Кюлюмов Костандин - Парень и горы

Волк беспокойно смотрел на своего соседа, как бы сравнивая его со сворой вооруженных людей внизу, глаза его налились злобой. Можно ли вообще полагаться на дружелюбие дикого животного? Способен ли волк понять человека? Тогда что удерживает его здесь, заставляя мириться с присутствием человека? Многолетняя привычка, право хозяина владений, к которым привык? Волк бы мог найти другое место, если бы боялся Антона. Почему не уходит? Инстинкт наверняка призывает его к осторожности, а разум противится? Или вид затравленного, беспомощного человека настолько убедителен, что вызывает лишь чувство сострадания?

Антон осторожно, не растрачивая сил понапрасну, вылез из пещеры… и остолбенел. Волк грелся на утреннем солнышке, а в нескольких шагах от него валялись на снегу куски мяса. Антона замутило, он почувствовал головокружение. Теперь он ни о чем не мог больше думать, вернее, думал только об одном: о кусках мяса, недоеденных волком. Кольнула тревога - а вдруг его заметят там, на посту?

Может, лучше дождаться ночи? Но солнце только встало, и едва ли у него хватит сил до вечера. Последний прилив энергии, он бы мог попытаться… В самом деле, почему не пойти по следам волка, если почувствовал силу? Разумно ли это? Но при такой глухой блокаде один только выход из укрытия означал бы верную смерть: даже если удастся пройти один пост, наткнешься на другой, к тому же этот снег, и следы на нем… Глупо сейчас высовываться. А сидеть здесь? Ждать голодной смерти? Но рядом валяется мясо… И Антон пополз. Очень медленно, очень осторожно, плотно прижавшись к земле, посматривая то на бивак, то на розовеющее мясо. Внизу кто-то пел, гремели котелки - девять человек, которые ежедневно сменяются… А тут один настороженный зверь… Почувствовав приближение человека, волк поднялся на лапы и оскалил зубы, потом предупреждающе зарычал, готовый кинуться на своего обидчика. Антон весь съежился, похолодел - волк не подпускает его к своей добыче. Ползти дальше?… Голод толкал его вперед, а страх прижимал к земле. Попытаться еще раз? Волк снова зарычал, схватил мясо и уставился на парня. У Антона перехватило горло, в глазах потемнело. Он вернулся в свою пещеру, лег, и все вдруг поплыло куда-то, заходило ходуном и исчезло.

Сколько он провалялся, он не знал. В горах падал тихий, спокойный снег. Антон вышел - волка не видно. Может быть, спит? Ведь волки спят именно днем. Перед входом в логово тоже ничего не было видно, но Антон все-таки пополз. Трудно объяснить почему, однако в нем шевельнулась надежда, что волка нет и в его жилище можно отыскать что-нибудь съедобное. Рывок, еще, еще один… Еще немного… Он выбивался из сил. Его окатило теплой волной, когда он почувствовал под рукой замерзшее мясо. Самое настоящее. А теперь быстро назад! И в этот момент Антон резко повернул голову.

Волк сидел у входа в логово, выставив лапы вперед, и сосредоточенно смотрел на человека. Антон сунул голову в снег. Если бы были силы, если бы он не боялся тех, внизу, он бы вскочил и бросился бежать от этих волчьих лап, от этой мощной щетинистой спины, от этих колючих глаз. Но волк зевнул, посмотрел в сторону и лениво скрылся за скалой. Стерпел, что его ограбили?

В своей пещере Антон долго лежал, преодолевая усталость. Теперь можно съесть последнее, что у него осталось, - щепотку муки. Это будет своеобразный хлеб к сырому замерзшему мясу. А оно оказалось вкусным, самым вкусным на свете. Как он не знал до сих пор, что подобное блюдо - изысканнейший в мире деликатес?

Он уснул, а когда проснулся, уже настал новый день. Антон вылез из укрытия. И снова увидел, совсем близко от себя, на том же месте, волка. Перед ним лежала очередная овца. Антон снова почувствовал голод. Гораздо сильнее, чем вчера. Он поднялся, насколько позволяло укрытие, и сделал шаг вперед. Волк смотрел на него спокойно, невозмутимо-царственно. Антон остановился, вспомнив, что звери приходят в ярость, когда покушаются на их добычу. И решил больше не искушать судьбу. А что, если у него вообще исчезнет желание двигаться? И он будет лежать, убаюканный красивыми воспоминаниями, ждать чуда, а когда сделается легким, как птица, то поймет, что неподвижность его - только кажущаяся, а на самом деле он летит над землей, над белыми снегами, над блокированными селами, над полицейскими постами, засадами и участками…

Волк пристально смотрел на него, не шевелясь. Потом склонил голову набок и зевнул. Что говорил пронизывающий взгляд его круглых глаз? Антону хотелось понять. Может, волку что-то подсказывал инстинкт? Как бы то ни было, он отвернулся в сторону, дыхание его могучих легких было тяжелым и хриплым, потом уставился в небо, словно желая угадать погоду и время.

Антон подтащил поближе шматок мяса. Волк не шелохнулся.

И снова наступил провал в сознании. Антон очнулся от резкой боли в желудке. Но не от голода. Волка не было видно. Полицейский пост маячил на своем месте. Антон растер лицо снегом. Ум его был ясен, и он задал себе вопрос: что удерживает полицейских на столь уязвимой позиции?

Он снова принялся наблюдать за противником, стараясь разгадать его намерения, а в памяти всплывали лица погибших товарищей. Незнакомого парня из Сатовчи вышвырнули из участка прямо на улицу. Его волосы прилипли ко лбу, из виска сочилась кровь. Над лицом Илии из Кремена склонился синий василек, созревали хлеба, птицы, упоенные закатом, наполняли зеленоватое небо звуками, которые разрывают сердце. Илия глубоко вздохнул и умер на руках у Благо. Анешти лежал с открытыми глазами в траве и глядел в небо, но в его глазах уже не отражались ни птицы, ни лес, ни люди. Сделалось мучительно жутко - Мунчев шагал, поднявшись во весь рост, с раскинутыми руками. Потом прижался к срубленному дереву, вытянулся вверх и грохнулся на пробуждающуюся весеннюю землю…

Довольно! Убитых много, но вернуть их уже невозможно. Скорбь нужна, чтобы мертвые воскресли в граните и мраморе…

Волк уже был на месте. И двум живым существам стало уютнее от сознания, что ты не один, что рядом кто-то есть.

К вечеру с вершины подул ветер, над горами опустился туман, и разразилась снежная буря. Волк встал, чтобы совершить свой обычный рейд. Парень смотрел на огромного зверя, который, вопреки ожиданию, спокойно проходил мимо человека. Даже не взглянув на Антона, он стал внимательно высматривать камни, лишь частично прикрытые снегом, и, держась подветренной стороны, мягко двигался вдоль скал, где шумела горная речушка. Антону казалось, что лесной царь неравнодушен к его судьбе, охраняет его, прекрасно понимая, что следы могут привести сюда полицейских. Волк, видимо, разбирается в людях, отделяет Антона от тех, кто суетится возле обгорелой кошары.

На другой день Антон снова увидел волка перед логовом. И теперь ему показалось, что на снегу лежит огромная добрая собака, опустившая морду на вытянутые лапы. Волк ждал, чтобы человек взял свою долю добычи. Антон не выдержал, помахал ему рукой и сказал: