Борис Егоров - Время ранних разлук

Я заметил, что на все эти вопросы в столь эрудированной аудитории мне ответить трудно.

— Какие мы эрудированные? — заметил один из сидевших за столом. — Так, стараемся читать, что достанем. А вот кто у нас эрудированная, так это — Душица.

Душица залилась румянцем, сказала:

— Ой, оставьте!

— Нет, нет, Душица, ты покажи москвичу твой дневник. Ты же сейчас не держишь его в секрете?

— Покажите, пожалуйста, если можно, — попросил я. — Если только можно…

Душица пошла в соседнюю комнату и вернулась, бережно держа в руках тетрадь в кожаном переплете.

«20 октября… 3 ноября… 14 декабря…»

С обычными дневниками эту тетрадку роднили только даты. Дальше сходство кончалось.

Это был… роман в стихах. В стихах русских поэтов. Стихами сорока пяти русских поэтов на протяжении семи лет девушка рассказывала о своей жизни, о том, что радовало или огорчало ее, почему ей было грустно или весело.

Это судьба, рассказанная тысячами строк любимых стихов. И ни одного-единственного слова от автора!

Вот что из этой книги я запомнил. Брюсов:

Что-то случилось, значит… Ну конечно! Пушкин:

И дальше — Полежаев:

Снова Пушкин:

И вдруг — нежно-меланхолический, мягкий Блок:

Это, наверное, переход к другому настроению. И оно наступает, потому что есенинские строчки звучат иначе:

Я читаю этот необычный дневник, и мне кажется, что давно знаком с его автором, женщиной из Белграда, мне хорошо известна ее жизнь и близко ее тонкое, благородное поэтическое сердце.

Я сказал обо всем этом Душице, сказал ей много хорошего, чего не мог не сказать, спросил, откуда она так знает русский язык и русскую поэзию.

— Сама учила, друзья помогали.

И тут кто-то сказал:

— Душа, Душа, ты сербка, а душа у тебя русская.

А Душица ответила:

— У нас у всех душа одинаковая. Потому что мы — родные.

В болгарский город Плевен я приехал на фестиваль сатиры и юмора. Сатирические фестивали стали в стране традиционными. Собираются люди в «Народном читалище» и по нескольку часов слушают, как соревнуются острословы, смотрят сценки в исполнении комедийных актеров, принимают гостей — писателей-сатириков, художников-карикатуристов.

И это — не концерты. Это действительно фестивали, состязания с почетными призами, с вручением премий. Главный член жюри — публика. Публика сидит на фестивале по десять-двенадцать вечеров, судит и рядит.

Это похоже на народный праздник, праздник смеха.

Помню, выступал блестящий мастер юмористического рассказа Генчо Узунов. Зал ловил каждое его слово, поминутно разражался смехом, аплодисментами.

И именно в эти минуты, минуты всеобщего веселья, перед моими глазами замелькали события прошедшего дня.

В Плевен я приехал утром. А потом до самых сумерек ходил но этому городу, городу-музею, где каждый камень говорит о русской воинской доблести и о братстве русского и болгарского народов. В парке имени русского генерала Скобелева есть аллея, устланная черными, красными и белыми камнями. Черные символизируют турецкое иго, под которым находился болгарский народ, красные — кровь, пролитую за освобождение Болгарии от этого ига, и белые — свободу.

Здесь многое осталось так, как было в 1877 году, во время русско-турецкой войны. Здесь, в Плевене, бережно сохранен дом, в котором Осман-паша подписал акт о капитуляции своей армии. Здесь воздвигнут мавзолей, в котором хранятся кости погибших воинов, собранные на поле боя. И над всем этим торжественно-траурным покоем болгары начертали слова немеркнущей благодарности. «Герои, вашите кости сградиха нашата свобода» — «Герои, на ваших костях зиждется наша свобода».

Сентябрь, 1944 год

Эти стихи написал военный корреспондент майор Леонид Гореловский. И они озаглавлены: «Героям Плевны — от частей 3-го Украинского фронта победоносной Красной Армии».

Потомки прошли по дедовскому следу, чтобы освободить болгарский народ — на этот раз от фашизма, от коричневого ига.

И снова камни… черные, красные и белые.

Ни один город никогда не волновал так меня, как Плевен. Ни в одном городе не были так крепки рукопожатия и столь остро не чувствовалось братство, братство по крови и братство по оружию!

И вот Плевен смеется, старый и вечно молодой Плевен.

Смеется и радуется потому, что новая жизнь пришла на его некогда истерзанную, многострадальную землю. Радуется потому, что никогда так легко и свободно он не дышал. Оттого, что у него хорошее настроение, хорошие и верные друзья.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.