся, бросил вопросительный взгляд на Босса — тот никак не отреагировал — и выдавил из себя:

— Бутырин — перспективный кандидат… Все зависит от того, как он поведет себя, когда окажется в экстремальной ситуации.

— Господин Дуайт тоже так думает?

— В целом согласен, — поддержал тот мнение Глазенапа. — Язык за зубами Бутырин держать умеет. О работе с Гофмайером и в тылу у красных не распространяется. Свой нос, куда не надо, не сует. Одним словом, толковый агент. Смущает одно: не получится ли у нас с ним так же, как у Гофмайера? Перебросим его к красным, а он снова уйдет на дно.