Борис Егоров - Продолжение следует...

После того как сдали выпускные экзамены, оставалось свободное время до отъезда в училище. Многие ребята ездили в Омск, в Петропавловск. Петропавловск близко, тоже на Ишиме. Это Казахстан.

...А мне с Владимиром Смолянкиным начальство дало командировку по районам Сибири, и в нашу задачу входило подталкивать заготовку дров местными организациями для армии и военных училищ.

Ехали на попутных по Сибирскому тракту. Около двухсот километров отшагали пешком. По дикой тайге. Переправлялись через речки на лодках-долблёнках.

Во время одного из переходов попали в открытом поле под грозу. Такого буйства ветра, воды и электричества мы в своей жизни ещё не видели. Потом долго стучали зубами у костра.

Двухнедельное, полное приключений путешествие по весенней, пряно пахнущей, поющей тайге — это ли не врежется в память на всю жизнь! За спинами рюкзаки, в планшетах карты, в руках компасы, в кобурах наганы. И очень весело на душе. Спецшкола окончена, скоро в училище. Мы даже боялись, как бы товарищи без нас не уехали.

В училище мы со Смолянкиным виделись редко: он был в другом дивизионе.

...И вот год 1969-й. Мы говорим по телефону. Наша встреча несколько раз откладывается: Володя готовится к защите диссертации. «Лучше уж говорить, когда всё будет за плечами!»

В июне Смолянкин приехал ко мне домой и рассказал, что с ним произошло с тех пор, как мы расстались.

Он получил направление в 395-й гаубичный полк, которым командовал майор Заливакин. Это было под Старой Руссой.

Объяснили, как пройти в штаб полка. Шёл, шёл по дороге, потом пересёк поле, луг, увидел лес, посечённый артиллерией, и вдруг кричат:

— Лейтенант, стой! Ни шагу! Ты стоишь на минном поле!

Оказалось, кричали связисты из пехоты.

— Стойте! Мы сейчас выведем вас по проводу...

Везде были видны следы недавнего боя. На земле валялись каски, оружие. Благополучно выведенный с минного поля, Смолянкин выбрал себе новенький парабеллум и прошёл с ним потом всю войну.

Володя получил топографический взвод, потом был командиром шестой батареи, а с начала сорок пятого — начальником разведки полка.

За топографические подвиги получил орден Красной Звезды. Может, кто и улыбнётся, прочитав: за топографические подвиги. А улыбаться не надо.

...Вокруг — однообразные болота. Местность серенькая, бесприметная. Определить на ней координаты батарей и НП нелегко. И опасно ходить по кочковатой равнине с топографическими приборами: всегда на виду. А Смолянкин прошёл не только по боевым порядкам артиллеристов, по и прополз по переднему краю, нанёс его на планшет, чтобы полк точно бил по противнику и не задел своих.

Такой у него был вступительный экзамен.

— Наступали на Ригу, — рассказывает Смолянкин, — ночью заняли высотку, а когда рассвело, то оказалось, что местность с высотки просматривается хорошо. Километрах в полутора от нас двигалась колонна противника — грузовики, повозки. Я сначала навесил над дорогой бризантный. Очень любил бризантными стрелять! Потом начал долбить перекрёсток всей батареей. Хорошо вышло. Частью уничтожили, частью рассеяли. За это получил орден Отечественной войны.

Третья награда Володи — орден Александра Невского.

...Полк был на марше, наступали. Помощник начальника штаба полка по разведке взял с собой несколько бойцов, радиста и ушёл вперёд.

Преследовали противника вместе с пехотой, участвовали в боях как стрелки.

Связывались с полком по рации, но он был ещё далеко и огнём помочь не мог.

8 мая увидели над немецкими окопами и на стволе танка белые простыни. Тихо. Стрельбы нет.

Капитулируют?

— Самочувствие необычное: со мной всего несколько человек, немцев более двухсот. Вылезли из окопов, подняв носовые платки. Ещё вчера они отчаянно бились с нами, не давали головы поднять. А может, хитрят? Хотят нас выманить? От гитлеровцев всего можно ожидать. Так долго длилась война, что даже не верится теперь: капитулируют. Поднялся, крикнул: «Бросай оружие!» Стали бросать. Мы подошли к этой толпе с автоматами наизготовку. От неё отделился обер-лейтенант. За два шага от меня остановился, полез в кобуру, достал пистолет и отдал его мне. Спросил, что им теперь делать. Я говорю: «Стройтесь в колонну, отведу вас к дороге. Будете сидеть под охраной автоматчиков и ждать...» Соединился по рации с полком, сообщил, что гитлеровцы капитулируют, а там мне не верят. А я говорю: «Что же вы не верите? Я сам принял их капитуляцию. У меня больше двухсот пленных. Приезжайте». Это был для меня самый необычный день войны.

Кроме наград в память от войны остался у Володи осколок в ноге. Ранен он был трижды. Первый раз — в ногу. С забинтованной ногой догнал свой полк. Потом — ранения в лицо и в голову. Он рассказывал:

— Тащили из головы осколок без наркоза. Я весь мокрый, болью оглушённый, а хирурги долбят кость и приговаривают: «Потерпи, потерпи. Не надо бояться. Это только паникёры говорят, что хирурги — звери».

После войны Смолянкин демобилизовался, учился в МИФИ, аспирантуре, ныне он работает в институте теоретической и экспериментальной физики.

Володя пришёл ко мне, как и договаривались, «на следующий же день, как всё оказалось за плечами». А за плечами была защита диссертации на звание доктора физико-математических наук. Область изысканий учёного — физика высоких энергий.

Мне посчастливилось поздравить Смолянкина одним из первых. А потом пришло поздравление от бывшего командира 395-го артиллерийского полка Николая Дмитриевича Заливакина. Он живёт в Симферополе, пенсионер. Фронтовая дружба двух офицеров не остыла. Заливакин и Смолянкин переписываются, бывали друг у друга в гостях. И часто во время таких встреч вспоминал Володя свой родной полк, дорога к которому лежала для него через минное поле...

Со своим бывшим начальником — командиром дивизиона Павлом Петровичем Ковалёвым дружит Евгений Строганов. Тоже навещают друг друга, вместе проводят отпуска.

П. П. Ковалёв — Герой Социалистического Труда, директор совхоза.

А Евгений Строганов, учившийся в спецшколе в соседнем взводе, — генерал-майор артиллерии.

До недавнего времени он был начальником артиллерийского училища, позже получил новое назначение.

Я приезжал к нему в училище, он знакомил меня с тем, как живут и учатся курсанты. Показывал стрелковый полигон, строительство физкультурного комплекса, новую, только что заселённую казарму, к которой мрачное слово «казарма» никак не подходило: это дом в несколько этажей, светлый, с широкими окнами и элементами стиля модерн. Он похож на хорошую современную гостиницу или на конструкторское бюро.

После экскурсии по училищу вернулись в кабинет, и Евгений ознакомил меня с макетом будущей застройки училища — с макетом небольшого красивого зелёного городка.