Свен Хассель - Блицфриз

ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЙ СКЛАД

ВХОД БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ

СТРОГО ВОСПРЕЩЕН

— Сюда нужно заглянуть, — решает Порта.

— Лишь бы в нас не попытались наделать дырок, — осмотрительно замечает Малыш. — Неохота связываться с этими колбасниками-сверхчеловеками. Когда они видят незнакомые лица в своих кладовых, у них появляется зуд в указательном пальце.

— Утри глаза, сынок! Если Моисей смог перевести через Красное море евреев, когда танковая дивизия фараона преследовала их по пятам, то двое таких, как мы, можем захватить немецкий колбасный склад, действуя одной рукой. Рта не раскрывай, говорить предоставь мне. Прими вид крутого эсэсовца, левую руку держи на кобуре, будто приросшую, а автомат под правой, с пальцем на спусковом крючке.

— Открыть огонь? — радостно спрашивает Малыш, перемещая автомат в положение для стрельбы.

— Нет, черт возьми! — кричит Порта. — Эти колбасники могут сдуру ответить нам тем же. Сперва нужно парализовать их страхом, поэтому что бы они ни говорили тебе, только рычи, как горилла, и вращай глазами.

Мы поступим с ними так же, как с железнодорожниками, когда те с перепугу отдали нам паровоз.

— Понял! — радостно улыбается Малыш. — Как думаешь, эти ковбои железных коней все еще сидят за решеткой?

— Очень на это надеюсь, — говорит Порта, — иначе нас уже ищут все, начиная с международной полиции и кончая Армией спасения.

— Пошли они к черту, — беззаботно усмехается Малыш. — Международная полиция не поедет в Россию по такой погоде. Россия слишком большая, и в ней чертовски холодно.

горланят они по пути к армейскому складу.

— Посмотри вокруг, обер-ефрейтор Кройцфельдт, — говорит Порта и широко поводит рукой, словно здесь все принадлежит ему.

Через два часа оба входят за проволочное ограждение, окружающее громадный склад, бывший русский военный лагерь. Они преспокойно разгуливают, знакомясь с расположением склада, потом вдруг путь им преграждает фельдфебель. Он толстый, как бочка.

— Что вы, шушера, делаете здесь, черт возьми? — орет фельдфебель, размахивая автоматом. — Не знаете, сукины дети, что отбросам вроде вас вход сюда воспрещен?

Порта встает перед ним, широко расставив ноги. Малыш, гигант с каменным лицом, стоит за его спиной. Порта сгибает и разгибает колени на эсэсовский манер, потом плюет, едва не попав фельдфебелю на сапоги.

— Слушай меня, сын паршивой шлюхи, бросившей свой выкидыш в канализацию. Я ищу советское дерьмо, чтобы набить им твой поганый рот перед тем, как посадить тебя на ближайший поезд к оберсту Фогелю в Торгау, разжиревшая мразь с нашивками. Сообщение окончено!

Фельдфебель всего-навсего тупой служака, и не дай Бог оказаться в его шкуре. Он не знает, что делать — заорать на них или тихо уйти. Знает он только одно. Обер-ефрейтор, который смеет так поносить фельдфебеля, находящегося при исполнении служебных обязанностей, не простой обер-ефрейтор. И поэтому решает уйти.

— Видишь, — объясняет Порта Малышу, пока они небрежно прогуливаются по строго запретной территории склада. — Если заговорить с ними языком уличной шлюхи, они затыкаются. Через десять секунд все колбасные начальники обделаются со страху. Развалятся, как наспех построенные на песке военные памятники. Теперь мы покажем этим охламонам, что никуда не спешим!

— Как гестаповцы, которые охотятся на людей в темную ночь! — выкрикивает Малыш и сгибается, держась за живот от смеха.

— Вот именно, — одобрительно улыбается Порта. — Ты не так глуп, как кажешься.

— А что вообще мы здесь делаем? — спрашивает чуть погодя Малыш. — Зачем нагоняем страху на этих колбасников?

Порта резко останавливается и смотрит на Малыша с нескрываемым удивлением.

— Обер-ефрейтор Вольфганг Эвальд Кройцфельдт, разве ты не голоден?

— Я всегда голоден, — признается Малыш. — Никогда не бываю так сыт, чтобы не мог съесть еще.

— Мы находимся посреди армейской кухни, и ты спрашиваешь, что мы здесь делаем? — укоризненно восклицает Порта. — Мы разыскиваем продовольствие, Кройцфельдт, и поскольку реквизиционных требований у нас нет, нужно использовать другие средства.

— Террор! — усмехается Малыш, сощурив глаза.

Телефонные провода раскалились. Слух распространяется со скоростью лесного пожара. Внезапная ревизия! По всему складу начинается лихорадочная работа. На полках вновь появляются припрятанные консервы. Разрегулированные весы приводятся в порядок. Идет подчистка записей в бухгалтерских книгах. Внезапно находятся пять «пропавших» грузовиков с готовыми к отправке грузами. Почти пустые полки на меховом складе заполняются с рекордной скоростью.

Настороженные глаза следят за движением двух «ревизоров» по заснеженным улицам. Оно едва не оканчивается катастрофой, когда они останавливаются у склада горюче-смазочных материалов, и Малыш заправляет зажигалку бензином. Начальник склада хватает заранее приготовленный вещмешок и выбегает через заднюю дверь к своему трехосному «мерседесу».

Никто не чувствует себя в безопасности. Заведующий хлебным складом фельдфебель проглотил целый пузырек успокоительных таблеток и выкурил пачку сигарет «грифа» [56] Грифа - сигарета с наркотиком. - Примеч. ред. .

— Внезапная ревизия для этих ребят хуже венерического заболевания, — замечает Порта, указывая на группу нервозных солдат, которых выслали с метлами в руках для того, чтобы вести наблюдение. Большинство их успокаивается, когда эти двое загадочных людей входят в мясной склад. Им приятно видеть, что удовольствие от этого неожиданного визита выпало на долю штабс-фельдфебеля Брумме.

— Бог милостив к нам! — восклицает пекарь, фельдфебель Виллински. — Этому жирному мерзавцу сейчас придется туго! Видели вы тощего рыжего типа, который, похоже, у них главный? В нем за километр видно гестаповца! Боже Всемогущий, от его взгляда меня чуть не пронесло. Это один из тех зверюг, которых держат, чтобы машина действовала. Мундиры не могут этого скрыть. Это переодетые офицеры-эсэсовцы.

Штабс-фельдфебель интендантской службы Брумме единственный человек на складе, которого не предупредили о появлении двух переодетых ревизоров-гестаповцев.

— Ему конец, — радостно утверждает фельдфебель Виллински. — Его вскоре вытащат в наручниках! Может быть, расстреляют на плацу, — добавляет он с надеждой.